Пожиратель Чудовищ. Часть 2
Шрифт:
Когда мы тестировали эти ракетницы, хлопок выстрела оказывался слышен с пары километров, а подлетевшая более чем на сотню метров яркая и сочная вспышка была видна даже за несколько десятков километров. Оставалось надеяться, что мы сможем разглядеть её и сквозь древесные кроны.
К сожалению, в первый день ракетницы нам так и не понадобились. Прошлявшись кругами несколько часов и обследовав территорию площадью в несколько сотен квадратных километров, мы не наткнулись ни на одну тварь сильнее начальной шестой ступени.
И когда время
На следующий день мы собрались и выдвинулись в путь ещё когда весь лагерь спал. К той самой поляне добрались к девяти утра и, быстренько обследовав уже проверенные участки, продолжали поиски Кантарики восемь часов кряду и обратно вернулись ни с чем незадолго до полуночи.
Я не расстраивался и не злился. Прекрасно понимал, что охота даже в обычном лесу на обычного зверя может занимать долгие дни.
Однако тот факт, что следующим утром я проснулся в сорок восьмом дне из пятидесяти отведённых мне Пятью Великими, и не успокаивал меня тоже.
Правда, было довольно очевидно, что я в любом случае проживу куда дольше пятидесяти дней. Как минимум потому, что на территорию Фирсторна Йольд и остальные ни за что бы не полезли. Так что пока я оставался вместе с карательной экспедицией в Непроходимой Чаще, от Пятёрки Великих был защищён.
Вот только я не мог, да и не хотел, сидеть в этом лесу всю оставшуюся жизнь. А те пятеро, что-то мне подсказывало, даже если я убью Кантарику на пятьдесят первый день, всё равно придут по мою душу, когда я выйду из Чащи.
Они изначально хотели убить меня и пощадили только потому, что испугались последствий и гнева Палема. О том, что Палему до меня не было ровным счётом никакого дела, а также о том, что я сам мечтал прикончить ублюдка, я им, разумеется, ничего не говорил.
Пятьдесят дней на убийство Кантарики были не столько реальным заказом, сколько поводом, когда я не выполню их требование, на «легальной» основе сказать: «Сам виноват».
Понятно, что смерть медведицы в теории могла их настолько умаслить, что они бы забыли о моём убийстве напрочь. Но вероятность этого мне виделась где-то в районе тридцати-сорока процентов. Слишком мало, чтобы я мог со спокойной душой искать Кантарику все две недели, что длилась экспедиция.
Мы снова выдвинулись затемно. А благодаря тому, что лагерь сам по себе продвигался вглубь Чащи, добрались до поляны на этот раз к восьми утра. И вновь началось прочёсывание местности.
Час, другой, третий, пятый… солнце, преодолев свою высшую точку, стало двигаться обратно к горизонту, к четырём часам дня начало постепенно темнеть. Я уже думал, что и сегодня мы не сможем ничего и никого отыскать.
Но
На полной скорости мы рванулись на сигнал и меньше чем через четверть часа выскочили на активно улепётывавшую другую группу. Вслед за ними, тяжело бухая огромными лапами, ломилась покрытая мелкими веточками медведица размером с самосвал.
Нашёл. Не замедляя ход, я достал из кармашка на поясе белую пилюлю и закинул в рот.
Бога я уже убил. Теперь пришла пора убить ДЛЯ богов.
Глава 47
Кантарика была довольно большой, больше слона. Но для меня нынешнего, для которого слон уже не показался бы великаном, она не выглядела как-то особо внушительно.
К тому же, сосредоточенная на погоне за ребятами из моего отряда, она не успела вовремя среагировать на моё появление. Так что наша встреча с питомицей Фирсторна оказалась для последней довольно жёсткой.
Кивнув Сколю, я рванулся вперёд. Метров за семь до цели земля под моей ногой вздыбилась, отправляя меня вперёд. И после того как я сам оттолкнулся изо всех сил от созданного трамплина, моя итоговая скорость, думаю, превысила возможности болида формулы-1.
Медведица весила тонн двадцать. Гигантская туша высотой около пяти метров в холке. Вот только я весил почти две с половиной тонны.
Да, разница, считай, в целый порядок. Но когда эта разница, сгруппировавшись и походя на огромное пушечное ядро, врезается в бок на скорости около четырёхсот километров в час, становится уже не до математики.
Кантарику смело с места и впечатало боком в ближайшее дерево. Я от столкновения на такой скорости ощутил дичайшие перегрузки и то, как перемешиваются в животе кишки.
Самой медведице при этом должно было быть куда хуже. Но уже через секунду она, взревев так, что у меня едва не лопнули барабанные перепонки, отбросила меня в сторону. И не ударом лапы или головы, а просто качнув вбок корпусом, скорее даже пихнув, чем ударив.
Физическая мощь, скрытая под шерстью из крошечных веточек, превышала даже то, что демонстрировал донный дьявол. А ведь у него, в отличие от Кантарики, был Дар силы.
Кувыркнувшись в воздухе, я приземлился на спружинившую землю, погасившую почти весь импульс столкновения. Сколь свою работу выполнял на отлично.
— Стихийники! — рявкнул я как можно громче, чтобы услышали даже та группа, что ещё не догнала нас, но чьи ауры я уже видел на подходе. — Дезориентируйте её и замедлите! Разрушительная магия всё равно не подействует! Бойцы! Играйте от защиты! Не лезьте на рожон! Атака на мне!
В следующее мгновение лес вокруг нас погрузился в хаотичный магический ад.
Мощь одарённых пиковых пятых и шестых ступеней, хотя они и не были решающей силой в этом конкретном бою, вообще-то была действительно огромной.