Поврежденные товары

Шэн Л. Дж.

“Спасибо”. Я тянусь, чтобы пожать протянутую руку мисс Холл, улыбаясь и действительно ощущая улыбку на своем лице для разнообразия. “Мой уровень энергии повысился”, - признаю я.

Не все так гладко в моей жизни. Теперь я точно понимаю, почему мои родители и Лев настояли, чтобы я прошла программу стационарной реабилитации. У меня изнурительный график.

Детоксикация - это не шутка, и мы вынуждены проходить интенсивную терапию и по-настоящему вникать в те проблемы, которые привели

нас к тому, что мы есть.

Я плакала здесь больше, чем за все свои подростковые годы вместе взятые.

Я подавлен, одинок и жажду чего-то, чего не могут удовлетворить ни пудинг, ни наркотик.

Но прямо сейчас я испытываю полный спектр эмоций, так что буду считать это победой.

“Ты придешь вечером поиграть в пиклбол?” - спрашивает мисс Холл.

Я качаю головой.
– Я действительно должен позаботиться о своей ноге.

С тех пор, как я стал трезвым, я лучше забочусь о своем теле, и это заметно.

Мисс Холл улыбается, явно довольная, когда убирает свою руку из моей. “Это то, что я хотела услышать. Наслаждайтесь вашей книгой сегодня вечером”.

Мисс Холл думает, что это книги, которые я читаю в своей комнате каждый вечер, судя по внушительной стопке книг в мягких обложках на моем прикроватном столике.

Но, по правде говоря, материал для чтения у меня другой.

Этот дневник, который мама купила мне для Джульярдской школы, а я распотрошил и сделал заначку для наркотиков? Она взяла его с собой домой, когда я был в больнице в Нью-Йорке.

Должно быть, потому, что я нашел это в одном из своих чемоданов, когда переехал в реабилитационный центр.

Только теперь в ней нет лекарств. В коробке полно записок, которые она написала для меня.

Девяносто одна записка, если быть точным. По одной на каждый день и еще одна, просто потому, что я люблю тебя.

Когда я нашла это в своей сумке, я чуть не упала навзрыд.

Я заканчиваю ужинать, убираюсь, навещаю нескольких друзей, которых здесь завел, и иду в свою комнату.

Это действительно хорошая комната, которая заставляет меня чувствовать себя виноватой за то, что я заставила маму и папу потратить все эти деньги. Я бросаюсь на свою двуспальную кровать и вздыхаю, глядя на дневник, который дала мне мама, который, кажется, преследует меня повсюду.

Я вытаскиваю еще одну записку и открываю ее. Появляется мамин аккуратный почерк, скоропись и длинный, как шрифт приглашения на свадьбу.

День 28

Бейли,

Я где-то читала, что фламинго теряют свой розовый цвет, когда растят своих детенышей, потому что растить потомство - это такой интенсивный

опыт.

Они снова становятся розовыми, когда выполняют свои родительские обязанности.

Я помню, как подумала, что хотела бы я, чтобы это относилось и к людям. Не думаю, что мы, родители, когда-нибудь вернем себе розовый цвет. Я думаю, мы всегда будем ужасно беспокоиться о тебе.

И чем больше дети, тем больше проблем.

Но я хочу, чтобы ты знала, что быть твоей матерью - величайшая честь.

Вы умны, креативны, добросердечны и изобретательны. Вы обладаете редким даром. Празднование лучшего, что могло получиться у нас с твоим отцом.

Я бы хотел, чтобы вы берегли себя хотя бы наполовину так, как мы вас.

С любовью, мама

Я улыбаюсь и вытираю слезы.

Я смотрю вверх, на свое окно. Последние лучи света скользят по стеклу, окрашенному в желтый и розовый цвета.

Голубь приземляется, казалось бы, из ниоткуда на мой подоконник. Он нетерпеливо притопывает лапками, как будто ищет гнездо. Он что-то держит в клюве.

А twig...no, не прутик. Ветка. Оливковая ветвь? Невозможно. Это Пенсильвания. Оливковое дерево должно было бы расти в теплице, чтобы выжить.

Но оно здесь. Совсем как я. Знак, посланный Ноеву ковчегу, когда казалось, что вся надежда исчезла.

Символ сухой земли.

Надежды.

Площадка для приземления.

Безопасное убежище.

Есть один ценный урок, который я усвоил в Джульярде, и которому меня не учили профессора: ваша самооценка - слишком высокая цена за успех.

На самом деле это ваше самое ценное достояние.

Нет никакой валюты для того, чтобы знать себе цену.

Пришло время перестроить мою жизнь и начать с нуля.

ГЛАВА 43

Бейли

Семь месяцев спустя

В итоге я пробыл в реабилитационном центре еще четыре месяца.

Я не чувствовал себя готовым, когда пришло время прощаться. Честно говоря, мне показалось правильным дать моим травмам отдых, которого они заслуживали.

Мое тело отплачивает мне тем же. Я больше не чувствую слабости, головокружения, тошноты и изнуренности.

Я жду, когда мои родители заберут меня из аэропорта Сан-Диего, окруженный своими мирскими пожитками и слегка встревоженный.