Пожалуйста, избавьте от греха

Стаут Рекс

Думаю, что Вульфу в своей жизни доводилось удивляться не реже, чем нам с вами, но гонор не позволял ему признавать это. Однако эта дамочка его прошибла. Его глаза широко раскрылись, потом прищурились, и Вульф прочистил горло.

– Вот как? – произнес он. – Вы рассказали это полиции?

– Нет. Я не сказала ни одной живой душе. Никто не знает об этом, кроме мисс Хабер и меня. Я надеялась, что полиция его схватит. И почему они не докопались, где и как он раздобыл эту бомбу? Господи, и почему они такие бестолковые? Ведь уже больше двух недель прошло. Теперь, после того что вы мне сказали, я должна что-то предпринять, и я хочу, чтобы вы мне сказали – что именно. Сколько вам известно? Вы

знаете, что в тот самый день на пять часов был назначен совет директоров, на котором должно было решиться, кому быть следующим президентом КВС?

– Да. Им должен был стать либо ваш муж, либо мистер Браунинг.

Она кивнула.

– Они должны были оба присутствовать на совете, предложить свою программу дальнейшей политики фирмы и первоочередных изменений, ответить на вопросы, а потом выйти. А мы должны были обсудить обе кандидатуры и затем проголосовать. Это вы тоже знали?

– Нет.

– Что ж, теперь знаете. Если вы читали газеты, то вам известно, что Эймори Браунинг хранил в том ящике стола виски особого сорта.

– Да.

– И что каждый день, часа в четыре, он прикладывался к бутылке.

– Да, это тоже упоминалось.

– Так оно и было. Каждый день между четырьмя и пятью. Все об этом знали. Хорошо, теперь я перехожу к тому самому, что вы обязались никому не раскрывать. Мой муж отправился в ту комнату и выдвинул тот самый ящик, чтобы подложить кое-что в виски. Это была моя задумка. Вам известно, что такое ЛСД?

– Да. Сильнодействующий наркотик. Диэтиламид лизергиновой кислоты.

– Господи, как вы можете это выговорить! Так вот, я сумела раздобыть его. Не спрашивайте у меня, каким образом. Мисс Хабер в курсе. Он был в виде порошка, который я ссыпала в маленькую пластмассовую ампулу и уговорила мужа воспользоваться им. Полиции об этом известно. Ампулу нашли в кармане его пиджака. Об этом вы не знали?

– Нет.

– Да, это держится в тайне. Думаю, что, кроме меня, они никому об этом не сказали, а я заявила, что мне ничего не известно. Питер собирался подсыпать порошок в виски. Ведь Браунинг наверняка приложился бы к бутылке, прежде чем идти на пятичасовое собрание. Мы понятия не имели, какое влияние окажет на него такое количество ЛСД – мы ведь даже не знали, сколько виски осталось в бутылке. Тем не менее мы были вправе рассчитывать, что наркотик подействует на Браунинга, и он произведет плохое впечатление на директоров, а ведь именно в тот день мы и должны были вынести решение о том, кто займет место президента. Ну вот, теперь вы знаете, почему мой муж полез в этот ящик.

Вульф кивнул.

– Да, наверное. Маловероятно, что вы могли бы выдумать подобную историю… к тому же ЛСД находится в руках полиции. Вы сказали, что мисс Хабер знает, как вы раздобыли наркотик. А знает ли она, какое применение вы ему уготовили?

– Да.

– А кто-нибудь еще об этом знает?

– Да. Эймори Браунинг.

Вульф покачал головой.

– Не злоупотребляйте моим доверием, мадам. Не собираетесь же вы сказать мне, что вашего мужа убил мистер Браунинг?

– Собираюсь. Убийца – он. – Она повернула голову: – Шарлотта?

Мисс Хабер раскрыла было рот, но тут же сомкнула губы. Потом подняла и уронила руку.

– Пожалуйста, миссис Оделл! – взмолилась она. – Я не думаю… скажите ему. Прошу вас.

– Что ж, ваше право. – Миссис Оделл обратилась к Вульфу: – Люди делятся на сильных и слабых, – сказала она. – Мисс Хабер как раз из породы слабых. Она – прекрасный работник, но ей не хватает смелости. Она узнала по моей просьбе, где достать ЛСД; более того, именно она и приобрела наркотик примерно месяц назад. Потом, подслушав мой разговор с мужем, проведала о нашем замысле. После этого она позвонила Эймори Браунингу

и сообщила ему о наших планах. Я обо всем этом узнала лишь через три дня после смерти моего мужа. Так что слабость она проявила трижды: достав для меня ЛСД, хотя не знала, что я собираюсь с ним делать; позвонив Браунингу; и, наконец, признавшись мне в содеянном. По вашим словам, самый важный вопрос заключается в том, кто знал о том, что мой муж собирается пойти в эту комнату и полезть в тот самый ящик. Так вот, знали об этом трое: мисс Хабер, я и Эймори Браунинг. Браунинга она предупредила за четыре дня до случившегося, так что времени подложить бомбу у него было предостаточно.

Вульф, набычившись, хмуро таращился на нее.

– Замечательное представление, – заявил он. – Необыкновенное. Вы, похоже, не замечаете…

– Я еще не закончила, – оборвала его миссис Оделл. – Насчет того, как Браунинг заполучил бомбу. Вы смотрите телевизор?

– Редко.

– Примерно три месяца назад КВС организовала часовую программу под названием «Откуда берутся бомбочки». Вы ее видели?

– Нет.

– Многим людям показалось, что организаторы явно переусердствовали, объясняя, из чего сделаны бомбы и откуда они берутся, но я так не считаю – ведь ни адресов, ни подлинных имен изготовителей никто не называл. Задумал эту программу сам Браунинг, а всю подготовительную работу проделали его сотрудники, так что собрать нужные сведения труда ему не составило. Если вы считаете, что ему было сложно раздобыть бомбу и научиться пользоваться ею всего за четыре дня, то на самом деле это вовсе не так.

Вульф продолжал хмуриться.

– Вы меня не так поняли. Я имел в виду ваше представление. Это, конечно, следует принять во внимание, но прежде я хотел бы уточнить, стану ли вообще ввязываться в это дело. Чего вы от меня ожидаете, если я соглашусь на эту работу?

– Я ожидаю, что вы скажете мне, что я должна делать. И, надеюсь, поможете мне. Я хочу, чтобы Эймори Браунинг был изобличен, осужден и понес заслуженное наказание, но я не хочу, чтобы сказанное мною вам выплыло наружу. Я не собираюсь сидеть в свидетельском кресле и отвечать на вопросы по поводу того, что замыслили мы с мужем. Сколько вы сами совершили таких поступков, о которых хотели бы умолчать?

– Возможно, тысячу. Порчей чужого виски я не занимался, но о вкусах и методах не спорят. – Вульф повернул голову: – Мисс Хабер, вы подтверждаете то, что рассказала мне миссис Оделл о вашем участии в этом деле?

Секретарша сглотнула. Она сидела вполоборота ко мне, но смотрела, должно быть, прямо в глаза Вульфу.

– Да, – еле слышно выдавила она. Потом повторила, чуть громче: – Да, подтверждаю.

– Вы достали какое-то количество ЛСД по ее просьбе?

– Да, но я не собираюсь объяснять, где и как.

– Мне и не нужно это знать – во всяком случае сейчас. И вы узнали, что она собирается сделать с наркотиком, подслушав ее разговор с мужем?

– Да. Я думала, что имела право знать. ЛСД запрещен. Приобретать его и даже просто хранить – противозаконно.

– И вы решили рассказать про это мистеру Браунингу? Почему?

– Потому что я боялась, что наркотик может убить его. То количество, которое я дала миссис Оделл, – там было почти четыре столовых ложки… Я не знала, чего от него ждать. Если бутылка виски была полна лишь наполовину или даже на четверть, то такая огромная доза наркотика могла, насколько мне известно, оказаться смертельной для мистера Браунинга. Я оказалась бы соучастницей убийства… Да и вообще, я не хотела оказаться замешанной в такое тяжкое преступление. Должно быть, все дело в том, что сказала миссис Оделл, – я и впрямь такая слабая и безвольная личность. Но как бы то ни было, я не хотела становиться убийцей.