Повседневная жизнь русской усадьбы XIX века

Охлябинин Сергей Дмитриевич

Здесь, в Богородицке, в летние месяцы бывало множество пышных красочных праздников с театрализованными представлениями на лоне природы. Сверкали фейерверки, будоражили воображение маскарадные выдумки. И над ночными водами прудов, отражаясь в их зеркальном стекле, радовало глаз многоцветье салютов. А жаркими солнечными днями нарядные гости растекались по затейливым прохладным аллеям, наслаждаясь заблаговременно продуманными «пейзажными картинами» Болотова, запахом цветов и ароматических трав, звуками усадебных оркестров.

Однако самое большое удовольствие доставляли так называемые затеи, например, «улитка». Гости, разгуливая по парку, вдруг обнаруживают среди аллей небольшую горку, сооруженную

в виде улитки. И конечно же по узкой тропинке поднимаются к ее изголовью. И вот тогда-то, по условному знаку хозяина, вода, бурля и взвихряясь, неугомонным потоком несется к «улитке», мгновенно заполняет все пространство вокруг гостей. Они в своеобразной западне. Удивление, крики, смех. Тогда-то и появляются любезно приготовленные мостики, по которым гуляющие осторожно перебираются на сухое место. Вот такое неожиданное, чисто болотовское приключение и запоминалось надолго.

Им же был придуман и необыкновенный подземный грот. И здесь каждого нового гостя ожидал веселый розыгрыш. Стоило переступить порог сооружения, и вы обнаруживали в отдаленной полутьме направлявшегося к вам человека. Как вежливый гость, вы приподымали шляпу. То же совершал и он. Поигрывали тростью. Не прекращал подобных манипуляций и незнакомец. Так что неизвестно, сколь долго вы бы находились в немом недоумении, если б не гомерический хохот за спиной. И только тогда становилось ясно — над вами подшучивало зеркало, удачно вмонтированное в противоположную стену грота, а полутьма и сказочная красота помещения первые минуты не давали вам возможности сориентироваться и обнаружить подвох.

Ахтырка — поклонники усадебного парка

В верховьях реки Вори на холмистом берегу расположилась усадьба Ахтырка… Д. С. Ганешин, побывавший в имении в 1921 году, делился своими впечатлениями в сборнике «Панорама искусств»: «…по дороге, делавшей поворот направо вдоль границы усадьбы, дошли до главных въездных ворот в виде двух рустованных кирпичных столбов, увенчанных белыми каменными шарами, и, пройдя налево между ними, очутились в начале длинной прямой аллеи, обсаженной вековыми липами. Мы медленно пошли по ней мимо парников и протяженного здания оранжереи с левой стороны и ряда служебных построек, домиков и дач — с правой и, выйдя на просторный парадный двор, в плане почти квадратной формы, с фонтаном посредине, остановились. Справа мы увидели красавицу церковь с белыми колоннами портиков и белым же декором на темно-вишневом фоне основных стен здания, а слева — большой, широкий, раскинувший свои крылья главный усадебный дом с торжественным фасадом и куполом над его центральной частью. С боков двор завершали с одной стороны кухня — здание с колоннами, с другой — большая дача. Все постройки в стиле ампир.

Вид через пруд с правого берега реки на величественный усадебный дом-дворец с замечательной "жилярдиевской" верандой-полуротондой, на садовые портики флигелей, на изящную пристань и прекрасно разделанный парк был запоминающе красив».

Красоту и дух этого царственного уголка былой России передал в своих этюдах «Усадьба в Ахтырке» и «Красная церковь» художник Василий Кандинский.

Раньше Ахтырка именовалась Денисово, потом Дудкино. Первое упоминание об этом месте встречаем в грамоте великого князя Ивана III в 1504 году. В 1694 году Дудкино принадлежало И. А. Панину, позже ею владеет В. Н. Татищев, основавший Екатеринбург. В 1743 году поместье приобретает князь И. Ю. Трубецкой. До 1879 года имение оставалось во владении Трубецких.

Свое последнее название усадьба получила после строительства в 1772 году здесь церкви во имя Ахтырской Богоматери.

И если нынче, в наши дни, от ансамбля, некогда славного, редкого по своей красоте, слишком

мало что осталось, но есть возможность рассмотреть старую литографию с надписью: «Вид села Ахтырки, принадлежащего князю Ивану Николаевичу Трубецкому», старые планировки усадебного парка, которые дают нам представление, какой была усадьба в XIX веке.

Перед нами большой пруд с искусно, плавно очерченными берегами, ажурный мостик, широкая каменная пристань со ступенями, спускающимися прямо в воду. А по сторонам пристани — балюстрада, облокотившись на которую можно было рассматривать плывущие лодки и необычайно красивый, особенно поздней осенью, ступенчатый парк по ту сторону водной глади.

На высоком берегу пруда господский дом — с центральной высокой частью, увенчанной куполом, над которым обычно развевался трехцветный русский флаг. Присутствие владельца усадьбы легко можно было определить по наличию этого флага.

Историк русской усадебной архитектуры и талантливый литератор Валерий Турчин писал: «Когда "старый" князь П. И. Трубецкой, следовавший неукоснительно своим барским привычкам, приезжал в свои владения, то специально назначенные "парни" следили за тем, когда его экипаж пересекал эту границу, и поднимали на высоком, установленном специально над зеленым куполом главного дома флагштоке трехцветное полотнище».

Находясь на круговой смотровой площадке, можно было видеть окружающее пространство, что раздольно простиралось далеко за границами владения Трубецкого, ведь недаром именно в этих местах Виктор Васнецов писал этюды к «Аленушке». До сих пор существует пруд, который запечатлел художник на своей картине. Здесь, в Ахтырке, написал он этюды «Пруд в затишье», «Осока», «У омута», «Затишье». По аллеям парка гуляли и М. Нестеров, и С. Аксаков, и П. Чайковский, и Н. Рубинштейн.

Главные постройки усадьбы создаются в 1820-х годах архитектором А. С. Кутеповым в духе ампир. Вокруг дома большой липовый парк, в глубине которого стояла двухэтажная беседка, получившая название «Эрмитаж». Стройные колонны-полуротонды завершались строгими валютами капителей. Над ними лентой тянулся фриз, а сверху располагалась большая площадка, с которой открывался не только вид на усадебный дом (место ей Кутепов определил как раз напротив усадебного дома, через пруд), утопающий в зелени, но и на зеленые кроны деревьев, мерно покачивающиеся под порывами ветра. Беседка была увенчана эоловой арфой, которая при порывах ветра издавала мелодичные звуки.

Аллеи старинного парка выводили к оригинальным небольшим мостикам через ручьи с грациозными перилами в березовой коре или к круглой беседке, или княжеской скамейке, на которой любил отдыхать Иван Петрович Трубецкой.

И если в таких усадьбах, как Архангельское, Кусково, обелиски, памятные колонны, павильоны владельцы усадеб сооружали в честь пребывания в этих местах великих князей и императоров, то здесь, среди скромных аллей парка, на небольшом холмике, возвышающемся над берегом спокойно-задумчивой и нежно-гладкоструйной речки Вори, вдруг возникает силуэт совсем небольшой, скромной колонны ^[23]. Это памятник, посвященный одним представителем рода другому. На нем трогательное стихотворное послание.

Оно далеко от пиитических изысков XIX столетия да и не претендует на отточенность форм, но по-своему доброе и милое. Чисто семейного, альбомного склада. Поставлен знак Петром Ивановичем Трубецким в память о своей матери (это был всего лишь кенотаф ^[24], поскольку сама княгиня Наталия Сергеевна Мещерская, по мужу Трубецкая, похоронена в лавре).

Тебе, мать нежная, драгая,

Я памятник воздвигнул сей,

Чтоб ум твой, доблесть вспоминая,