Практик

Корнев Павел Николаевич

Вновь Городец вызвал меня лишь через неделю. Выдвинул ящик и кинул на стол вскрытый конверт с рядком погашенных марок.

— Держи!

Я озадаченно взглянул на имена отправителя и получателя, хмыкнул и вопросительно поглядел на Георгия Ивановича.

— Решать тебе, но я бы хорошенько подумал, стоит ли отвечать, — заявил тот и с донельзя ехидной ухмылкой добавил: — И дважды подумал, если решишь этого не делать!

— Вы только за этим меня позвали? — сухо спросил я, давая понять,

что шутки не оценил.

— Нет, сейчас Грин подойдёт, будут новые вводные.

В кабинете нестерпимо пахло табачным дымом, но открыть окно не было никакой возможности из-за бивших по стеклу капель косого дождя. Я с обречённым вздохом сел за стол для совещаний и вынул из конверта исписанный аккуратным ученическим почерком листок. Письмо хоть и адресовалось Кондрату Семёновичу, эту его часть Вика накатала специально для меня. Пришлось вникать.

— Чего вздыхаешь? — усмехнулся Городец.

— Пишет, жара. Пишет, купаются по три раза на дню, — пояснил я и кинул взгляд на окно. — А у нас разверзлись хляби небесные! Да и работаем на износ. Обратно хочу.

— А орден не хочешь?

— Так не ради ордена же!

— Тоже верно, — признал Георгий Иванович и поднял трубку задребезжавшего телефонного аппарата, сказал: — Да, пригласи.

Вошёл Грин. Сегодня мы с ним уже виделись, так что просто кивнули друг другу, а вот Городцу он протянул руку.

— Вызывали, Георгий Иванович?

Хозяин кабинета тянуть резину с долгими прелюдиями не пожелал и сразу объявил:

— Смежники по своим каналам получили информацию о том, что в столице объявился оксонский диверсант, некто фон Винек.

У меня холодок по спине побежал, да и Степан Александрович сразу понял, к чему идёт дело, и заявил:

— Не наш профиль!

— Ваш, не ваш — не важно! Подключитесь к розыскам! — отрезал Георгий Иванович, поднялся из кресла и достал из сейфа папку, кинул её на стол. — Ознакомься с материалами. Вечером жду план мероприятий.

— Но… — начал было Грин, только без толку.

Городец поднял руку, призывая его к молчанию, и объявил:

— Займётесь фон Винеком! Управление госбезопасности тоже не будет сидеть сложа руки, но оно в процессе реформирования, а потому неспособно работать в полную силу.

Грин тяжело вздохнул и взял папку.

— Здесь всё?

— Присаживайся! — потребовал Георгий Иванович. — Линь, оторвись! Послания от воздыхательниц в свободное от работы время читать будешь!

Я едва не задохнулся от возмущения, но всё же удержал язык за зубами и молча сунул листок в конверт.

Городец с усмешкой глянул на меня и сказал:

— По предварительной информации целью группы фон Винека является ликвидация ключевых сотрудников армейской службы сверхэнергетической защиты. Та показала высокую эффективность во время Зимней войны, поэтому…

— Не сходится! — хлопнул ладонью по столу раздосадованный новым поручением Грин. — Оксон

ведёт кампанию по оккупации Лютиерии и находится в состоянии войны с Айлой, плюс у них пограничный конфликт со Срединским воеводством, а диверсантов засылают почему-то в республику, которая сохраняет нейтралитет!

— В Третьем Рейхе царят шовинистические настроения и с самых высоких трибун звучат призывы взять под контроль Эпицентр! — парировал Городец.

— Не ве-рю! — произнёс Грин по слогам.

— Если не ошибаюсь, группа фон Винека состоит из наших соотечественников, а сам он специалист именно по республике! — заметил я. — Где ещё ему действовать, как не у нас?

— Аргумент, — признал Степан Александрович. — Но ликвидация командного состава СЭЗ имеет смысл только непосредственно в преддверии вооружённого конфликта. Иначе ключевые фигуры будут заменены на новые, а сменщики успеют набраться опыта. Не послужит такая акция и дестабилизации политической обстановки. Момент безвозвратно упущен.

— Упущен, — признал Георгий Иванович. — И я согласен с тем, что диверсантов забросили в столицу отнюдь не ради устранения нескольких армейских чинов. Следовательно, есть некое уязвимое место, поражение которого стоит серьёзного обострения двусторонних отношений. А значит…

Грин с обречённым вздохом поднялся на ноги и взял папку.

— Займусь составлением плана мероприятий.

Я тоже задерживаться в прокуренном кабинете не стал. Встал и потряс конвертом.

— Теперь-то могу с посланием от воздыхательницы ознакомиться?

— Выметайся! — отмахнулся Городец и потянул из коробки новую папиросу.

План розыскных мероприятий Степан Грин составил обстоятельней некуда — занял тот аж три листа машинописного текста. Упор делался на проверку криминального элемента, способного пойти на сотрудничество с иностранной разведкой и предоставить укрытие, оружие, информацию. Прилагался и список, который начинался идейными противниками социалистического строя и заканчивался жадным до лёгких денег жульём. Помимо этого, предполагалось опросить осведомителей, поднять недавние дела о нападениях на сотрудников правоохранительных органов и военнослужащих с целью завладения их табельным оружием и документами, а также информирование линейных отделений полиции на транспорте.

— Отлично! — пыхнул папиросным дымом Городец, ознакомившись с планом мероприятий. — Замечательно просто! Есть с чем идти к генералу.

У Грина аж глаз задёргался.

— Да это же просто филькина грамота! — взорвался он и шибанул кулаком по столу. — Отписка! Вы так своих диверсантов до морковкиного заговенья ловить будете!

Георгий Иванович этой вспышки гнева будто не заметил.

— Всех своих клиентов, которых руки потрясти не доходили, в список включил? — уточнил он, тряхнув листками. — Или кого-то забыл?