Позднорожденные. Том 4
Шрифт:
Мастер опешил от такого напора, и Линар снова почувствовал себя неправильным эльфом. Никто не стал бы вести себя так. Никто из его народа.
Он бы не смог купить венец. Такие украшения делались только на заказ. Никто не стал бы дарить госпоже сердца венец, сделанный не пойми для кого и не пойми когда.
Мастер ушел в кладовую и принес шкатулку. В ней на синем бархате лежал изумительный золотой венец с листьями, покрытыми цветной эмалью и ягодами из драгоценных камней. От красоты у Линара дух захватило. Это было сокровище, сделанное с большим искусством любовью.
– Сегодня
– Чей он?
– Я делал это для моей дочери. Думал, однажды отдам ее избраннику.
Линар смущенно промолчал. В их кругу было нормальным, что все знали друг о друге все, ведь жизни текли рядом, а эльфы ничего не забывали. Но он был позднорожденным и еще не успел узнать всех эльфов Сиршаллена. Он не знал, что случилось с дочерью мастера, а спросить стеснялся. Еще раз показать себя несведущим юнцом. К счастью, эльф пояснил сам:
– Она покинула мир, когда люди травили приграничные селения газами. Венец так и не был подарен и не принес счастья.
– Да пребудет ее душа в спокойствии лесов, – сказал Линар то, что было положено говорить об ушедших. И снова почувствовал стыд – он задумал отравить людей и спокойствие лесов будет нарушено. Снова из-за него. Снова он был не таким, как следовало. Всегда. Во всем.
– Я не знал какая судьба ему уготована, но по всему выходило – пролежать всю вечность в бархатном ложе. Но вот ты пришел и тебе нужен венец. Срочно. – передразнил он взволнованные слова Линара с легкой насмешкой. Линар даже покраснел, настолько он вел себя неподобающе по эльфийской мере. – Возьми его и желаю, чтобы он был принят. Я делал его с большой любовью.
И венец был принят. А толку?
Линар тряхнул головой. И что он вспоминает это? Его госпоже этот венец счастья тоже не принес.
Он чуть не поскользнулся на тротуаре и даже чертыхнулся, почти как человек. Все он делал почти как человек – импульсивно и торопливо. Скверный из него эльф, по всем параметрам скверный, так не безумие ли поддаться эльфийскому чутью и идти разговаривать с консулом?
И не безумие ли вместо того чтобы зорко глядеть по сторонам вспоминать проклятый венец, который он сам же в минуту отчаяния и гнева разломил пополам?
Линар дошел до входа в парк. Старые чугунные ворота по его меркам были выполнены отвратительно – грубая небрежная работа. Петли заржавели и покосились, ворота были распахнуты и давно не закрывались.
Он посмотрел на часы. Все было как он планировал. Двадцать минут двенадцатого.
Машина Долмаха стояла тут же на парковке. Водитель сидел внутри салона, Линар мазнул взглядом и прошел мимо.
Он был как они – просто прохожий в куртке, бейсболке и ботинках на плотной прорезиненной подошве. Он выглядел своим в этом людском мире. Но своим он не был. Ни здесь, ни там в Сиршаллене.
Только с Софи он чувствовал себя дома.
Дорожки были расчищены. Линар прошел по парку и увидел, как старик Долмах с тростью взбирается на холм к своей скамейке привычным маршрутом. Линар прошел дальше, сделал крюк по парку и дошел до
Все было как обычно, парк в будний день после снегопада совсем опустел. Снег покрывал все кругом и спрятаться особо было негде не ему ни врагам.
Мимо пробежала Сцина в людском наряде – термобелье, спортивная куртка и яркая повязка на лбу, прикрывающая шрам. Они не посмотрели друг на друга. Линар шел, пробираясь к месту. Вот дорожка повернула, и он вышел на открытое место. В середине дорожки стояла скамейка. Сари Долмах счищал с нее снег перчатками, чтобы присесть. Линар подошел к нему и остановился.
– Помочь? – спросил небрежно. Он знал, что тот его узнает как только посмотрит в лицо. Его лицо консулам, после того как его полгода держали в плену, было отлично известно.
Старик посмотрел на него и покачал головой.
– Нет, Шахране, не нужно. Со снегом я еще могу справиться сам.
Он расчистил скамью, отряхнул перчатки и запахнул пальто. Присел, опустил руки на набалдашник трости.
– Присядете?
Линар заколебался. В эту минуту, когда поворачивать назад уже было поздно, его охватили сомнения. Безумием показалось прийти сюда, но и уходить ни с чем было бессмысленно. Он подошел, так же как Долмах смахнул снег рукой и сел на скамейку рядом с консулом.
– Хороший тут вид, правда? – сказал Долмах.
Линар мазнул взглядом по многоэтажкам. На одной из них на крыше был Нилан с винтовкой. Прямо сейчас смотрел на них в прицел. Но на соседнем здании мог быть снайпер консулов. А может быть Нилана уже застрелили и только снайпер консулов смотрит на него в оптику?
– Не сказал бы.
– Мне нравится видеть эти здания. Вот этому семьдесят лет. – консул ткнул пальцем в высотку из серого камня с изящной лепниной и шпилем. – Как тогда красиво строили. А этот новый, – тычок в современный небоскреб. Линар безразлично посмотрел и на него. – Всего тридцать лет. Стекло везде. Странная мода, на мой взгляд. Стеклянные дома.
– Они не стеклянные.
– Внутри да, но снаружи выглядят как хрустальные. Кажется дунешь и унесет его. Но нет. Не такие они хрупкие. Как и люди. – консул повернулся к нему, улыбнулся. Его лицо прорезали глубокие морщины. Линару старость всегда была в новинку. В Сиршаллене не было ее. Все эльфы были по виду одного возраста видеть на лице человека складки, дряблую кожу и складывающиеся в лучики морщины было странно. Но не отвратительно почему-то. Если бы Синай старел и улыбки оставляли на нем такие же следы, где были бы его морщины? Линар впервые задумался об этом.
– Чего вы хотите? – спросил он строго.
Долмах постучал пальцами по набалдашнику трости.
– Зависит от того, чего хотите вы. Зачем вы приехали в Кайрин?
– Вы знаете зачем, – ответил Линар с осторожностью. Не исключено что это все ловушка и неосторожным словом он выложит старику что-то важное. Например, скажи он что приехал за братом – и консул спрячет его подальше. Нужно было быть острожным.
– Я догадываюсь, – Сари Долмах улыбнулся. – И хочу предложить вам помощь.