Поющие скалы (сборник)
Шрифт:
Капитан первым заметил калейдоскоп.
Калейдоскоп этот гнездился на склоне горы. Сначала капитан принял его просто за вмятину в грунте и хотел пройти мимо, но вдруг зажмурился от радужного сияния, выплеснутого внезапно калейдоскопом. Когда через мгновение он открыл глаза, сияние уже исчезло.
Капитан круто повернулся, подбежал к самому краю калейдоскопа и посмотрел вниз. То, что он увидел, с трудом описывается словами.
Перед ним открылось окно в иной мир, странный, блестящий, в котором все было невероятно зыбким. В живом, как ртуть, искрящемся просторе трепетала жидкая, волнующаяся планета.
Вглядевшись в их дрожащее переливчатое мерцание, капитан внезапно понял, что они обозначают. Он замахал рукой, подзывая своих товарищей, но вдруг что-то с силой толкнуло его в спину, и тотчас раздались слабые раскаты грома. От толчка капитан спрыгнул на дно калейдоскопа, вонзивши в него острые шипы своих башмаков. Выпрямившись, он осмотрелся.
Внутри изгибающегося и переливающегося мира блекнущих синусоид он увидел тысячи собственных отражений, уходящих в невообразимую даль. Все они были одинаково четки, но темнели с каждой секундой.
Капитан обошел меркнущий калейдоскоп, ощупывая его грани, и понял, что стоит между семью идеально чистыми, до полной невидимости, зеркалами. Ему пришло в голову, что они, наверно, совсем не поглощают света. Луч, к ним ортогональный, обречен вечно странствовать между ними.
Ощутив под ногами какие-то камешки, капитан протянул к ним руку, и в ту же минуту калейдоскоп омертвел, загасив тот эфемерный, феерический мир, который создавался его зеркалами.
Капитан вдруг увидел, что стоит в семигранном колодце, стены и дно которого обтягивает белесая пелена, похожая на пергамент. Под его ногами пестрела карта планеты, представлявшая собой трехметровый круг свинцового цвета, испятнанный красными с белыми звездочками кривулинами. Поперек карты лежал неровный ряд оплавленных граненых камешков.
Собирая их в карман, капитан вдруг вспомнил, что надо же как-то объяснить удар, полученный им в спину. Он потрогал кислородный баллон за плечами и нащупал в нем маленькую дырочку. Очевидно, толчок был вызван отдачей кислородной струи, вырвавшейся из поврежденного баллона. К счастью, нагрудный кислородный баллон оставался невредимым.
Собрав граненые камешки в карман, капитан закинул на край колодца стальной крюк с привязанным к нему силикатным тросом и стал с его помощью взбираться вверх по стенке, похожей по мягкости на кожу. Когда он долез почти доверху, сюда подоспел Олег и помог капитану выбраться из колодца.
Через полминуты к погасшему калейдоскопу подбежал запыхавшийся Шмелев.
— Облако! — крикнул он, указывая рукой в просвет между скалами. — Оно стреляет!
ОБЛАКА ВЕДУТ ОГОНЬ
— Что? Облако стреляет? Вы видели это?! — воскликнул капитан.
— Я видел, как оно выстрелило вам в спину, — ответил Шмелев. — Смотрите, оно опять стреляет! — крикнул он в волнении.
Капитан посмотрел вверх и увидел вспышку, пронзившую воздух и проклубившуюся по склону горы. Тотчас раздались раскаты грома. Затем еще пять вспышек блеснули одна за другой, и силикатный трос, лежавший на краю колодца, распался на куски. Видно было, что все вспышки
— За мной! — закричал капитан, и космонавты побежали под нависшую скалу. Укрывшись под ней, они стали обсуждать свое положение.
— Ветер гонит облака на север. Через полчаса, самое большее, они смогут нас обстреливать, — хмуро сказал Шмелев.
— Но, может быть, они угомонятся, — неуверенно предположил Олег.
— Сомневаюсь, — сказал капитан, указывая на пронизываемые гремучими вспышками клубы розовой пыли, вьющейся над потухшим калейдоскопом.
— Сейчас мы их испытаем! — крикнул Олег и, схватив двумя руками большой круглый камень, бросил его на склон горы. С полминуты камень катился по склону, а потом был испепелен сотнями поразивших его гремучих лучей.
— Нам не спастись, — уныло определил Шмелев.
— Подождем, может быть, переменится ветер, — сказал капитан.
— Хотел бы я понять, что тут такое происходит, — пробормотал Олег.
— Я полагаю, что тут сейчас разбушевались некие очень странные живые существа, — сказал капитан и описал коротко виденную им недавно лучистую агонию калейдоскопа.
— И вы думаете, что этот колодец был живым?! — восклинул Олег.
— Да. И мне кажется, я догадываюсь, как эти колодцы размножаются, — отвечал капитан. — Они, очевидно, могут посылать в пространство лазерные лучи, которые, отражаясь от облаков, ударяют в грунт, и с их помощью они выжигают в грунте себе подобные колодцы…
— Так, наверно, яма, в которую я свалился, была недостроенным колодцем?
— Именно эта яма и подсказывает мысль, что колодцы размножаются с помощью лазерных лучей. И не облако сейчас нас обстреливает, а колодцы, которые направляют свои лучи так, чтобы они отражались от облака. Но я доскажу, — продолжал капитан. — Стенки нововыжженного колодца как-то обрабатываются лучами так, что становятся «сверхзеркальными», то есть они совсем не поглощают света, и от этого внутри колодца рождается сложный мир из пакетов световых волн.
— Но ведь законы отражения линейны. Я не могу понять, что там может быть особенно сложного, — возразил Шмелев.
— Я полагаю, что световые лучи как-то взаимодействуют со стенками колодца. Это возможно, если «сверхзеркальность» стенок сочетается с их сверхпроводимостью и их постоянно обтекают электрические токи, усиливаемые и ослабляемые явлениями фотоэффекта. Тогда, конечно, картина становится чрезвычайно сложной. Тогда внутри колодцев могут существовать и системы памяти в виде автономных циклов световых потоков, и логические устройства в виде циклов потоков, тяготеющих к нескольким устойчивым состояниям, и вообще все, что нужно для организации очень сложных реакций.
— А воля, а способность к самопроизвольным действиям может ли быть у них?! — спросил Олег возбужденно.
— О, этот вопрос касается самых темных сторон их бытия, — отвечал капитан. — Я поставлю взамен несколько иной вопрос: определено ли вполне все их поведение законами распространения света и электричества? Может быть, и нет, если эти колодцы являются столь зыбкими, что иногда их поведение зависит от различий в движении какого-нибудь одного фотона. Как известно, отдельным элементарным частицам квантовая физика разрешает действовать по вдохновению…