Повязанный кровью
Шрифт:
Вынув у него из руки тяжелую, словно отлитую из металла, кедровую шишку, я без колебаний спрятал ее в суму. Потом разбираться буду, что за чудо такое. Неподалеку валялся короткий лук с лопнувшей тетивой. Его брать не стал. Куда он мне? В сумку не влезет, а таскать его с собой – сплошная морока. Вот три стрелы с серебристым оперением и вырезанными из прозрачного кристалла наконечниками в висевшем на боку мертвеца колчане оставлять не стал. На таких диковинках можно неплохие деньги заработать.
Больше ничего интересного обнаружить не удалось. Короткий, слегка
– Вот повезло так повезло, – с завистью протянул остановившийся рядом мертвенно бледный Шутник, которого весьма заметно покачивало.
– Ты о чем? – не понял его я.
– Это эльф? – непонятно зачем спросил об очевидном Габриель.
– Эльф, – согласился с ним я.
– А на голове у него что?
– Берет был.
– Дурак ты. На голове у него скальп! – поправил меня приятель.
– А! Вот ты о чем, – усмехнулся я. Действительно. За такой роскошный скальп можно немало золота выручить. Только возиться с ним… – Дарю.
– Вот спасибо! – обрадовался прекрасно понявший причину моей щедрости Габриель. – Сам, значит, пачкаться не хочешь? Ну ничего, мы не из брезгливых…
Я только пожал плечами и отошел к сгрудившимся в кучу волонтерам. К моему несказанному удивлению, все арбалетчики оказались живы и здоровы. А вот пехотинцы потеряли пятерых.
– С той стороны стрелков всего трое было, – докладывал капрал Линцтрог лейтенанту, замотавшему окровавленной тряпицей раненую руку. – Пока до деревьев, где они засели, добежать успели, их и след простыл.
– Чем по лесу за эльфами бегать, лучше бы нам помогли, – зло процедил лейтенант и, развернувшись, зашагал к лежавшему на сооруженных из еловых веток волокушах Брольгу.
Линцтрог только пожал плечами и пошел к пехотинцам. Про то, что нам просто повезло, он благоразумно говорить вслух не стал. Вон – телохранителей проповедника почти всех положили. А этот, тень его задери, святоша, вместо того чтобы драпать отсюда со всех ног, над ними погребальный обряд проводит. Идиот – неровен час еще какой отряд мятежников по наши души нагрянет. Хотя после устроенного Бернардом представления вряд ли на это кто-нибудь решится. И все же…
– Ты вот мне, Кейн, скажи, – все еще бледный после ранения Шутник опрокинул в себя стаканчик кишкодера, откусил от кральки кровяной колбасы и протянул ее мне, – в чем смысл жизни?
– Иди в жопу, Шутник. – Меня перекорежило от резкого вкуса настоянного на травах самогона, да и без того вести беседы на философские темы не было никакого настроения. – Допивай и пошли.
– Ты куда-то торопишься? – ничуть не обиделся на мое пожелание Габриель. – Дождемся Арчи и пойдем обратно все вместе.
– Ты Арчи не знаешь? Если он пропал, то ждать его можно и до заката. – Я оглядел кабак, в который мы с Шутником завалились почти сразу же после того, как прибыли в Старый Перент, и тяжело вздохнул.
Хорошо
Вот только Арчи, сославшись на дела, сразу же куда-то убежал, а это самое питейное заведение с гордым названием «Золотой шлем» на поверку оказалось замызганным кабаком с сомнительной репутацией. И репутация его посетителей не была хуже только из-за того, что у них ее не имелось вовсе. Правда, за одним из столов гуляла компания солдат в кавалерийских дублетах, но нашитые у них на правой стороне груди эмблемы не с гербовым черным, а почему-то золотым единорогом нам ни о чем не говорили.
Другое дело, что я специально притащил Габриеля в «Золотой шлем» – как выяснилось, «Серые волкодавы» занимали казарму городской стражи на соседней улице, а значит, егеря просто не могут время от времени не заглядывать сюда напиться, пощупать разносчиц и набить морды солдатам из других отрядов. Остальные кабаки в окрестностях казармы я безрезультатно обежал, пока Габриель торговался с сомневавшимися в подлинности скальпа покупателями.
– Он обещал быстро – значит, быстро, – пожал плечами Шутник и забрал у меня колбасу.
– Мало ли, что он обещал, – скривился я в усмешке. – Кстати, ты как думаешь: почему Бернард с нами не пошел?
– Никак не думаю. Не пошел, и все. Его дело.
– Так-то оно так, – задумался я о захандрившем тайнознатце.
Хотя какая разница, из-за чего у него настроение испортилось? Просто, может, устал, и все дела.
– И вообще – не уводи разговор от темы, – попросил меня хитро прищурившийся Габриель.
– От какой такой темы? – не понял я.
– Ну о смысле жизни. Добро и зло. Свобода воли и предназначение. – Шутник разлил по стаканчикам остававшийся в графине кишкодер.
– Шутник, что с тобой? Мы и выпили-то всего ничего, а вон как тебя размотало.
– Не в этом дело, не в этом. Просто мы сегодня по самому краю прошлись, вот оно как. – Габриель потер грудь там, куда вонзилась заколдованная игла. – Помнишь, вы смеялись, когда я бригандину выбирал? А окажись железо чуть похуже – не сидел бы сейчас с тобой.
– Да ну брось. Что б тебе с одной иголки было?
– Что было? Да ничего хорошего! Видел, пехотинцу – как его, Билли? – в ногу игла вошла, так неизвестно еще – откачают целители или нет.
– На все воля божья.
– Вот ты как заговорил! Раньше-то все: тень, тень! А как прижало, сразу о Боге вспомнил. Все вы там, на севере, язычники клятые. И Ведьмина плешь из-за грехов ваших…
– Давай не будем сейчас об этом, – попросил я и во все глаза уставился на вошедшего в кабак крепкого сложения мужчину в серовато-зеленом камзоле егеря.