Повязанный кровью
Шрифт:
– Не похоже, что они притворяются. Не додуматься им до такого. – Анджей нахмурился. – Не знаешь, что с ними приключилось?
– Может, съели чего-нибудь не то? – ляпнул я и тут же об этом пожалел.
– Выходим! Быстро! – не получив вразумительного ответа, Дубрава перестал обращать на меня внимание и, на ходу надевая шлем, бегом бросился к двери. – Живей, пока новая стая не появилась. До заката надо успеть до дороги на Геладжио добраться.
Дружинники похватали оружие, в момент проверили снаряжение и бросились наружу. Нет, точно не ловушка: покрытые мелкой зеленоватой чешуей тела продолжали все так же неподвижно валяться на земле. Кожаные
– Слушай, Кейн, а это не из-за твоего зелья приключилось? Съели они беднягу Леха и потравились, – поинтересовался некоторое время спустя уже давненько с подозрением поглядывавший на меня Арчи.
– Не знаю, не знаю. Вот вампиры от чертова корня дохнут, это точно. Может, и гоблины тоже?
– С вампирами не все так просто. Там на кровь завязано. А гоблины… Хотя… все, конечно, может быть. – Арчи о чем-то задумался и больше с расспросами не лез.
Я с облегчением вздохнул. Не рассказывать же, в самом деле, что ни один понимающий человек в здравом уме не смешает чертов корень с пыльцой фей. Только в крайнем случае. В самом крайнем.
Смесь выходила настолько мощной и ядовитой, что в Северных княжествах ее прозвали «Поцелуем тьмы». Принявшие это дьявольское зелье умирали не позднее, чем через полчаса, но за это время обычно успевали натворить столько дел, сколько не под силу и дюжине головорезов. И что самое паскудное – отрава настолько пропитывала их тела, что иногда даже травились люди, занимавшиеся подготовкой этих покойников к погребению.
На это, собственно, я и рассчитывал, но стоит ли откровенничать с Арчи? Вряд ли хоть кто-нибудь в дружине оценит мой поступок.
Нет, думаю, лучше держать язык за зубами. Так оно спокойней как-то…
Ярмарка
Выстиранная и просушенная одежда мягко шуршала и слегка отдавала полевыми травами. Как же, тень побери, приятно впервые за несколько дней, смыв болотную грязь, вновь почувствовать себя чистым!
Я ухмыльнулся, припомнив выражение лица содержателя постоялого двора, когда к нему завалилась орава грязных дружинников, от которых так и несло болотной вонью и гниющей тиной. К его чести, сориентировался он быстро и не упустил возможность неплохо заработать на приведении нас в божеский вид. Бадья с горячей водой, цирюльник, выстиранная и просушенная одежда – что еще надо измученным тяготами пути странникам для полного счастья? Разве что чем-нибудь набить живот, так за этим тоже дело не станет. И если за все это великолепие придется выложить немного монет, кто станет скупиться?
После того как мы привели себя в порядок, а Дубрава договорился с хозяином о ночлеге и кормежке, дружинники, оставив оружие и пожитки под охраной весьма недовольного выпавшей ему ролью сторожа Янека, отправились поглазеть на ярмарку. Все правильно – когда еще такой случай подвернется?
Я тоже решил прогуляться, но вскоре незаметно отстал от заозерцев и, на всякий случай придерживая рукой кошель, внимательно осмотрел разбитые прямо на центральной площади села шатры. Честно говоря, меня больше интересовали не они, а снующие у лотков зеваки. Впрочем – зеваки как зеваки. Все как обычно: кто за покупками приехал, кто просто себя показать, на других посмотреть.
Спину словно уколол чей-то взгляд, и я резко развернулся на месте. Показалось, что ли? Должно быть. Внимания на меня никто не обращал, и я немного успокоился. Вот ведь как нервы расшалились! Надо бы чего для успокоения выпить.
Выскочивший из лавки лекаря Арчи, не заметив меня, исчез за соседним шатром. Что-то вид у него больно хмурый. Зубы разболелись? Да ну и тень с ним.
Ярмарочные суета и веселье легко прогнали подступившую было хандру. Прикрыв глаза, мне на мгновение даже удалось ощутить беззаботный дух праздника. Не так ведь много лет минуло с тех пор, как и на нашу ярмарку собирался люд со всех окрестных деревень, а купцы – те и вовсе приезжали аж из северных марок Полесья и Худых герцогств.
– Пирожки! Горячие пирожки! Только что из печи! С капустой, мясом, ливером!
– Квас! Лучший на Западном побережье квас!
– Подходи, шевелись! Почти задарма отдаю!
– Точу ножи!
– Пряжа, ситец, лен!
– Держи!.. Держи его!..
– Посуда!
– Точу ножи!
– Пряжа, ситец, лен!
– Серебряную корону?! Окстись!
– Чудо чудное, диво дивное! Денег не жалей, подходи, не робей!
– Пиво, пиво!
– Раки, вареные раки! С укропчиком, пальчики оближете!
– Попытай счастья! Плати медяк, выиграй серебряк!
– Ах ты, подлец!
– Рыба, свежая рыба! Форель, щука, лещ! Только выловленные, специально к вашему столу!
– Яблоки! Яблоки спелые! Яблоки моченые! С бочки уступлю медную корону!
Крики и гомон толпы прогнали хрупкое очарование праздника, но настроение от этого не испортилось – прошлого не вернуть, зато можно изменить будущее. По крайней мере – попытаться.
Я немного постоял у дававших представление кукольников, потом поглазел на пару перекидывавшихся горящими факелами жонглеров и отшил привязавшегося хироманта. Попрошайки, те и сами, глядя на мой потертый камзол, держались поодаль и надоедать не решались.
Не забывая оборачиваться и посматривать по сторонам, я подошел к лотку со сладостями и оглядел выложенные на него лакомства. Засахаренные орехи, леденцы, печенье, сдоба и медовые пряники меня интересовали мало, но требовалось убедиться, что никто не встал на мою тень. Разумеется, умелого соглядатая так не выявить, но знакомых рож поблизости точно не видать.
Купив на медяк пару печеных яблок, я отправился дальше, стараясь не обкапаться сладким соком. И хоть наблюдатель решил бы, что мне просто интересно поглазеть по сторонам, теперь мое внимание приковал к себе серый шатер, весь изрисованный черными символами и надписями на никому не ведомых языках. Кое-что из написанного удалось разобрать, но, по большому счету, тайного смысла в чудных словах было не больше, чем в отпечатках куриных лап на птичьем дворе.
Оно и правильно – зачем выставлять на всеобщее обозрение тайны ремесла? Главное – произвести впечатление на простаков. Вот только, судя по черным потекам и старым полустершимся линиям, рисовали на шатре скорее всего обычным углем. А стало быть, дела у ярмарочного тайнознатца идут не лучшим образом. Мне, честно говоря, это только на руку – не думаю, что в таком положении он заломит слишком уж высокую плату.
– Заходи, и Риккардо Закатный откроет перед тобой тайны прошлого и секреты будущего! – поприветствовал меня закутанный в серую хламиду тайнознатец и провел рукой поверх стоявшего на раскладном столике хрустального шара. Внутри камня замелькали серебристые искорки.