Познай себя… Шанс
Шрифт:
– Видишь, пригодилось в жизни.
Целый день возле кострища шла суета, стоял детский галдёж. Семён ещё раз спустился в свой вагончик под землёй – выгреб всё подчистую, и теперь возле дерева возвышалась кучка всякого добра. Гуля оказалась умной, рачительной хозяйкой. Вместо того, чтобы тупо есть консервы, – сварила суп, накормив всех до отвала.
Продукты, оказывается, можно было растянуть даже на три дня ещё. Семён обрадовался такому повороту событий, поставил Гуле мишень в виде большого и толстого сучка сломанной берёзы, показал, как метать дротики, колоть копьём, и
Вечером, когда он проснулся, его ждал горячий крепкий чай. В их небольшом лагере был порядок. Сушилось постиранное детское бельё, был готов ужин, а сама хозяйка этого лагеря метала дротики в дерево, а ребятня приносила их ей назад. Увидев проснувшегося Семёна, все загалдели, и весёлой толпой побежали к нему.
– Вот такая дружная семейка получилась, – подумал Семён глядя на счастливую ребятню,
– Только надо их всех учить по-русски, разговаривать. А то коснётся, что-нибудь, не дай Бог, а я и не разберу, что дети говорят. Надо сказать Гуле, что бы учила малых русскому языку, и говорили только по-русски. Они-то маленькие, махом выучатся, не то что я… да и способностей у меня не было никогда к иностранным языкам.
Вечером за ужином, Гуля поведала, что по всему лесу выросла трава, а в одном месте она видела грибы, но не стала их рвать, так как в грибах не понимает. Дети играли, убегая в лес, вот и пришлось ей по окрестностям побегать.
Грибами Семён заинтересовался. После ужина они всей гурьбой, пошли смотреть на грибы. Это оказались маслята. Срезав штук двадцать, Семён сказал запомнить это место. Грибы это еда, которая растёт из земли, и пренебрегать этим было бы преступно…
Ночью возле костра, Семён рассказал Гуле о своих планах. На рассвете он её разбудит, и пойдёт к джунглям. Возьмёт один дротик у Гули, сделает охотничью петлю из стальной проволоки и попробует найти звериный водопой в джунглях.
На тропе к водопою, он будет пробовать ловить добычу. Им нужно мясо. Гуля остаётся на хозяйстве. Учит ребятню русскому языку, и учится кидать дротики. Если он к вечеру не вернётся, они ждут его на этом месте до тех пор, пока есть продукты. Потом Гуля решает всё сама, что ей делать дальше. На том и порешили.
Ночь прошла спокойно. А на рассвете восточный ветер донёс до Семёна звуки боя. Била артиллерия и трещали автоматы. Люди в Новом Мире начали воевать. Что-то подобное Семён и ожидал. Двуногий хищник – самый опасный. Нужно было срочно добывать мясо в дорогу, и уходить на юг, туда, откуда пришла Гуля, пока до них не докатилась эта война.
Там в здании, утопленном в земле, в одном крыле был детский садик, а в другом крыле дома, был ОВД (милиция), а значит, там есть оружие, есть автоматы, патроны. Это оборона, охота, защита свободы и жизней его новой семьи. Семён это отчётливо понимал, и он готов был убивать хищников. Любых!
Разбудив Гулю, напоив её чаем, он вкратце рассказал про стрельбу на Востоке. Видя, что девушка напугана такими новостями, Семён успокоил её,
– Это очень далеко… Если бы не ветер, я бы не услышал, наверное. И если они начали воевать, то им сейчас не до нас, они плотно заняты собой, – Семён хохотнул, и добавил,
– Я это к тому, что бы вы сидели тихо. Объясни детям про волков там, я не знаю про кого. Про плохих дядей разбойников, ну в общем сориентируешься. И ещё. Дай детям русские имена, а то мне тяжело их запоминать. Учи их русской речи, мало ли что, сама видишь, – пошла бойня за выживание. Я их должен понимать, что они говорят. В такой гадской обстановке, это одно из первейших условий нашей жизни и свободы. Всё. Давай командуй тут, а я пошёл, потихоньку.
Семён встал, взял копьё, закинул за плечо собранный вещмешок, и пошёл в лес, по пути вытащив из дерева свой маленький кинжальчик, который он пол – ночи кидал в дерево, восстанавливая подзабытые уже армейские навыки. Потом что-то вспомнив, вернулся к Гули.
– Слушай. Хотел давно спросить. А что дети не просятся домой? Маму не зовут, не плачут? Я хоть и не понимаю их, но вижу, что домой они не просятся.
Гуля пожала плечами,
– Они видели трупы людей с оторванными головами, разорванных пополам. Они много чего видели. Я им тогда ещё сразу сказала, что и мамы, и папы умерли. Никого не осталось. Дом сломан, и нам надо искать новый дом. И что я их новая мама. Они хоть малыши совсем, но всё уже понимают.
Гуля немного помолчала и добавила,
– И ещё они спорят друг с другом, ты их новый папа, или нет. Меня спрашивают, но я говорю, что Семён сам скажет, кто он, или папа, или дядя Семён …
– Да… дела, … жизнь – сука горбатая, – Семён крутанул копьё,
– Ладно, пойду я.
Уже дойдя до леса, он обернулся и крикнул,
– Скажи малым, что папа!
Махнул рукой и скрылся в лесу.
Гуля заплакала. Она поняла, что этот сильный человек, не уйдёт и не бросит их, а будет защищать до конца, что у них получается семья. И она не знает, как теперь вести себя с Семёном…
А новоявленный отец пятерых детей, то же шёл и размышлял о приватности судьбы, о жизни, которая выкидывает такие коленца, что хоть стой, хоть падай.
Прошагав с полпути и разыскав свою очередную зарубку на дереве, взгляд Семёна неожиданно наткнулся на маленькое, ярко белое пятно на фоне тёмного леса и зеленеющей земли. Он тихо присел, а потом крадучись отошёл за дерево. Там был живой кролик.
Семён стал обходить сбоку, что бы удобней было бросить дротик, но наткнулся на поляну, которая была усеяна свежевырытыми норами, а по молодой траве сновала добрая сотня разномастных кролей. И что самое интересное, что кролики первыми заметили человека, но никак не среагировали.
Семён присев на краю поляны, стал изучать своё новое «подсобное хозяйство». Это называется, что ему крупно повезло, и не надо идти в незнакомые – страшные джунгли, которых он не знал, и рисковать жизнью – охотясь на незнакомых зверей.
– Откуда здесь кролики? – думал Семён,
– По ходу нас сюда переселили вместе с землёй и тем всем, что на ней было. Мой вагончик был засыпан землёй, деревья все земные. Как будто, это всё, кучей, как из самосвала вывалили на эту планету. Опять же, Гуля говорила, что её садик был весь в земле, и они долго не могли выбраться на поверхность.