Прах и тень
Шрифт:
— Для какой надобности?
— Чтобы сделать это послание доступным и для полиции округа.
— Мне глубоко наплевать на фотографов из Сити. В случае беспорядков они не будут, как я, призваны к ответу в Министерство внутренних дел, если эта нелепая надпись останется на месте.
— Но мы могли бы прикрыть ее, хотя бы на полчаса.
— Я не поддаюсь на уговоры и не вступаю в сделки, — заявил бывший полководец. — Как ваше имя?
— Инспектор Лестрейд, сэр Чарльз.
— Что ж, инспектор, вы проявляете похвальный пыл в полицейской работе. Сдается мне, вы
Губы инспектора Лестрейда сжались в недовольную черточку. Ярость изогнула дугой узловатые брови детектива Халса. Не сдержавшись, он ударил ладонью о стену и отошел в сторону. Лестрейд взял у Фрая влажную губку и подошел к надписи, по дороге остановившись и бросив на меня многозначительный взгляд.
— Не переживайте, доктор, — прошептала Мэри Энн. — Я под шумок все переписала.
Я кивнул Лестрейду, и тот принялся стирать со стены любопытную улику. Закончив, он швырнул губку в грудь инспектора Фрая и повернулся к комиссару полиции:
— Исполнено, как вы приказали, сэр Чарльз.
— Вы предотвратили пожар социального взрыва, погасив его искру. У меня много забот в других местах. Благодарю вас, джентльмены.
Сказав это, сэр Чарльз Уоррен направил свои стопы к полицейскому участку, а собравшиеся стали расходиться.
Лестрейд со страдальческим видом смотрел на стену.
— Доктор Уотсон, детектив Халс, мне нужно сказать вам пару слов.
Мы втроем медленно побрели к дожидающемуся нас кэбу. Мисс Монк шла в трех или четырех футах сзади.
— Вынужден признаться, что все было сделано неправильно, — заговорил Лестрейд с достоинством, которого я раньше никогда не замечал в поведении этого вспыльчивого, похожего на крысу следователя. — Доктор Уотсон, прошу вас отправить копии надписи как в полицию Лондона, так и округа Сити.
— Это необходимо сделать немедленно.
— Никогда не был знаком с сэром Чарльзом, — сказал инспектор. — Не горю желанием встретиться с ним снова, но в одном он прав: надпись могла погрузить в хаос целый район Лондона.
— Не в этом дело, — сердито возразил я, но Лестрейд протестующее поднял вверх руку:
— Я не любитель фантастических теорий, доктор, и, как бы ни был проницателен мистер Холмс, иногда создается впечатление, что его место в Бедламе, [12] а не на Бейкер-стрит. Однако фактам я верю, а это написанное мелом послание — совершенно достоверный факт. Желаю вам спокойной ночи, детектив Халс. Без сомнения, вы объясните своему начальству, что у нас не было ни малейшего шанса.
12
Бетлемская (Бедламская) королевская психиатрическая больница. Основана в Лондоне в 1547 году.
Детектив полиции округа Сити откланялся и пошел своей дорогой. Было видно, что он все еще борется с охватившим его гневом.
— Лестрейд, —
— Поверьте, доктор Уотсон, мысль об этом сильно меня угнетает. Мне нужно возвратиться в Датфилдз-Ярд, но я оставлю вам кэб. Все могло обернуться совсем по-другому нынешней ночью, если бы мистер Холмс был с нами до самого конца. Готов пожертвовать полсотни фунтов, чтобы Шерлок Холмс был рядом, когда нашему комиссару полиции в следующий раз взбредет в голову уничтожить важную улику. Буду признателен, если вы передадите эти слова Холмсу.
Лестрейд на прощание слегка коснулся шляпы и побрел на восток, в ту сторону, где уже брезжил рассвет.
И тут я заметил, какой бледной и осунувшейся выглядит моя спутница. Я взял ее за руку:
— Мисс Монк, вам нехорошо?
— Ничего серьезного, доктор. Мы по чистой случайности оказались в гуще событий, но скажите: могли вы хотя бы раз в жизни помыслить о таком ужасном злодействе? — Она закрыла лицо руками.
— Нет, — тихо ответил я. — И меня одолевают точно такие же думы, моя милая. Садитесь в кэб, и я мигом доставлю вас домой. Вы ведь нашли себе жилье получше?
— Буду благодарна, доктор, если вы отвезете меня на Грейт Гарден-стрит. Я снимаю там комнату. Мистер Холмс, конечно, захочет узнать обо всем, что мы видели. Мы ему расскажем, но не сейчас — я просто не выдержу.
Помогая ей забраться в экипаж, я искал слова утешения, но они замирали, не успев сорваться с губ. Я испытывал немое сочувствие к мисс Монк: она провела целую ночь на холоде, преследуя изверга, одержимого страстью зверски убивать женщин, подобных ей. Мэри Энн уткнулась головой в отворот моего пальто, и мы промолчали весь недолгий путь. Вскоре мы попрощались у дверей ее дома.
— Вам необходимо выспаться. Когда отдохнете хорошенько, приходите на Бейкер-стрит. У меня нет слов, чтобы выразить восхищение вашим мужеством, мисс Монк. Уверен, Холмс сказал бы то же самое.
Я покинул ее, вернувшись в кэб совершенно разбитым, с болью в сердце. Первые рассветные лучи уже играли в трещинах брусчатки.
Не успел я преодолеть, запыхавшись, три низкие ступеньки перед нашим домом и повернуть ключ в замке, как дверь раскрылась и в проеме возникло знакомое доброе лицо миссис Хадсон с поднятыми на лоб очками. Пуговицы на ее левом рукаве были застегнуты неправильно.
— О, доктор Уотсон! — вскричала она, хватая меня за плечи. — Чуть не сошла с ума, думая о том, что пришлось пережить вам с мистером Холмсом! Я до смерти испугалась, увидев его несколько часов назад, когда он приехал домой. Скажите, доктор, кто сотворил с ним такое? Он мне ни слова не сказал. Я только что закончила отскребать кровь с пола на кухне.
Отважная женщина коротко всхлипнула и дала волю долго сдерживаемым слезам.
— Миссис Хадсон, вы всё об этом узнаете. Но прежде всего скажите, жизни Холмса угрожает опасность?