Повседневная жизнь восточного гарема
Шрифт:
Самыми необычными евнухами при дворах были карлики. Один из них прославился тем, что был отпущен и женился на молодой одалиске. Об этих миниатюрных евнухах мы расскажем позже.
КОЛЛЕКЦИИ ЖИВЫХ ДРАГОЦЕННОСТЕЙ
Охота на красавиц
«Золотой век» рабства пришелся на эпоху турецких завоеваний, когда из порабощенных стран приводились огромные караваны плененных. Кроме того, ежегодно поставлялись в виде дани десятки тысяч девушек и юношей.
Из Африки привозили черных рабов, ценившихся за силу и терпимость к условиям содержания, из других мест — рабов белых, которые стоили дороже. Вместе с тем турецкое
Небольшую часть рабов составляли пленные из разных стран, захваченные морскими пиратами.
В сказках «Тысячи и одной ночи» есть история о том, как была похищена дочь европейского монарха: «И случилось, что царевна заболела в каком-то году сильной болезнью, так что приблизилась к гибели, и тогда она дала обет, если выздоровеет от этой болезни, посетить такой-то монастырь, находящийся на таком-то острове. А этот монастырь считался у них великим, и они приносили ему, по обету, дары и получали в нем благодать. И когда Мариам выздоровела от болезни, она захотела исполнить обет, который дала, и ее отец, царь Афранджи, послал ее в этот монастырь на маленьком корабле и послал вместе с ней нескольких дочерей вельмож города, а также патрициев, чтобы прислуживать ей.
И когда Мариам приблизилась к монастырю, вышел корабль мусульман, сражающихся на пути Аллаха, и они захватили всех, кто был на корабле из патрициев и девушек, и деньги, и редкости и продали свою добычу в городе Кайраване. И Мариам попала в руки одного человека — персиянина, купца среди купцов…»
Турецкие работорговцы и сами «охотились» на красавиц на подвластных Порте территориях.
Работорговцам выдавались специальные патенты и удостоверения, позволявшие им путешествовать по миру. Дело это было столь прибыльным и надежным, что казна с легкостью выдавала таким негоциантам большие кредиты. Кроме того, султан получал налог с торговли невольниками, и сановники прикладывали немало усилий, чтобы любвеобильность владык не иссякала.
В романе «Приключения десяти принцев» царедворец советует своему господину: «Наслаждение красивыми женщинами есть самый верный путь использования богатств, и этим же путем исполняются супружеские обязанности. Самолюбие мужчины, таким образом, в высокой степени удовлетворено. <…> Человек перестает быть мелочным и приобретает большую светскую ловкость. Так как постоянно он придумывает планы о том, как завоевать новую любовь, как сохранить имеющуюся, как использовать длящуюся любовь, как вновь оживить потухшую, как успокоить ревность и тому подобное, то вырабатывается большая ловкость в словах и мыслях. При этом человек… заботится о своей внешности, надевает самые лучшие одежды, все к нему относятся с большим уважением, он пользуется необыкновенной любовью друзей и необыкновенным вниманием своей свиты. Такой человек не говорит иначе, как с улыбкой, он чувствует себя высшим существом, очень со всеми вежлив, а так как он при этом также создает и потомство, то достигает счастья и в этом мире, и в будущем».
Чудесные подношения
Невольниц не только продавали, но и меняли на коней или оружие, землю или скот. Особым шиком считалось дарить красивых невольниц.
О подарках от царя Константинополя в «Тысяче и одной ночи» говорится: «А подарками были: пятьдесят невольниц из лучших земель румов и пятьдесят невольников, на которых были парчовые кафтаны с поясами из золота и серебра. И у каждого невольника в ухе было золотое кольцо с жемчужиной, ценою в тысячу мискалей золота, и у невольниц также, и на них были одежды, которые стоили больших денег. И, увидав их, царь принял их и обрадовался и велел оказать почет посланцам».
Губернаторы провинций считали делом особой государственной важности посылать в подарок своему повелителю самых красивых женщин. Они делали это регулярно, не стесняясь применять силу, чтобы отнять детей у несчастных родителей.
Самыми красивыми невольницами считались черкешенки (так именовались представительницы разных кавказских народов, живших у берегов Черного моря).
Как писал Джордж Дорис: «Контингент гарема набирается почти исключительно из представительниц черкесской расы — самой красивой на Востоке; но в нем можно встретить также сириек и румелиек. Выбранные за свою раннюю красоту, почти все одалиски куплены еще девочками специальными агентами двора».
В начале XIX века Грузия вошла в состав России и поставлять невольниц оттуда стало почти невозможно. Те редкие девушки, что попадали на рынки Стамбула, были украдены разбойниками из приграничных с Грузией провинций.
Основными поставщиками «живого товара» стали Африка, Балканы, Черноморское побережье Кавказа, Курдистан и Персия.
Теофиль Готье писал: «По обычаю в день окончания поста валиде должна преподнести в дар султану необычайной красоты девственницу. В поисках этой жар-птицы работорговцы, или джеллабы, несколько месяцев рыщут по Грузии и черкесским землям, и цена ее вырастает до умопомрачительной суммы. Если юная девственница понесет в эту благословенную ночь, это считается добрым предзнаменованием для империи».
Свидетелем подобной церемонии стал Жерар де Нерваль:
«Мать или тетка султана должны в парадном экипаже торжественно отвезти девственную рабыню, которую она сама накануне купила на базаре.
И впрямь, вскоре длинный кортеж экипажей двинется по центральной улице через людные кварталы Стамбула по направлению к святой Софии, к воротам большого сераля. Эти двадцать экипажей везут родственниц его высочества, а также султанш, которым дали отставку, после того как они родили принца или принцессу. Через решетки на окнах экипажей видны головы в белых покрывалах. Одна из дам поразила меня неимоверной толщиной. То ли по положению, то ли по возрасту ей разрешили прикрыть голову только тонкой газовой вуалью, которая позволяла видеть черты ее некогда прекрасного лица. Будущая кадина, видимо, была в главном экипаже, однако ее невозможно было рассмотреть среди других дам. С обеих сторон кортежа бежали слуги, держа в руках факелы и светильники.
Процессия остановилась на великолепной площади, украшенной красивым фонтаном, перед воротами сераля; сам сераль с крышей в китайском стиле и блестящими бронзовыми украшениями был отделан мрамором, резьбой и позолоченными арабесками.
…Обитательницы старого сераля выходят из своих экипажей. Факелы и светильники отбрасывали искры на одежды; гайдуки ударами палок заставляли потесниться первые ряды. Насколько я мог понять, все это было частью парадного ритуала. Новую рабыню султана должны были принять в апартаментах сераля три султанши и тридцать кадин; затем ничто не должно было помешать султану провести ночь накануне Бай-рама с прекрасной девственницей. Можно только восхищаться мусульманской мудростью, не допускающей того, чтобы любовь и благосклонность главы государства распространялись только на одну фаворитку, которая может оказаться бесплодной».
«Со своей стороны, — дополнял позже Джордж Дорис, — кузины и тетки повелителя не жалеют сил, чтобы отыскать для него девушек редкой красоты, и соревнуются в том, кто из них отыщет жемчужину, достойную быть преподнесенной ему в праздник Бай-рам. Но уже все реже и реже Абдул-Хамид принимает эти презенты от своих родственников или фаворитов. Не в ходу уже и старинный обычай, согласно которому 27 числа месяца Рамадан шейх-уль-ислам присылал Великому Турку самую красивую черкешенку — цвет ежегодного „урожая“ работорговцев».
Одному почтенному старцу были присланы в дар несколько красавиц. Он был приятно удивлен, когда, возвратившись в свой дом, обнаружил в гареме стайку стройных молодых девушек в полном блеске красоты. «Кровь заиграла в жилах его, — писал Осман-бей. — Улыбаясь, подошел он к одной, потом к другой и к третьей и, дойдя до последней, поцеловал ее в лоб, и начал потом гладить ее плечи, приговаривая: „Когда судьба посылает красоту и счастье семидесятилетнему старцу, то это все, что может он сделать“. На другой же день молодые девушки были розданы им другим лицам, в гаремах которых были вакансии».