Позволь мне любить тебя
Шрифт:
— Отлично, — сказал я, выступая за всех. — Спасибо, что позволил нам присоединиться.
— Прошу прощения за него, — сказал Джесси после того, как прошло несколько долгих минут, и Картер, видимо, передал ему телефон и ушел. — Он расстроен, что Агентство добралось до него раньше нас.
— Почему вы работаете только с половиной команды? — спросил я.
— Нам пришлось разделиться и заняться текущей операцией, чего мы терпеть не можем, но у нас есть еще одна зацепка по нашему делу, поэтому второй руководитель группы занимается этим с оставшейся
Я посмотрел на своих братьев и Хадсона, они сейчас что-то обсуждали так, чтобы никто не слышал.
— Мы вас прикроем, — пообещал я, а затем поделился с Джесси новостью о том, что нападение, совершенное утром, было связано с бывшим Марии.
Я закончил разговор, перекинувшись еще парой слов, и у меня заныло в животе от мысли, что мне придется проникнуть на конспиративный объект ЦРУ и оставить Марию сегодня ночью. Что, если что-то пойдет не так? Офицеры ЦРУ точно не станут использовать резиновые пули.
— Мы отправимся после ужина, — сказал Константин, повернувшись ко мне лицом. — Давай не будем говорить маме и Иззи. Им не нужно об этом знать. Во всяком случае, пока.
Иззи. Чувство вины обожгло мне горло при воспоминании о ее словах.
— Да, наверное, — нерешительно согласился я, не уверенный, стоит ли снова оставлять сестру в неведении, что могло еще больше ухудшить наши отношения, но в то же время, зачем мне обременять ее болезненной правдой, если я могу избежать этого?
— Полагаю, это означает, что Пабло доживет до следующего дня, — заметил Хадсон.
— С этой проблемой мы разберемся, когда вернемся, — пробурчал Константин и махнул рукой в сторону двери.
Вместо того чтобы последовать за ними, я подошел к окну и приложил ладонь к стеклу, мои мысли метались. Я все еще не мог понять, почему кто-то из знакомых Бьянки мог желать ей зла. Но я также никогда не думал, что Томас решит избить меня, и…
— Влюбленные люди совершают безумные поступки, — сказал я, вспомнив свои слова, сказанные ранее Марии о ее бывшем. — Ты любила кого-то, Бьянка? — И если да, то почему он решил тебя убить?
Глава двадцать вторая
Мария
Стол в столовой был заставлен тарелками и блюдами, и все пахло просто потрясающе. Не то чтобы я могла поставить себе в заслугу что-то, кроме салата. Я была уверена, что миссис Коста не доверяет моим кулинарным способностям.
Я почувствовала за спиной тепло тела и закрыла глаза, поняв, что это Энцо. Он обхватил меня за талию и притянул к себе, положив подбородок мне на макушку.
— Ты в порядке?
Я не была уверена, сколько времени у нас есть наедине, прежде чем все присоединятся к нам, поэтому поделилась своими мыслями, спровоцированными вином.
— Твоя мама меня ненавидит.
— Ничего подобного. Она тебя любит. — Он поспешил опровергнуть, но его не было на кухне в то время, когда его мама допрашивала
— Все, что я знаю, это то, что она не хочет, чтобы мы были вместе. — Не то чтобы она так сказала, но ощущение было именно такое.
Он развернул меня и обнял за щеки.
— Она не хочет, чтобы я был с тобой, вот в чем дело. Ты — Романо, помнишь? Мои родители обещали защищать тебя и Наталью. Вот и все. И она думает, что я разобью тебе сердце. — На его лбу пролегли тревожные морщины, и он нахмурился. — Моя сестра думает также.
— Она сказала тебе это? — Я удивленно подняла брови.
Он отпустил меня и отступил назад, его глаза устремились на вход, как бы проверяя, нет ли там кого-то.
— Я приходил к тебе раньше и подслушал ее разговор с тобой. Она думает, что я ее не люблю.
Не успела я ответить, как в комнату вошли Изабелла и ее парень, а также миссис Коста.
— Похоже, твой отец задержится. Он сказал, чтобы мы начинали без него.
Энцо испустил глубокий, хриплый вздох. Должно быть, ему не терпелось поговорить с отцом и сообщить ему о том, что происходит. Учитывая прошлое его отца, возможно, он мог бы помочь.
— Это Пабло, — представила его Изабелла, и Пабло шагнул вперед, слишком долго любуясь моим платьем, и не успела я опомниться, как Энцо обошел меня, закрывая обзор на парня Изабеллы.
— Твои уши — не единственное, что ты рискуешь потерять, — резко предупредил Энцо, и Изабелла схватила Пабло за руку.
— Он художник. Он просто любуется красотой, а Мария выглядит потрясающе. — Оправдания Изабеллы не произвели на Энцо никакого впечатления, поэтому я подошла к нему и легонько подтолкнула Энцо, надеясь переключить его внимание.
— Моя девочка права. — Пабло улыбнулся. — Она понимающая женщина. Я постоянно рисую обнаженных женщин. Это просто искусство. — Он раскрыл ладони, а его взгляд снова медленно прошелся по моему телу. — Я бы с удовольствием…
— Если ты скажешь, что хочешь нарисовать Марию, я убью тебя на хрен, — заметил Энцо низким, режущим слух голосом.
— Энцо, — огрызнулась Изабелла. — Серьезно? Почему ты должен быть таким козлом? — Она отпустила Пабло и вышла из столовой, а их мама подняла руку, вероятно, давая указание Энцо не следовать за ней. Не то чтобы Энцо собирался оставить меня наедине с Пабло.
Мама Изабеллы пошла за ней, а плечи Пабло опустились, лишившись поддержки его девушки, и он отступил назад — прямо в стену из трех других устрашающих мужчин.
Повернувшись, Пабло увидел Константина, Алессандро и Хадсона.
— Что случилось? — первым спросил Хадсон и повернул голову, обратив внимание на то, куда побежала Изабелла.
Я провела пальцами вверх и вниз по спине Энцо, надеясь успокоить его. Он был напряжен по многим причинам, и художник рисковал вот-вот принять на себя всю тяжесть его гнева.