Прах любви
Шрифт:
— Любая леди бы оценила такую щедрость, — буркнул он, чем откровенно повеселил Матса.
— А вас не пугает, что у княжны ещё целый вдовий гардероб не выгулян?
Судя по взглядам и резко втянувшейся в плечи голове Южного князя, о такой мелочи они успели забыть. А ведь я на их же глазах стала вдовой. Хоть к целителям направляй на осмотр, с такой-то памятью.
— Ты уверена, что не хочешь стать королевой? — в какой раз уже спросил отец, когда князей вежливо, но настойчиво проводили до их покоев.
— Нет, и ещё раз нет, — помахала для убедительности руками. — Зачем мне это?
—
— А тебе кто-то запрещает веселиться? — вскинула вопросительно бровь. — Завтра они дадут клятвы, и веселись где хочешь.
— Знаешь, я наломал дров, особенно с тобой, но с Борном я попробую наладить отношения, а он в восторге от кадавров, — виновато произнёс отец и совсем тихо добавил: — И от нежити, хорошо, что меня они сожрать не пытаются по старой памяти.
Да уж, братец у меня сорванец ещё тот оказался, стоило только вырваться из давящих дворцовых стен. И что примечательно, он, скорее всего, окажется таким же тёмным целителем, которым была я. Откуда такие выводы? Стоило пять минут посмотреть, как он лихо играет с кадаврами и нежитью одновременно, расставляя их во дворе, словно шахматные фигуры на доске, как стало очевидно, что магия в ребёнке такая же неоднородная, что была и во мне. А вот отца и те и другие показательно игнорировали, что в случае с нежитью было явным плюсом, хоть не сожрут случайно. Всё-таки контролировать ожившие трупы были способны мы трое, даже два с половиной, пока Борн не освоит магию полноценно.
— Значит, веселится тебе посреди снегов, папа, — обняла опешившего мужчину.
Да что там, сама от себя не ожидала. Кажется, в уголке глаза отца даже слезинка блеснула, хотя вряд ли, тёмные маги не плачут. А бывших тёмных магов не бывает.
Мы не заметили, как испарились стражи с Матсом. Такое простое слово прорвало плотину, что годами строилась между нами.
— Я горжусь тобой, дочка, — растроганно обнял отец, когда за дверью спустя пару часов многозначительно и неоднократно покашлял муж. — Я всегда был и буду на твоей стороне, как умею, так и буду.
Настала уже моя пора, прятать предательские слёзы. А потом я вспомнила, что я, вообще-то, девочка и уже не сдерживаясь, разрыдалась на плече у отца.
В зал вихрем влетел грозный Матс, но под нашими удивлёнными взглядами быстро стряхнул боевые плетения с рук и как ни в чём не бывало забрал меня от отца. Пришёл, закинул меня на плечо и унёс под тихий смешок отца. Ну не отобрал, а нежно притянул к себе, да и не на плечо закинул, а на бережно поднял на руки, но отец смеялся нам вслед, честно — честно.
А обвивая шею мужа и плавясь от его прикосновений, поняла, что мне было плевать, куда меня несут, главное, зачем.
Какое мне дело до князей и Лиона, что утром будут приносить вассальную клятву? Или до Арна, что с радостью скинул политическое бремя на Орта Руста и вернулся в казармы гонять солдат. Даже факт отсутствия вечной угрозы со стороны нежити не убедил генерала ослабить муштру. Наоборот, Элден старший настаивал на усиленном режиме тренировок, раз возможность закрепления навыков на поле боя теперь стала труднодоступной. Объявить войну кому-нибудь, что ли, порадовать
Какое мне дело, что к вечеру завтрашнего дня голова, Троя отделится от остального туловища заговорщика? Или что утром все его сообщники, имена которых он любезно сообщил под пытками, не проснутся? Ведь по их души уже вышли наёмники Артура. Завтра аристократия Линервии недосчитается больше ста человек. Кто-то уснёт и не проснётся, а какие-то роды будут стёрты с лица земли целиком.
Какое мне дело до Артура, якобы приехавшего на доклад, но так и не покинувшего кабинет Эсмины? Или до близняшек, получивших свободу и теперь во всю навёрстывающих упущенные годы. А уж какой они успех умеют среди Северных воинов — это отдельная песня. Сильные, быстрые и весьма привлекательные, особенно после полученных небольших изменений во внешности в качестве премии от меня лично. Они и до моего вмешательства выглядели неплохо, но пара небольших штрихов и девочки-селянки превратились в смертоносных леди, чем взбудоражили сознания воинов.
Какое мне дело до всей этой суеты, когда самый потрясающий мужчина прижимает меня к своей груди, словно сокровище?
Сокровище… Сокровищница… Древние артефакты…
— Матс, а где сокровища, что мы умыкнули из дворца? — осенённая догадкой, выпалила я.
— Хотел бы я знать, что заставило тебя о них вспомнить, — хмыкнул он, прижимая ещё сильнее к себе. — Где-то кучей лежат, принесли, скинули, не до этого было.
Оставалось только поцокать языком от такого нарочито небрежного обращения с редчайшими экземплярами. Хотя я про них тоже случайно вспомнила, и то только об одном конкретном артефакте — Искре, которую пытался выкрасть Тиль. Искра не только источник магии сама по себе, но и возможность расширения каналов и увеличения резерва, а в случае отца, возможно, и его восстановления, хотя бы на какие-то капли.
— А где Тиль? — не подумав, спросила у мужа, и тут же оказалась прижатой спиной к стене. Ремонт, видимо, стоит сделать не только в спальне.
— Не позволю каким-то малолетним хлыщам навещать твою голову, — на секунду оторвавшись от меня, выдохнул мне в губы Матс и снова вовлёк в крышесносный поцелуй.
И правда, какое мне дело?
Эпилог
Искра нашлась в замке, и даже Тиль нашёлся, которого, оказывается, вывезли из дворца люди Артура. Вот только проведённые месяцы в магическом сне не сказались положительно на самочувствии мужчины. А новости и про смерть брата, Маришки и предательства, в которых он принял непосредственное участие, окончательно подорвали его психику, и он замкнулся.
Вступать в права наследования он не спешил, так же как и покидать резиденцию, хотя все бумаги были подготовлены ещё до того, как его удалось вывести из сна. Претендовать на состояние бывшего мужа я не собиралась, да и на Тиля всерьёз не злилась, чтобы он не сказал или не сделал, сделал он это неосознанно. Так что по резиденции у нас второй год ходила мрачная туча и молча смотрела в окна. Правда, всё чаще рядом с этой тучей оказывалась Ди, преданно заглядывающая мужчине в глаза и не ошибусь, если скажу, получающая в ответ такие же проникновенные взгляды.