Поймать удачу
Шрифт:
— К сожалению, синьор задерживается на совещании, — продолжал итальянец. — Он просил передать, что скоро будет. Время еще есть — банкет, на который вы должны пойти, начинается поздно.Синьор просил передать свои извинения. Располагайтесь и чувствуйте себя как дома. Может быть, хотите чего-нибудь выпить и послушать музыку? У синьора большой выбор кассет на все вкусы.
— Синьор? — переспросила заинтригованная Холли. Стало быть, Маурицио — вовсе не тот, с кем ей предстоит провести вечер! Холли снова вос прянула духом. — Так вы, наверное, дворецкий?
— Я бы так не сказал, — с достоинством ответствовал Маурицио. Скорее, я помогаю
В том числе и устраивать свидания с девицами! — усмехнулась про себя Холли, следуя за провожатым вниз по деревянной лестнице, ведущей в гостиную, располагавшуюся уровнем ниже прихожей.
Гостиная поразила ее не только внушительными размерами, но и какой-то спокойной элегантностью. В этом помещении с окном во всю стену, Откуда открывался вид на сверкающий огнями вечерний город, казалось, царила гармония и покой. Сверху лился мягкий свет ламп, стены были окрашены краской цвета слоновой кости, удобно расставленная мебель, обитая оливковым бархатом, словно звала отдохнуть. В одном конце комнаты находился отделанный мрамором камин, в другом же виднелись ступеньки, которые вели в столовую, где главным предметом обстановки был овальный стол орехового дерева. Повернув голову, Холли увидела небольшой коридор, соединявший, по-видимому, гостиную со спальней. Смутившись, она быстро отвела глаза и стала разглядывать камин.
— Как здесь красиво! — с искренним восхищением произнесла девушка, обернувшись наконец к Маурицио. — Просто симфония в пастельных тонах. У вашего хозяина безупречный вкус.
— Благодарю, — поклонился Маурицио. — Но эта квартира принадлежит корпорации, так что ею пользуется не только синьор. Я сам нанимал дизайнера, — с оттенком самодовольства в голосеприбавил он. — А потом присматривал за ремонтом и говорил, что и как делать.
— Вы? — Холли искренне удивилась. Неужели этот низенький толстячок способен создать такую красоту?
— Внешность бывает обманчива, синьорина, — скромно отозвался Маурицио, ничуть не обидевшись.
Ей ли этого не знать! Холли невольно крепче стиснула в руках сумочку. Гленн с виду был сущим ангелом — голубоглазый золотой мальчик с солнечной улыбкой. И кто бы мог поверить, что за ангельской внешностью скрывается бесчестный, расчетливый карьерист? Может, кто-то и раскусил бы его, приглядевшись повнимательнее, но только не его доверчивая жена.
Вплоть до того дня, когда Гленн погиб, врезавшись в дерево и искорежив свой драгоценный «мерседес», она считала, что у них вполне счастливый брак, который омрачался лишь мелкими невзгодами. Она восхищалась целеустремленностью мужа и уважала его амбициозность. И только после его смерти, когда на нее дождем посыпались счета, мисс О'Брайен впервые задумалась над тем, насколько неискренен был с ней супруг. А уж потом, узнав всю полноту его предательства, поняла, что прожила четыре года с человеком, совершенно не зная его.
Да уж, внешность чаще всего бывает обманчива, размышляла Холли, следя за Маурицио. Тот прошествовал к изящной стенке, открыл дверцу, демонстрируя установленные внутри специальной ниши телевизор и дорогой магнитофон. Затем усадил Холли на диван и, смешав коктейль — водку с тоником, поставил бокал на низкий столик.
— Ванная находится дальше по коридору, — сообщил Маурицио, указывая в сторону, ведущую к спальням. — Если вам захочется еще коктейль, воспользуйтесь баром или вызовите меня, нажав вот это. — И он продемонстрировал кнопку, искусно скрытую
Слегка поклонившись, Маурицио величественно удалился, а Холли, оставшись одна, быстро осушила бокал в надежде, что коктейль поможет ей расслабиться. Однако ожидаемого эффекта не последовало. И Холли, подойдя к бару, смешала себе еще один коктейль, решив не обращаться к помо-ши Маурицио, а то, не дай Бог, еще вообразит, что им прислали горькую пьяницу.
Медленно потягивая напиток, она принялась изучать содержимое стойки с музыкальными кассетами. Телевизор ей смотреть не хотелось, слушать музыку было бы гораздо приятнее. Она выбрала мелодии Гленна Миллера и, не без труда разобравшись в сложной технике, поставила кассету. Затем уютно устроилась на диване и закрыла глаза, наслаждаясь тихой волнующей мелодией и одиночеством.
Одним из недостатков ее нынешнего обиталища было практически полное отсутствие уединения. Приходя вечером с работы, Холли обычно обнаруживала в гостиной какую-нибудь личность из числа друзей Конни. А уж когда в городе появлялась Селеста, то поднимался немыслимый кавардак, ибо эта особа почему-то считала квартиру подруги своей собственностью и имела дурную манеру вламываться туда в самое неподходящее время, да еще и с толпой гостей. В итоге телефон непрерывно трещал, двери хлопали, в кухне кто-то постоянно рылся в шкафах и холодильнике, да еще и рок-музыка услаждала слух чуть ли не до полуночи, Конни, похоже, этот образ жизни вполне устраивал, а вот Холли, привыкшую к долгим одиноким вечерам в большом доме, вся эта суета утомляла.
Впрочем, суматоха позволяла ей отвлечься от переживаний. Девицы, весьма искушенные в светской жизни, были до смешного беспомощны в самых обыденных делах. Поэтому она была для них непререкаемым авторитетом во всем, что касалось быта: начиная с выведения пятен с шелковых блузок и кончая заполнением налоговой декларации. Конни, Селеста и их друзья были рады получить совет грамотного юриста, забывая о том, что Холли ушла с последнего курса, так и не закончив университета. Впрочем, для них главным было то, что ее советы им доставались бесплатно.
В гостиной снова возник Маурицио и разразился новым потоком извинений за то, что хозяин все еще задерживается. В руках он держал поднос с тарталетками и бокалом шампанского. Холли внезапно поняла, что подкрепиться ей не помешает. Ведь с утра она успела выпить лишь чашку кофе, а в обеденный перерыв наскоро проглотила небольшой сэндвич. После визита Селесты она едва успела одеться, чтобы прийти сюда, так что о еде и речи не было. От шампанского Холли отказалась, благоразумно решив, что лучше не мешать различные напитки, а вот на тарталетки, начиненные икрой, анчоусами, грибами и прочими вкусностями, набросилась с жадностью.
Покончив с содержимым подноса, Холли нажала кнопку, и, когда появился Маурицио, робко спросила, не найдется ли у него еще тарталеток.
— Они были просто восхитительны, — извиняющимся тоном сказала Холли. — У вас прекрасный повар.
— Спасибо на добром слове, синьорина, — отозвался, сияя улыбкой, Маурицио. — Их приготовил я сам. И рад, что они вам понравились.
Холли покончила с новой порцией тарталеток, смешала себе еще водки с тоником и устроилась на диване. После еды и спиртного, к которому она не привыкла, ее клонило в сон. Бросив взгляд на часы, стоявшие на каминной полке, гостья обнаружила, что ждет уже больше часа. Куда же подевался этот таинственный «синьор»?