Прах и тлен
Шрифт:
Чонг выплюнул кровь на ботинки Белого Медведя.
— Или что? Убьешь меня? — Он повернулся, чтобы продемонстрировать свое раненое плечо. — Я уже мертв, забыл? Меня укусили в яме. Ты убил меня, и если у меня не получится убить тебя, то это сделает Том. Или Соломон Джонс, или Салли. Ты и твой отец — паразиты… и ваше время подошло к концу.
— Катись в ад, — прорычал Белый Медведь и поднял высоко над головой лом. Чонг поднял свой боккэн, но оба понимали, как закончится этот момент.
— Лайла, — произнес Чонг, и ему хотелось, чтобы это было его последним словом.
Когда рука Белого Медведя поднялась в высшую точку замаха, раздался громкий влажный «хлюп». Белый
— Что? — произнес Чонг.
Но Белый Медведь не ответил. Он вздрогнул и внезапно рухнул на одно колено, а лом упал на землю, не причиняя вреда. А потом позади него поднялась стройная фигура. У нее был безумный взгляд, а покрыта она была золой, кровью и потом. Ее волосы были белыми как снег, а глаза цвета меда, и в своих сильных загорелых руках она держала копье, сделанное из черной трубы, лезвие погрузилось по рукоять между плечами Белого Медведя.
Лайла поставила ногу на спину Белого Медведя и с рыком отвращения толкнула его вперед, высвободив клинок. Он упал лицом в грязь. Чонг, произнесший ее имя сотни раз за последние минуты, не мог издать ни звука.
Том Имура увидел, что Белый Медведь пал, и слабая улыбка коснулась его губ. Он бы предпочел самому разобраться с маньяком, но в том, что случилось, была некая справедливость.
Битва шла как хорошо, так и плохо. Хорошие новости: Геймленд разваливался на кусочки вокруг него. По крайней мере, половина людей Белого Медведя пала и такое же количество зрителей. Плохие новости: когда он сказал Джей-Догу и доктору Скиллзу освободить нескольких зомов, чтобы оживить картину и отвлечь внимание, он имел в виду именно это: нескольких. Не всех. Зомы были похожи на прилив, толкающий живых по арене. Люди падали в ямы, как и зомы, и в этот момент Том думал, что никто живым оттуда выбраться не может. В таком темпе зомы могли превратить это место в шведский стол, а это уж точно не было частью плана Тома.
Пара стражников бросилась к нему, вооружившись топорами дровосеков. Том отбил один удар топора и высоко замахнулся мечом, увернулся от другого, ударив низко, и оба упали. За ними стояло шесть зомов, и Том понял, что оказался между открытой ямой с одной стороны и мертвыми с другой. Придется сражаться. Так он и сделал. Но такая бойня сжигала его душу. Он это знал. Почему люди на арене не приняли его предложение и не ушли? Ни один из них не ушел. Почему?
Он наносил удары по рукам и ногам зомов и скидывал безрукие и безногие торсы в ямы. Это была настоящая бойня, ничего больше.
В секунду отдыха он повернулся и помахал Салли. Заметив его, она подняла большие пальцы вверх и мгновенно исчезла из окна. Том развернулся. Теперь ему нужно было найти Бенни и Никс, а затем всем вместе выбираться из этого места, пока еще был шанс.
На другом конце поля проповедник Джек шел вперед с украденной саблей в окровавленной руке. Он махал ею направо и налево, сметая всех, кто вставал на пути между его яростью и двумя подростками, только что сбежавшими из Ямы Правосудия. Внезапно появился молодой китаец с суровым лицом и свободной рукой, оттолкнул Бенни и Никс назад. Бенни признал в нем Дитера Виллиса, одного из сыновей-близнецов знаменитой ЛаДонны Виллис, ставшей героиней Первой ночи. Дитер был худощавым, но сильным и славился как один из лучших мечников в «Руинах».
— Отойдите, — прорычал он. — Я с этим разберусь.
Дитер
Раздался крик, и сама ЛаДонна Виллис бросилась из толпы, сжимая в каждой руке по тяжелому мясницкому ножу. Проповедник Джек повернулся к ней и позволил приблизиться. А потом парировал удары обоих ножей и резанул мечом по ее горлу. Она упала, не произнеся ни слова, на мертвое тело сына. Никс завыла в ярости, и проповедник Джек повернулся к ней и улыбнулся.
— Иди и получи свое, девочка, — дразнил ее он.
— Нет! — крикнул Бенни и выкинул руку, чтобы схватить ее. Он ухватил ее за край жилета и дернул назад, как раз когда проповедник Джек бросился вперед и постарался вогнать меч ей в грудь. Кончик меча буквально на сантиметр не достал до Никс, и Бенни дернул ее через себя в отчаянном кувырке. Он услышал «вшшух» меча и почувствовал удар клинка, когда проповедник Джек пытался разрубить их в кувырке. Два зома бросились на проповедника справа. Из кучи конечностей, в которую приземлились они с Никс, Бенни увидел мгновение нерешительности проповедника Джека, когда перед ним встал выбор: убить зомов перед всеми и доказать, что его так называемая «религия» не что иное, как обман и мошенничество, в которое он в действительности не верил, или позволить Детям Лазаря съесть его плоть в качестве причастия. Бенни знал, какое бы решение принял брат Дэвид в такой сложной ситуации.
Проповедник Джек не был братом Дэвидом, и Бенни сомневался, что «проповедник» был того же сорта, что и добрый монах на заправочной станции. Рыча от раздражения, проповедник Джек сделал шаг к спешащим зомам и убил их.
— Лицемер, — ликовала Никс, выкрикивая эти слова так громко, как только могла. Даже сквозь шум битвы проповедник Джек услышал ее. Он развернулся к ним, его лицо стало почти фиолетовым от гнева.
— Мне доставит удовольствие связать тебя и позволить Детям покормиться…
Никс бросила мешочек с порошком ему в лицо. Старик постарался ударить по нему лезвием еще в воздухе, но его меч всего лишь разрезал ткань, и стало только хуже. Облако гипсового порошка окутало проповедника Джека. Он развернулся, кашляя и задыхаясь, и тут Бенни быстро вскочил и побежал. Он ударил плечом проповедника Джека в бок, и тот отлетел.
Прямо в одну из зомби-ям. Ям Правосудия.
Бенни увидел белые лица и белые руки, тянущиеся к мужчине, летящему к ним, бесполезно размахивающему мечом в пустом воздухе.
— Я видел, как тебя застрелили! — воскликнул Чонг. — Я видел, как ты упала.
Лайла подняла копье. Не хватало большого куска лезвия, а оставшаяся часть было изогнута под странным углом.
— Они подстрелили вот это. И меня выстрел сбил с ног.
— Слава богу! — воскликнул Чонг. Ему хотелось схватить ее и обнять, но вместо этого Лайла схватила его, и сладкое мгновение ему казалось, что она поцелует его. Вместо этого она ударила его по лицу. Больно.
— Ой! — закричал он, отшатываясь. — За что?