Пожиратель тени
Шрифт:
— Значит, ты восстановил свою силу? — спросил Рик Старый. — Тебе больше не нужны чужие жизни?
Азофель не ответил. Он только обвел горящими глазами индустриальный пейзаж и остановил взгляд там, где дым из труб стелился по склонам подобно овечьему руну.
— Гномы здесь.
— Что? — прохрипел Бройдо, чуть не выронив меч змея из рук. — Не может быть! Мы спустились по Стене Мира, опередив их, а сейчас день. Как они могли здесь оказаться?
— Мы далеко от Извечной Звезды, эльф, — объяснил Азофель, не отводя взгляда от города на
— О боги! — взвыл эльф. — Это конец всему! Они теперь будут всюду и всегда!
Азофель все еще был в кожаной рубахе и серых сапогах пилота, хотя его новая сила уже рвала их по швам, и лучи серебряного света били из прорех.
— Гномы нашли свой путь в этом сне.
— Для тебя это, быть может, и сон, — сказал Рик, — но прошу тебя вспомнить, что для нас это реальность. Мы должны постараться уйти отсюда, не губя больше жизней.
Лучезарный прервал изучение Заксара, повернулся, и угловатое лицо его было пепельно-серым.
— Где создание тени?
— Он с ведьмой. — Рик Старый поднял Ожерелье Душ. — Я ее вижу, потому что у нее есть хрустальная призма из этого уловителя душ. Она нашла путь к волхву, которого ищем мы.
— И где же она сейчас в этом мире, кобольд? — Азофель оглядел широкий горизонт — сине-стальной над морем, неровный угольно-черный на городских обрывах, белесоватый на призрачных соляных холмах Края Неба, который был границей страшной пустыни Каф. — Куда еще должны мы направиться, чтобы свершить нашу миссию?
— Ты чувствуешь гномов, но не мага, который является нашей целью? — холодно спросил Рик Старый. — Ах да. Гномы — создания с Края Мира, форму им дала та же энергия Извечной Звезды, что сотворила и тебя. Но волхв — создание тени — его сотворила тьма, он поднялся из пропасти. Его ты совсем не чувствуешь?
— Совсем, — с готовностью подтвердил Азофель. — Так где же он? Давай побыстрее закончим работу.
Рик Старый спустился по сходням и встал в горячей ауре Лучезарного.
— Я не скажу тебе.
Пепельное лицо Азофеля потемнело.
— Что ты сказал, кобольд?
— Я сказал, что не буду больше участвовать в убийствах. — Свою шляпу из листьев и лиан Рик оставил в корабле, и сейчас закивала его лысая голова с пучками седых волос. — Если хочешь, чтобы я помогал тебе, Лучезарный, ты не будешь более брать свет из этого сна.
Звезды глаз Азофеля сверкнули остро и горячо:
— Ты пожертвуешь все миры этого сна за горстку жизней?
— Горстку? — рассерженно огрызнулся Рик Старый. — Да что ты за существо такое, Азофель? Ты перебил целые кланы — даже детей не пощадил. Ты украл несчетное число жизней, и я не хочу быть твоим соучастником. И больше не буду. Меня от этого выворачивает.
— Тогда ты глупец, и все эти миры обречены, — объявил Азофель. — Сейчас у меня лишь ничтожная доля моей прежней силы. Ты помнишь, как я сиял когда-то?
— И сколько еще силы тебе нужно? — Кобольд ткнул узловатым пальцем в туловище Азофеля. Оно было как остывающая лава. — У тебя есть сущность. Ты больше не выглядишь слабым.
Лепестки губ Азофеля сжались, и он ответил:
— Мне нужно вернуть мою силу. Я хочу вернуть мою силу.
— И ты, я верю, получишь ее обратно — когда доложишь своей госпоже об успехе миссии. — Рик Старый упрямо задрал подбородок. — А до того придется обойтись той силой, что у тебя есть. Это понятно?
Бройдо попятился, собираясь нырнуть обратно в корабль от ярости Лучезарного.
Но он не успел этого сделать, как Азофель спросил:
— Ты рискнешь всем ради своей суетной слабости?
— Слабости? — Кобольд отступил на шаг. — Сочувствие — не слабость.
— Сочувствие кому? — Лучезарный обвел светящейся рукой панораму города. — Не этому миру и не другим, которые все исчезнут, если мы не выполним свою задачу. Нет, твое так называемое «сочувствие» касается лишь немногих, кто отдал жизнь за наше благородное дело — как сделал это ты. Ты, суетное маленькое существо, печешься о немногих, кого ты видишь, за счет многих, кто не виден тебе.
— Я согласился на это поручение, — быстро ответил Рик — Моя судьба — это мой выбор. А какой выбор был у этих ни в чем не повинных бедняг, которых ты поглотил?
— Не понимаю твоей кобольдской логики. — Азофель устремил свой лучезарный взгляд на Бройдо. — А ты, эльф, что скажешь на эту смешную суетность кобольда?
— Я? — Держа в одной руке меч змея, Бройдо прижал ладонь другой к груди. — Что я знаю о мирах и о Владычице Миров? Я ее никогда не видел. Я просто не знаю…
— Бройдо! — возмущенно воскликнул Рик. — Уничтожены кланы эльфов. Ты это видел собственными глазами. Говори, советник. Говори за мертвых твоего рода!
Бройдо прижался к косяку портала.
— Лучезарный, — неохотно начал он. — Слова кобольда — мои слова. Убийств более быть не должно.
Азофель скрестил руки на груди.
— Да будет так. Я достаточно силен сейчас, чтобы сопровождать вас туда, куда лежит наш путь. Но вряд ли я смогу спасти вас или даже себя, если преследующие нас гномы обнаружат нас раньше, чем мы найдем создание тени.
— Тогда нам лучше побыстрее отсюда убираться, — сказал Рик, довольно выпятив подбородок. — Волхв с ведьмой Ларой сейчас к югу отсюда.
— Далеко? — спросил Азофель, всматриваясь на юг, в извилистое туманное побережье.
— Далеко. — Старый кобольд сомкнул морщинистые веки. — Ощущение волхва, что вложила в меня наша госпожа, сильно как никогда, но все еще неясно. Он за много-много лиг отсюда, в ином доминионе Ирта. Я также ощущаю в нем страх, хотя не знаю, почему он может нас бояться. И все же призмы указывают на это.
— Если с ним ведьма, — заметил Азофель, — то он может точно знать, что мы идем за ним. Но как же велико должно быть в нем зло, если он мешает самой создательнице миров? Это нам следует его бояться, а не наоборот.