Позднее счастье
Шрифт:
— Сама не пойму, что со мной, перед глазами круги плывут и в жар бросает, в грудях так и жжёт. Наверное давление скакнуло.
— Может вам фельдшера позвать или в больницу отвезти?
— Лучше отвези в больницу, а то точно помру.
Раздумывать было некогда и Илья побежал во двор к бабе Шуре, где оставил свою машину. Уже через 10 минут он посадил Зинаиду в салон и повёз её по дороге в райцентр. Разговор о Фае мужчина решил оставить на потом, когда его подопечной станет лучше.
Тем временем, сама Фаина была занята тем, что кормила
— Мам, давай позже, не сейчас, а то тебе опять станет плохо.
— Доченька, я так перед тобой виновата, прости меня грешную.
— Я же сказала потом, ешь давай, поправляйся.
Чуть позже, дождавшись, когда мать уснёт, Фая снова подошла к окну и увидела, как ко входу подкатил большой автомобиль из которого вышел Илья, собственной персоной. Он подскочил к пассажирскому сиденью, вывел под ручки тётку Зинаиду и повёл в приёмный покой.
— Господи, что могло приключиться с этой старой симулянткой? — ахнула Фая в голос, потом вовремя спохватилась и оглянулась на мать, мирно посапывающую на узкой больничной койке.
Стараясь её не разбудить, Фаина вышла из палаты, прикрыла дверь и пошла по лестнице вниз, где намеревалась встретиться с Ильёй. Не иначе, сама судьба распорядилась, чтобы они увиделись и обо всём поговорили.
Сбагрив несносную тётку медикам, Илья остался ждать в коридоре, где рассматривал висевшие на стенах медицинские плакаты, которые предупреждали о вреде курения, риске инфарктов и инсультов, с подробным перечислением первых признаков.
Он надеялся после осмотра поговорить с Зинаидой начистоту и узнать адрес её племянницы. Почувствовав на себе чей-то взгляд, мужчина поднял голову и увидел Фаину, направлявшуюся прямиком к нему. Она шла навстречу и улыбалась, пока ещё не подозревая о том, что её ждёт.
Глава 11 Что было, то быльём поросло
Несмотря на холодность, исходящую от любимого, Фаина еле сдержала себя, чтобы не броситься ему на шею. Уже по тому, как сухо поздоровался Илья, было понятно, что он очень зол на неё.
— Привет, Илюша, очень рада, что ты приехал, я как раз искала возможность известить тебя о том, где нахожусь.
— Да уж, я изрядно поволновался, прежде чем понял, что оно того не стоило.
— Прости, утром маме стало плохо, пришлось срочно везти её в больницу, потому и не смогла предупредить, что уезжаю.
— Знаю, нашлись добрые люди, рассказали, что случилось.
— Ты тётку мою имеешь в виду? Уж эта своего не упустит, ничуть не сомневаюсь в её прыти. Мне показалось, или ты злишься на меня?
— А сама, как думаешь? Ты ведь уехала не с кем-нибудь, а с мужем, хотя ещё вчера говорила, что уйдёшь от него.
— Так я от своих слов и не отказываюсь и Николаю тоже об этом сказала. Он устроил жуткий скандал, столько гадостей наговорил, что вовек не отмоешься.
— И ты ещё после этого спокойно села к нему в машину? А ко мне почему не обратилась? Я же не отказал твоей тётке и привёз её сюда?
— Ну, знаешь ли, у меня не было времени на то, чтобы выбирать с кем ехать, каждая минута была дорога.
— Хорошо, тогда объясни, почему я узнаю от посторонних то, что ты должна была сама мне рассказать? Вся деревня гудит, перемывая тебе косточки.
— Так вот, что тебя беспокоит, Илюшенька? Не знала, что для тебя, как и для моей матери, так важно чужое мнение.
В вестибюле было достаточно многолюдно, поэтому Илья старался говорить приглушённым тоном. Фаина же напротив отвечала вызывающе громко, не боясь быть услышанной.
— Я понимаю, лучшая защита — это нападение. Ты прибегла к старому, как мир способу, Фаюшка. Ничего я не боюсь, так же, как не боялся 20 лет назад. Но всё же, больница не место для выяснения отношений. Предлагаю нам обоим успокоиться и поехать туда, где можно обсудить всё без участия посторонних лиц.
Необходимость расспрашивать Зинаиду отпала и Илья решил её не ждать. Он отвёз Фаину в кафе, стоявшее неподалёку от больницы, посетителей было не много и они расположились за одним из свободных столиков.
— Не знаю, как ты, а я очень голоден.
— Да, я бы тоже съела что-нибудь.
— Тогда предлагаю вначале поужинать, а уже потом разговаривать. Как говорят в армии, война войной, а обед по расписанию.
Совместный ужин проходил в молчании. Фая вяло ковыряла вилкой в тарелке, зато Илья ел с аппетитом, словно на данный момент для него это было единственно важным делом. После еды настала пора для откровенного разговора.
— Ну что, теперь давай, рассказывай всё, только не пытайся ничего скрыть, не утаивай ни одной детали.
— Даже не знаю, с чего начать. Спрашивай, что именно тебя интересует?
— Начни с самого главного. Расскажи, что случилось 20 лет назад? Но вначале, я хотел бы знать, кто отец твоего ребёнка?
— Так ты и об этом уже знаешь?
— Да, представь себе. Как и о том, что Николай тебя изнасиловал. Почему ты мне не сказала?
— Не сказала о чём? О насилии или о беременности?
— Обо всём, Фая, обо всём. Я ведь и правда тогда поверил, что ты любишь этого губошлёпа. Знай я всю правду, не задумываясь свернул бы ему шею.
— Вот этого я и боялась. Тебя бы посадили, а я бы осталась одна против всех. Думаешь, почему я согласилась выйти за него замуж? Потому что меня даже родная мать не поддержала, что уж говорить о других? Я поняла, что расскажи я ещё кому-нибудь об этом, никто бы не поверил. Или сказали бы, что сама виновата.
— Я бы тебе поверил и поддержал.
— Что ты тогда мог сделать? Ты был слишком молод, чтобы противостоять Николаю и его отцу, я не хотела ломать тебе жизнь. Вряд ли бы ты добился того, что имеешь сейчас.