Позывной «Волкодав». Огонь Сталинграда

Савицкий Георгий

– Что ж, понимаю, – вздохнул капитан Госбезопасности, поудобнее перехватывая автомат ППШ.

Бойцы Оперативного отряда комендатуры были вооружены компактными пистолетами-пулеметами Судаева и самозарядными винтовками Токарева. Мощное оружие прекрасно дополняло друг друга на разных дистанциях и в различных условиях ведения боя.

Когда показалась околица села, лейтенант Ракитин приказал пограничникам спешиться. Дальше шли, рассыпавшись цепью. Виктор держал оружие наготове. Вес вороненого металла в руках придавал уверенности, но по спине между лопатками тек предательский ручеек пота. Лейтенанту Ракитину

стоило большого труда унять бешено колотящееся сердце. Идти вперед и знать, что на тебя в данный момент направлены стволы винтовок и автоматов врага, было непросто. Но осознание ответственности за подчиненных бойцов все же помогало превозмочь естественный для каждого живого человека страх смерти.

Возле околицы села навстречу пограничникам Оперативного отряда встретилась группа красноармейцев – в запыленных гимнастерках, но в руках – немецкие автоматы MP-40 у некоторых – наши «Мосинки».

– Рассредоточиться. Пулеметчики – на фланги. Стрелкам с самозарядными винтовками быть готовыми открыть огонь. Но без команды – не стрелять, – распорядился лейтенант Ракитин. Непосредственно рядом с ним осталось всего несколько человек, вооруженных только компактными пистолетами-пулеметами ППС-42.

Ситуация сложная: а вдруг это – «окруженцы», прорываются к своим с трофейным оружием?.. Открывать огонь с ходу нельзя, нужно до конца выяснить, кто перед ними – друг или враг? Тот самый «момент истины», который стоил жизни многим бойцам войск НКВД по охране тыла. Такая вот «непыльная тыловая служба»!..

Виктор Ракитин шагнул вперед – навстречу неизвестности и, возможно – самой смерти.

– Кто старший? Кто такие?

– Я – старший лейтенант Иванов. Третий батальон 124-го пехотного полка. Нашу часть разбили – немецкая мотопехота атаковала внезапно. Офицеры практически все погибли. Отбивались тем, что есть. Взяли много трофейного оружия, – ответил офицер с тремя «кубарями» на петлицах гимнастерки.

Петлицы, кстати, были не защитного, как полагалось, а красного, общевойскового цвета. Ну, да ладно, до сих пор достаточно массово встречалось обмундирование старого, еще довоенного типа. Как говорится, что на складах было – то и выдали. Виктор внимательнее присмотрелся к старшему лейтенанту. На груди – орден Красного Знамени и две медали. В принципе, обычное дело.

– Из офицеров вы один?.. А как погиб остальной командный состав?

– Нас бомбили «Лаптежники», бомба попала прямо в блиндаж комбата – всех разом накрыло… Потом артиллерия с танками «утюжила»…

– А раненых много?.. Где знамя полка? – задавая вопрос, лейтенант Ракитин почувствовал, как напрягся собеседник.

Действительно, если часть выдержала жестокий бой, а потом отрывалась от преследования противника, то, в любом случае, будет много раненых. А вот среди отряда Ракитин не заметил на красноармейцах белых бинтовых повязок. Кстати, о знамени полка Виктор просто так спросил, с языка слетело. Тот же старлей мог сказать, что знамя части находилось в другом батальоне, в штабе полка или погибло во время боя. Но почему-то эти вопросы сильно «напрягли» старшего лейтенанта Иванова.

Встретившись с ним взглядом, лейтенант Ракитин понял, что самые худшие предположения оправдались. Его окатила волна ненависти и ледяной злобы. Вот тебе и «момент истины»!..

– Это противник! Огонь! – Виктор в падении подсек ноги ряженого «старшего лейтенанта Иванова» и ударил того тяжелым автоматом в челюсть.

Воздух вспорола очередь немецкого пистолета-пулемета, но огненная плеть раскаленного свинца бесполезно ушла вверх. Виктор опередил врага буквально на доли секунды.

Такой маневр однозначно спас жизнь – над головой противно вжикнули пули немецких диверсантов. Используя бесчувственное тело «Иванова» как прикрытие, лейтенант Ракитин стал стрелять короткими очередями из пистолета-пулемета. Сразу двое диверсантов упали, кровь из ран быстро впитывалась пыльной сухой землей.

Над головой воздух гудел от пуль – работали оба ручных пулемета Дегтярева, поливая диверсионную группу противника. «Вторые номера» расчетов только и успевали менять «тарелки» – диски с патронами, установленные наверху «Дегтярей». Стрелки с самозарядными винтовками Токарева расчетливо выбивали врага – пограничники славились своей меткостью. Сухо трещали пистолеты-пулеметы Судаева. Огневой натиск бойцов Оперативного отряда позволил захватить инициативу в бою.

Но и немецкие диверсанты не зря имели высокую подготовку. Они не запаниковали, действовали умело и грамотно. Яростно отстреливаясь, оставляя убитых и добивая собственных раненых, они отходили вглубь села.

– Вперед! За мной! – Виктор вскочил и повел своих пограничников в атаку, стреляя на бегу. Руку обожгло резкой болью, но офицер не обратил внимания.

* * *

Оставшиеся в живых немецкие диверсанты заняли одну из крайних хат и сдаваться, судя по всему, не собирались. Но и «выкурить» их оттуда быстро и без потерь не получилось бы. «Победа любит осторожность» – гласит поговорка древних римлян. Студент-историк, а сейчас – командир Оперативного отряда лейтенант Ракитин, был полностью согласен с античными воинами.

– В лоб мы диверсантов не возьмем… – Виктор поморщился, левая рука саднила, рукав гимнастерки был мокрым. – Они нас встретят кинжальным огнем и гранатами…

– Ранило, командир? – один из пограничников уже разрывал индивидуальный перевязочный пакет.

– Да, царапина…

Другой боец быстро ножом распорол рукав гимнастерки Виктора, водой из фляжки смыл кровь. Рана была неопасная – навылет, кость не задета. Повезло… Пограничник туго перемотал плечо лейтенанта Ракитина бинтом.

Но Виктора сейчас больше заботило не собственное здоровье, а то, каким образом можно «выкурить» засевших в доме немецких диверсантов. Их оставалось человек пять – шесть, не больше. Но штурмовать даже импровизированное укрепление, которое представлял собой простой сельский дом, сложенный из саманного кирпича, означало рисковать людьми. А лейтенант Ракитин старался беречь бойцов и не подставлять их лишний раз под пули.

Словно в подтверждение его слов, из окон ударили пистолеты-пулеметы противника, хлопнуло несколько винтовочных выстрелов. Пули с визгом выбили фонтанчики пыли, с глухим стуком дырявили деревянный забор.

Пограничники ответили короткими очередями.

– Без команды не стрелять! – выкрикнул лейтенант Ракитин.

– Есть!

– Дом окружен?

– Так точно.

– Эх, сейчас бы огнемет или хотя бы пару бутылок с зажигательной смесью!.. – мечтательно произнес один из пограничников.