Пожарный
Шрифт:
— Филип не был таким, — возразила Изабель.
Теперь у меня действительно пропал аппетит, я отодвинула тарелку и опустошила большую часть своего бокала одним большим глотком.
— Не напоминай мне.
— Прости, — сказала Изабель.
— Всё в порядке, — вздохнула я. — Я учусь принимать, что мужчины либо прочно помещают меня во френдзону, либо ставят меня на долбаный пьедестал, а потом бросают меня, когда не оправдываю их ожиданий.
— Филип был твоим единственным серьезным постоянным парнем, — мягко сказала Изабель. — Только потому что он сделал это, не значит, что каждый парень будет так поступать.
— Может быть.
— То, что сделал Филип, было несправедливо, Мия, — продолжила Изабель. — Гребаный Папа Римский не смог бы соответствовать его ожиданиям.
— Может быть, — повторила я. — В любом случая, больше не хочу говорить об этом. Давай закончим ужинать и потом сходим погулять, пока не стало слишком холодно.
Глава 2
Элайджа
Я опустил голову под потоком горячей воды и позволил ей хлестать по моей шее. Принимать душ перед тем, как пойти в зал, было глупо, но это меня не останавливало. Не тогда, когда знал, что увижу там её. Ничего не мог поделать с тем, как выглядел, но будь я проклят, если заявлюсь туда пахнущий, как вонючая горилла.
Я закрыл глаза, зная, что это опасно — представлять её прекрасное лицо и её роскошное тело, но ничего не мог поделать. Пока пар наполнял маленькую ванную, я думал о ротике Мии, о её полной нижней губе и о том, как она пробегала по ней языком, когда была действительно сосредоточена.
Мой член затвердел, и я застонал и попытался думать о чём-то, кроме того, как выглядела задница Мии, когда она делала приседания. Мать твою, изгиб её бедер и задницы завораживал. Когда мы были в зале, я не мог даже взглянуть в её сторону, когда она делала это. Если бы Мия или кто-нибудь другой в зале увидели мои натянутые палаткой шорты, это было бы унижением из всех унижений.
Просто наблюдать за ней в спортзале становилось возбуждающим. Последние две недели она начала бегать на беговой дорожке, и то, как подпрыгивали её сиськи, блин, убивало меня. Мужчина может умереть от синих шаров? От скопления слишком большого количества спермы? Если не перестану ходить в спортзал, пока там Мия, я это выясню.
Я все равно не мог остановиться. Последние два месяца были одними из самых счастливейших в моей жизни. Мы с Мией были друзьями. Друзьями с женщиной, в которую я влюблен больше года. Я никогда даже не думал, что она заговорит со мной, не говоря уж о том, чтобы быть моим другом.
Я подумал о её смехе, о низком сексуальном звуке её голоса, и мой член запульсировал по-новой. Не раздумывая, я наклонился, оперевшись предплечьем о гладкую плитку и обхватил свой член, грубо его поглаживая.
Я снова представил рот Мии, как целую его, вообразил, как Мия спускается поцелуями по моей груди и животу, её низкий смех, пока она целует каждую бедренную косточку, дразня меня, заставляя меня умолять о её рте.
Я тер жестче и быстрее. Мои яйца подтянулись, я был так близко. Может, Мия отсосет мне в душе или, возможно, позволит мне трахнуть её в душе, позволит мне засунуть мой изнывающий член в ее тугую киску, пока эта сводящая с ума потребность в ней, наконец, не ослабнет.
Я провел большим пальцем по кончику члена, выдыхая имя Мии, пока мои бедра качались назад и вперед. Может быть, она позволит мне трахнуть её сзади, пока сама стоит на четвереньках, позволит мне обхватить эти великолепные сиськи, в то время как я трахаю её, пока она не начнет умолять меня об освобождении. Пока не кончит на мой член, крича мое имя.
Я выгнул спину, моя рука сжалась вокруг основания члена. Ещё одно движение — это всё, что мне было нужно...
«Грязный мальчишка! Грешник! Блудник!»
Моя рука сжалась вокруг члена слишком сильно, и я отпустил его с хриплым криком боли, моя потребность кончить тут же пропала.
«На колени, грязный мальчишка! Ты будешь молиться, чтобы твои грехи были прощены. Молись об освобождении от бремени твоих постыдных грязных желаний! Молись о прощении за свои похотливые, грешные мысли! Грязный! Мерзкий! Извращенный мальчишка!»
Тошнота подступила к горлу, и я едва смог сдержать позыв к рвоте, когда стыд и – я ненавидел это признавать – страх затопили меня. Я рванул занавеску душа, не заботясь о том, что вода брызнула на пол ванной, и оглядел маленькую комнату.
Мое сердце колотилось, как вышедшие из под контроля басы, а адреналин держал мой член каменно твердым. Пытаясь прикрыть его рукой, я внимательно прислушивался к каждому тихому звуку, но шум крови в ушах и звук душа мешали что-либо услышать.
И уже собирался выйти из душа, когда ко мне вернулось здравомыслие. Я прислонился спиной к мокрой стене, мои окаменевшие мышцы и член ослабли.
— Их здесь нет. Их здесь нет и они никогда не найдут тебя снова, — сказал я громким голосом.
Мой пульс все еще колотился, я смотрел на свой обмякший член и старался не чувствовать отвращение и стыд за то, что я делал. Это естественно. Это нормально. Я не был чертовым уродом.
Я повторил это себе, но от одной мысли о том, чтобы продолжить, меня затошнило. Я задернул занавеску обратно и потянулся за мылом. Мне нужно перестать делать это. Мне нужно перестать думать о Мии, как о ком-то большем, чем друг.
Мия прекрасна и совершенна, и женщина вроде неё никогда не захочет такого мужчину как я.
* * * *
— Элайджа, я не против. Клянусь.
Мия — её лицо раскраснелось после тренировки — вытерла полотенцем лоб, прежде чем накинуть его на руку.
— Я просто подхвачу тебя на станции завтра перед работой и подвезу. Ты оставил свою машину в мастерской Джека Уильямса?
Я кивнул и проигнорировал желание попялиться на её сиськи в этой обтягивающей майке.
— Ага. Но я могу попросить одного из парней на станции...
— Я не против, — снова сказала она. — В любом случае, мне как раз по пути на работу. Но я обычно останавливаюсь, чтобы купить кофе нам с Мэттом, ты не против?
Я кивнул, стараясь не дать ей заметить, как моя ревность подняла свою уродливую голову при упоминании парня, в которого она была влюблена.