Праксис
Шрифт:
— Это твой друг? — спросил Мартинес.
Щеки Семпронии слегка порозовели.
— Да. Я надеялась, что ты сможешь, как бы это сказать, слегка присмотреть за ним.
— Это моя работа, — ответил Мартинес. — А что, за этим Шанкарашарьей нужно особо присматривать?
Семпрония загорелась румянцем.
— По-моему, он очень талантливый. Но он такой робкий и не любит выставляться. Ты можешь растоптать его и даже не заметишь.
— Хорошо, я обещаю глядеть под ноги, чтобы не наступить на него ненароком.
Покопавшись в памяти, он смог вспомнить Семпронию беседующей с черноволосым офицером на их семейном приеме в честь Кэролайн Сулы.
Ее
— Он так тебя уважает. Он специально просил своего патрона, лорда Пеццини, чтобы его назначили на «Корону». — Уголки ее губ поползли вниз. — Конечно, он не знает тебя, как я.
Мартинес подошел к Семпронии и, подняв ее подбородок, заглянул ей в глаза.
— Этот Шанкарашарья и правда много для тебя значит, Прони?
Она плотно сжала губы и кивнула. Мартинес поцеловал ее в лоб.
— Ну и отлично, — сказал он. — Я сделаю для него, что смогу.
Она порывисто обняла его.
— Вот здорово, — проговорила она. — Если ты присмотришь за Никкулом, я, может быть, прощу тебя за ПэДжи.
Она выбежала из его комнаты, а он упаковал свой чемодан и вызвал слугу, чтобы тот отнес его вещи в такси, которое довезет его до станции подъемника. Алихана с ним не было — Мартинесу было спокойнее, когда тот приглядывал за «Короной» в его отсутствие. Он перекинул через руку зимнее пальто и, подхватив кейс с золотым шаром, спустился по широкой лестнице в фойе попрощаться с семьей.
Снаружи падал снег, поблескивая под темно-зеленым небом Заншаа. В небе висела ленточка кольца, и там в доках стояла наскоро собранная эскадра, к которой принадлежала теперь и «Корона». Завтра эскадра отправится на особое задание. Мартинес не знал куда, известно было только, что они не присоединятся ко флоту метрополии — их эскадра подчинялась Дофагу, лайонскому командующему, а не Ярлату. Он полагал, что им предстоит еще долго набирать скорость, прежде чем они узнают о пункте назначения, разве что капитан Фарфанг вдруг решит проинформировать своих капитанов на предстоящей встрече.
Но получилось так, что капитан Фарфанг уже ничего не сказал ему, поскольку был мертв.
— Как вы знаете, «Судьба» была наксидским судном и ее только что переоборудовали для команды торминелов, — рассказывал ему Далкейт, старший лейтенант средних лет. Он говорил возбужденно, но негромко, почти шептал. — В последнюю очередь доделывали жилые отсеки, поэтому «орешки» жили рядом, на станции, и только нынешней ночью поднялись на борт, чтобы привыкнуть к кораблю. Как вы знаете, торминелы предпочитают температуру пониже, чем наксиды, — из-за меха.
— Так это был саботаж?
— Если и так, то саботажник был одним из команды и умер вместе со всеми. Когда выставляли температуру жилых помещений, кто-то проставил лишний нолик, и температура на «Судьбе» опустилась в десять раз ниже, чем полагается.
Мартинес озадаченно поглядел на него.
— Но температура должна была падать постепенно, и можно было успеть… ой.
— Да, — подтвердил Далкейт. — При понижении температуры торминелы рефлекторно впадают в спячку. Когда становится холодно, они только крепче засыпают. Но даже в состоянии спячки они не могут перенести такого мороза.
Мартинес поежился:
— Они все умерли?
— Все. Сто двадцать с небольшим, все замерзли в своих койках.
— А как же охранники у люков?
— Официально «Судьба» должна была войти в строй только сегодня. Снаружи к ней поставили стражу от полицейского корпуса, а изнутри охранников не было. До сегодняшнего утра туда никто не заходил.
А зайдя, они увидели наледь на стенах и замерзших торминелов, на мехе которых блестел иней. Мартинесу хотелось откинуться в кресле и подивиться жестокой прихоти судьбы, лишившей эскадру разом двух тяжеловооруженных кораблей и командующего. Но нужно было сделать так много: две трети его подчиненных были новичками на судне, в том числе и офицеры. Насколько ему было известно, «Корона» должна была отправиться вместе с эскадрой поутру — время отлета никто не менял. Нужно было сделать очень многое.
— Кто теперь командует эскадрой? — спросил он.
— Старший капитан у нас Камарулла. Но официально ничего не объявлено.
Он поднялся из-за своего стола, позади которого по-прежнему стоял ряд футбольных кубков, привинченных к полкам. Номера Тарафы переделать еще не успели, и он пока поселился здесь, убедившись предварительно в крепости замков и запоров на винном ларце.
— Значит, — сказал он, — проверка перед отправлением в 26:00.
— Так точно, лорд каплей.
Собираясь на проверку, он взял с собой золотой шар — не тот, который ему вчера вручили на заседании парламента, а самодельную награду, которую Махешвари с Алиханом сделали для него в корабельных мастерских. Он хотел, чтобы команда понимала, что сделанным ими подарком он дорожит больше, чем даром парламента.
Результаты проверки оказались несколько более утешительными, чем он опасался, но докончить ее он не успел — подключился Вондерхейдте и сообщил, что пришло срочное конфиденциальное сообщение от командующего эскадрой Дофага. Мартинес сказал «вольно» своим «горбушкам», в том числе и тем, проверить которых еще не успел, и велел переслать сообщение себе в офис.
Младший командующий эскадрой Дофаг стоял во главе эскадры лайонских крейсеров, сразу после восстания вылетевших из системы Преовина по направлению к Заншаа. Пустотелые кости лайонов не выдерживали перегрузок больше двукратной, и весь свой путь они прошли на предельном для себя ускорении. Добравшись до Заншаа, Дофаг не стал снижать скорость: он будет большими кругами двигаться по системе, а когда флот прикажет, устремится к одному из межпространственных тоннелей. Подчиненной ему легкой эскадрой он тем временем командовал на расстоянии.
Вопрос о том, как Дофаг будет управлять своими эскадрами, если ему придется вступить в битву, до сих пор был открытым — ведь в его подчинении оказываются виды с совершенно разными тактическими возможностями. Но лайоны еще со времен достопамятной лайонской войны считались искусными стратегами, и в любом случае не Мартинесу было думать об этом.
При помощи капитанского ключа Мартинес расшифровал сообщение командующего лайонской эскадрой, находящегося сейчас на расстоянии шести световых минут от Заншаа. Наконец изображение появилось на экране — Дофаг оказался относительно молодым для своего поста лайоном, что было видно по окружающим его приплюснутую макушку темным пушистым волосам, которые выпадают у окончательно созревших лайонов. У него были золотистые глаза, а широкий рот, полный острых зубов, был окружен морщинами — почти тридцать дней постоянных перегрузок никогда не проходят бесследно.