Шрифт:
Я родился в боли, с болью и через боль, от которой хотелось кричать, но сила боли была столь нестерпимой, что не давала вымолвить и звука, почти парализовав меня…
«Опять всё это!» – вынырнули из недр памяти слова и я тут же удивился: «Опять!.. Почему опять? Неужели такое со мной уже происходило?..»
Боль быстро уходила, как вода в песок, принося облегчение, а её отсутствие принесло почти восторг, упоение и настоящую эйфорию. Хотелось кричать от переполняющих меня чувств и даже станцевать "Барыню" или трепак.
«Барыня, трепак» – откуда мне известны эти танцы?..»
Я сделал шаг и споткнулся. Глянув под ноги, понял, что сие случилось из-за пустой сизо-белой оболочки первояйца, этакого кокона, в котором доселе пребывал я.
Снова удивился: «Откуда это мне известно?..»
Попытался понять, но память была практически чиста. Ничего в голову не приходило.
В задумчивости поднял оболочку и осмотрел. Она не была порвана, а сама распалась-развалилась из единой точки, словно кто-то сделал два поперечных разреза почти до самого низа. Чем-то она напоминала мне гранат… «А что это?» – озадачился я, потом вспомнил, что гранат – это такой фрукт, с твёрдой коричневой оболочкой, под которой спрятано множество вкусных рубиновых зёрнышек.
Зачем-то поднял оболочку, ухватил за края и сделал попытку разорвать её, испытывая на прочность. Но она не поддалась даже мне… Пришло недоумение: «Даже мне?» Тут же спохватился: «Откуда и с чего это «даже»?.. Странно. Неужели я очень силён? Насколько?..»
Посмотрел на свои мускулистые руки, такую же грудь, ноги и чего-то словно бы устыдился, подумав: «Нужна одежда!» Откуда-то пришло понимание, что я когда-то носил одежду, как и другие люди. Значит, я не один?!.
Появилось сильнейшее желание скрыть хотя бы причинное место с мужскими «атрибутами»…
«Я – мужчина? – вслед за удивлением откуда-то пришёл ответ: – А ты кем хотел быть? Конечно же, ты – мужчина! Воин! Боец! Витязь!..»
В это мгновение оболочка в моих руках словно бы разжижилась, свернулась в бесформенный на глазах сереющий ком, он потёк по рукам, телу и облёк чресла, превратившись в набедренную повязку. Я остолбенел от неожиданности. Приятной неожиданности. Принялся гадать: «Почему так произошло? Она словно бы угадала моё желание…»
Тогда я не обратил внимания на важную деталь: набедренная повязка приняла определённую форму, осознать которую я пока не мог…
Потом подумал: теперь можно отправляться в дорогу. Снова спохватился: в какую дорогу?..
Внутри зародилась и крепла уверенность, что я должен пуститься в путь. Немедленно!
Но всё же прежде огляделся. Я стоял у ямы с ворохом листьев в корневищах огромного дерева, похожего на дуб…
Пояснил сам себе: «Дуб – это дерево…»
Похоже, в этой яме я и лежал… Вернее, лежало первояйцо, внутри которого я был заключён до поры до времени, пока не вышел наружу…
Направился вперёд по упругой почве между деревьев, и оказался на опушке леса. Передо мной лежала степь с перелесками. Высоко над головой находилась пелена странных бело-жёлтых облаков. Солнца не было видно. Странно, а почему?..
Мысли от отсутствующего солнца отвлекла тропинка, которую я увидел справа от себя. Не очень удивился, подумав: «Наверное, это и есть та дорога, по которой мне следует идти…»
Двинулся по ней. Шагал легко, ноги словно бы спешили куда-то.
Вспомнил про «рождение» набедренной повязки. Озадачился: почему оно приняло столь определённую форму? Вспомнил, что мгновением раньше в воображении мелькнула именно такая. А если бы я подумал о другой?.. Из глубин сознания всплыл отрывок исторического фильма, в котором герой был облачён в эффектную шкуру леопарда. Вот бы и мне точно такую же!..
Словно повинуясь моему желанию, набедренная повязка на мне приобрела вид скроенной из шкуры великолепного леопарда. Шерстинка к шерстинке, без единого дефекта! Вот это да!..
Некоторое время я забавлялся, «заказывая» себе одеяния различного покроя и материала – из шёлка и атласа, из хлопка, льна и ситца. Попробовал разного рода синтетику («вспомнил» и такую!), но мне показался самым лучшим, удобным и приятным в носке русский лён. «Льном Русь всегда была знаменита…»
Потом пришла дерзкая мысль: только ли набедренную повязку могу я получить из бывшей оболочки моего кокона?.. Перепробовал – и успешно! – сотворение различной одежды: штанов, шаровар, брюк, смокингов, ботинок, рубашек, курток, плащей. Даже раз меня облекли сплошные стальные рыцарские доспехи (вспомнились турниры, замки, крестовые походы и многое другое), но ходить в них было неудобно.
Я вернулся к простой льняной набедренной повязке. Самое простое и удобное. Цвет выбрал неброский, неяркий, серо-зелёный, близкий к цвету листвы, травы и пыли.
В процессе таких экспериментов в мысли вклинились слова Пояс Перуна. Они означали что-то очень знакомое и очень важное для меня. Но попытки вытащить на свет и рассмотреть их не увенчались успехом – словно канат не пролезал в игольное ушко.
Меня поразило, что мой бывший кокон преображался то в скромную по размерам набедренную повязку, то в большие и массивные металлические латы: как ему удалось быть и маленьким, и большим?.. Ответ пришёл, словно свыше: я раньше знал, что он имел такую структуру, которая существовала одновременно в нескольких измерениях и различных временах. Я видел лишь небольшую часть, как у айсберга. И я чувствовал, что знаю ещё далеко не все его свойства.
Поглощённый размышлениями, я позабыл про окружающую меня действительно, а ей следовало уделять гораздо больше внимания. Вспомнив про осторожность, я обострил свои чувства и принялся сканировать окрестность. Глаза впитывали виды местности, уши улавливали малейшие звуки, нос – запахи. Заработало какое-то непонятное внутреннее чувство: я ждал, и спустя менее минуты услышал женский крик. И сразу же поспешил на него.
Женщина находилась на высоком дереве, а рядом с ней на соседней ветке сидел ещё и старик, судорожно вцепившийся за шершавый ствол. Оба страшно испуганные.
Внизу бесновался зверь. Я улыбнулся, он напомнил мне бегемотика, только морда и лапы были иными. Огромные клыки раздирали ствол дерева, на треть оно уже было перегрызено.
«Не будь меня, они бы долго не продержались, – подумалось мне. – Им повезло».
Удивился, что почему-то не испытываю страха. Шёл на зверя спокойно, словно зная наперёд, что одолею его. Он заметил меня, ощерился клыкастой пастью и бросился в атаку.
Я встал в стойку и в самый последний момент, когда он широко раскрыл рот, я сунул прямо в него свой кулак, одновременно ухватился за загривок и стал притягивать к себе, чтобы рука проходила всё дальше и дальше. Зверь рванул мою ногу когтистой лапой. От боли я охнул, в отместку вцепился во внутренности его горла всей пятернёй, крепко сжал ладонь и рванул на себя, выдирая наружу мягкую плоть гортани. И сразу же отскочил в сторону…