Шрифт:
1. Вкус смерти
О стране Гооф повелитель джунглей Тарзан из племени обезьян впервые услышал ещё в юности от местных гомангани, негров. Они отзывались о ней так: «Очень, очень плохое место. Мы туда не ходим». И действительно, как ни настаивал Тарзан, как ни упрашивал, как ни грозил, сильно осердясь, негры категорически отказывались туда идти. Тарзана это сильно уязвило. Он решил непременно побывать там. А раз они не хотят, то он отправится туда сам.
Скорый на решения, он немедленно отправился в страну Гооф.
Много
Одна из таких стай устроила охоту на могучего человека-обезьяну и он, кажется, впервые в своей жизни не принял открытого боя, понимая его бесполезность и неизбежный трагизм конца, а пустился бежать со всех ног к гигантскому баобабу… Просидел на нём полдня, ожидая, когда диким собакам надоест сторожить его. Так и вышло, в конце концов, они всё же убежали восвояси. Тогда он отправился дальше.
За саванной оказалась пустыня. В ней вовсе отсутствовали не только деревья, но и кустарник, не росла трава. Горячий песок обжигал босые ноги, а раскалённый воздух раздирал горло. Унылая, однообразная местность наскучила Тарзану, и он отказался от своего намерения достичь страны Гооф, повернул обратно и надолго забыл о ней.
Вспомнил спустя года четыре, когда пребывал в расцвете сил и энергия била в нём ключом. Случайно от одного гомангани он услышал, что слово «Гооф» на языке туземцев означает «Ад». Это заинтриговало его: почему та страна названа Адом? Откуда у негров ужас перед ней, перед этим «очень, очень плохим местом»?
К удивлению и недоумению примешалась толика уязвлённого самолюбия оттого, что в тот раз он не сумел довести своё предприятие до конца. Спасовал. Крайне редкий случай в его жизни! И твёрдо решил непременно добраться до Ада, чего бы ему это ни стоило.
На сей раз он хорошо подготовился: сшил себе кожаную обувь для хождения по горячему песку и приготовил из желудка Ваппи-антилопы бурдюк для воды. Кроме ножа, обычного своего спутника, взял с собой копьё, аркан и лук с большим колчаном стрел: как обычных, так и отравленных. Он хорошо помнил своё унизительное бегство от стаи диких собак.
По уже знакомому пути прошёл джунгли и саванну. Опять дикие собаки не устояли перед искушением попробовать свою силу на внешне слабом двуногом существе и устремились за ним вдогонку. Тарзан предварительно присмотрел на всякий случай подходящее дерево и. отступая к нему, приготовил лук со стрелами. Едва остервенелые псы приблизились, принялся пускать стрелу за стрелой…
Успел поразить восьмерых, прежде чем оставшиеся собаки набросились на него. Поднял на копьё одну, другую прикончил ударом кулака по черепу, третьей выхваченным ножом располосовал брюхо, и она побежала, дико воя, с выпадающими наружу внутренностями. Вцепившейся в ногу собаке
Победитель выпрямился и обозрел поле великой битвы. Кто бы ещё, кроме него, мог в одиночку схватиться со стаей диких собак и победить?! А ведь они не уступали дорогу самым крупным хищникам, словно кошку загоняли на дерево грозную пантеру Шиту! Только Тарзан вступил с ними в открытую схватку и перебил всех до одной. От пьянящей радости победы он закричал во всё горло, потрясая окрестности, заставив на какое-то время притихнуть в испуге обитателей саванны.
Затем Тарзан обошёл трупы лежавших собак, подобрал стрелы, вытер копьё о мохнатые шкуры: они ему ещё пригодятся в дальнейшем. И продолжил свой путь.
Наверное, эта эйфория впоследствии и подвела Тарзана, он потерял свою обычную бдительность, взвешенность оценок и потерпел поражение в том, в чём вовсе не ожидал.
Перед вступлением в пределы пустыни, он до предела наполнил свой вместительный бурдюк водой из родника и приготовил запас сушёного мяса. Тарзан привык подолгу обходиться без еды и довольствоваться минимумом воды, поэтому посчитал, что запасов ему хватит надолго.
Шёл день за днём. Бескрайней песчаной равнине, казалось, не будет конца.
Вот уже съеден последний кусок мяса, а воды осталась самая малость. Это заставило Тарзана задуматься всерьёз над своим положением. Ему повезло, на пути оказался довольно высокий холм, поросший редкими сухими стебельками чахлого кустарника. Тарзан поднялся на него, и отсюда его взору открылась далёкая панорама. К его сильнейшему удивлению и разочарованию, впереди лежали пески, до самого горизонта.
Простой расчёт в уме ему показал, что он как никогда близок к смерти. Сразу же решительно повернул обратно…
Вода кончилась уже на следующий день. Тарзан бросил бесполезный бурдюк, предварительно вытряхнув из него себе в рот последние капли живительной влаги. Подумал, что нести оружие – это чересчур обременительная задача, оставил аркан, копьё и даже большую часть стрел вместе с колчаном, решив предельно облегчить передвижение. Он предвидел, что уже скоро у него совсем не останется сил. Но и сие помогло мало: уже через два дня жажда обессилила его. Тарзан заставлял себя идти, закусив губу, принуждая себя двигаться только своей могучей волей.
Минули ещё одни сутки.
Теперь каждый шаг давался ему с неимоверным трудом. Нередко он падал и долго лежал на раскалённом песке, не имея сил подняться.
Любой другой человек, даже самый выносливый, давно бы сдался, лёг бы и остался лежать в ожидании неизбежного конца, но Тарзан заставлял себя подняться и снова двигался вперёд, а когда совсем лишился сил, то пополз. Суровая прежняя жизнь воспитала в нём стальную волю.
Тарзан полз и полз. Но всё же пришёл час, когда он застыл недвижимый, полностью измождённый, и понял, что должен будет скоро умереть. На запёкшихся губах появился вкус близкой смерти…