Поймать Бевиса Броза
Шрифт:
– Ты нашла Теодора?
– набросилась на меня Рита, едва я появилась в зале.
– Еще как нашла, но ты его сейчас точно не захочешь видеть.
Пока опешившая подруга не засыпала меня градом закономерных вопросов, я незаметно проскользнула по залу, протиснулась между девицами, оставшимися без сидячего места, и практически добралась до Ленара. Я шикнула, обращаясь к законнику, но тот не услыхал.
– Пс! – позвала еще раз.
– Пс-с-с!
Он соизволил повернуть голову и вопросительно указал на себя пальцем, мол, благородная
Некоторое время пришлось ждать, нервно пристукивая ногой по паркету. Когда раздались аплодисменты, а дeканша-поэтесса объявила название следующего стихотвореия, в проходе появился Ленар. Он ещё не успел рот открыть, как я с подскока заявила:
– Мне нужны твои брюки!
– Эти?
– Любые. Какой ты носишь размер обуви?
– Ты меня хочешь не только раздеть, но и разуть? – любопытствовал он. – Я с удовольствием поделюсь с тобой гардеробом, но можем мы отложить оголение до кoнца вечера, когда свидетели убудут?
– Нет, не можем! – закатила я глаза.
– Тео Ланс без брюк и туфель застрял в садовом домике. Бедняга в абсолютном отчаянии, а вы приблизительно одного роста. Почему бы тебе не спасти хорошего человека?
– Потому что если я сниму брюки и отдам твоему приятелю,то тое буду в абсолютном отчаянии, - справедливо заметил Ленар.
– Вообще, я питала надежду, что у тебя хотя бы две пары, как у приличного мужчины, одни на выход, другие на каждый день,и раздеваться не придется. По крайней мере, не при мне и не в библиотеке, – не без иронии заметила я.
– Скажу больше, у меня даже есть брюки для верховой езды, - хмыкнул Ленар.
– Прекрасно. Думаю, что Теодор так сильно страдает, что будет рад и красным рейтузам, лишь бы они прикрыли нижнее белье. Так поделишься?
– Что мне за это будет?
– Святые угодники, ты же законник, а не лавочник. Как тебе приходит в голову торговаться в трагичный момент? – фыркнула я, но тут же предложила: – Услуга за услугу?
– Согласен, – бросил он лукавый взгляд из-под ресниц. – Сама отнесешь брюки…
– Костюм и туфли, – немедленно поправила я.
Ленар с восхищением расставил руки. Мол, госпожа Вермонт, дай вам палец лизнуть, а вы руку до локтя оттяпаете.
– Сама понесешь костюм и туфли или позволишь звезде вечера опозориться перед преподавателем института?
– Я не настолько жестока, чтобы унижать приятеля, когда он в столь уязвимом положении, - выговорила я.
– Прекрасное заблуждение, – хмыкнул Ленар.
Выходить с мужской одеждой из парадных дверей было чревато. Кристоф вручил мне аккуратно сложенные вещи и протянул туфли ручной работы, с эмблемой королевского обувного ателье. Страшно представить, какие провинциальные непролазные тракты он планировал тoптать в эксклюзивных «башмаках», ведь в глухомани самой популярной обувью являлись калоши, но от комментариев я мудро воздержалась. Побоялась
Когда я вернулась в садовый домик, то обнаружила, что поэт, накрывшись холстиной неопознанного происхождения, уселся в тележку. Ноги висели над полом.
– Моя спасительница! – воскликнул он, когда увидел стопку вещей.
– Поблагодаришь Кристофа Ленара, – отозвалась я и вышла, чтобы дать измученному поэту одеться.
Из домика он вышел повеселевший и преображенный. Правда, пиджак оказался широковат в плечах, а брюки – длинноваты, но в целом Тео выглядел прилично и пошлепал в сторону парадного входа. В прямом смыcле слoва «пошлепал» - туфли были велики и причмокивали на каждом шаге.
– Я буду читать «Весенняя любовь», - объявил поэт, когда, стараясь не остаться разутым, поднимался по лестнице.
– Превосходный выбор, - рассеянно отозвалась я. – Что-то новенькое?
– Поэма из красной папки, – нахмурился он.
Тут перед мысленным взором появилась замусоленная папка красно-коричневого цвета, врученная мне в кафе три недели назад. За волнениями последних дней я совершенно забыла о стихах Теодора!
– Конечно,из нее, – состроила восторженный вид.
– Значит, одобряешь?
– уточнил он.
– Шутишь? – фальшиво улыбнулась я.
– Все стихи очень… милые. И такие… поэтичные.
Что? Поэтичные стихи?! Проклятье, София,ты же будущий специалист по изящной словесности с исключительно богатым словарным запасом! Как можно врать столь несуразно?
– Та метафора к слову «любовь» была абсолютно потрясающей! – выпалила я комплимент, рассчитывая на то, что абсолютно все поэты сыпали метафорами к слову «любовь». Главное, чтобы не попросил уточнить, какая из них вышла особенно удачной. Но он не уточнил и расплылся в довольной улыбке:
– Считаешь?
– Настоящая находка. Талант! – беззвучно похлопала я в ладоши.
Проклятье, что не сделаешь, чтобы не обидеть лучшего друга? Даже начнешь кокетничать, как пустоголовая кукла, лишь бы не задеть тонкой души поэта. А если он узнает, что разбухшая от воды, перемазанная папка, какую неделю подряд «досушивaется» под кроватью, то точно смеpтельно оскорбится!
Главную звезду вечера встретили с восторгом. Мы вошли в тот момент, когда преподавательница по изящной словесности заканчивала чтение отрывка из классического романа о драконах.
– теперь приглашаем прочитать замечательные стихи нашего гостя Теодора ди Ланса, – объявила Рита и указала рукой на смущенного поэта, мнущегося на пороге.
Народ дружно оглянулся в нашу сторону, и по гулкому залу разнеслись аплодисменты. Тео засмущался ещё сильнее и суетливо засеменил к импровизированной сцене. В середине прохода он вдруг вылетел из туфли и по инерции сделал несколько быстрых шагов.
– Ой! – сконфузился поэт, вернулся за башмаком и только после этого сумел встать перед зрительным залом. – Я прочитаю стихотворение «Весенняя любовь».