Практик
Шрифт:
— Орден — это хорошо, — пробурчал я и передёрнул плечами. — А остальные как?
— Все участники операции получат государственные награды в зависимости от личного вклада. Твоя группа идёт по первому разряду наравне с начальствующим составом. — Он дошёл до сейфа и протянул мне сразу несколько красных книжечек. — Держи, на время командировки тебя и твоих людей прикрепили к столичному управлению госбезопасности.
Я открыл одно удостоверение, второе, третье, отыскал собственное и уточнил:
— Если в таких формальностях нужда возникла, значит, мы тут надолго застряли?
Георгий Иванович пожал плечами.
— Сложно сказать. Как пойдёт.
— А что со второй экспедицией? Кто с соискателями всё это время работать будет?
— Ими Сутолока займётся, не хуже тебя специалист, — пояснил Городец, пыхнул сизым дымом и вдавил окурок в кучку остальных.
Я помахал ладонью перед лицом и возмутился:
— Георгий Иванович! У вас цельный поручик госбезопасности в приёмной сидит, нешто пепельницу вынести не может?
— Ты тоже поручик госбезопасности, возьми и вынеси! — ухмыльнулся в прокуренные усы Городец. — Хорошо зарекомендуешь себя, оформлю порученцем на повышенное довольствие. А сейчас Грина пригласи.
— Порученцем? Большое дело! — хмыкнул я. — Сколько уже лет у вас на побегушках!
Взял пепельницу и вышел с ней в приёмную. На столе у секретаря обнаружилась точно такая же, только пустая, я с невозмутимым видом произвёл обмен и объявил:
— Проходите, Степан Александрович!
Грин поднялся и зашёл в кабинет, едва ли не печатая шаг. Встал напротив стола и объявил:
— Я требую оградить своих подчинённых от бесконечных допросов касательно местонахождения Василия Коросты! Никому из нас ничего об этом не известно! И меня, как непосредственного руководителя Коросты, до сих пор не поставили в известность о сути предъявленных ему обвинений!
Георгий Иванович с укором посмотрел на меня, покачал головой и махнул рукой.
— Присаживайтесь, Степан Александрович! Присаживайтесь! Я понимаю вашу озабоченность, но ничем не могу помочь. Не занимаюсь этим делом и пригласил вас совсем по другому поводу.
Грин немного поколебался, но всё же опустился на стул и сухо произнёс:
— Слушаю.
Городец подозвал меня и вручил заполненный машинописным текстом листок, синевший внизу росчерком подписи и окружностью печати.
— Передай! — распорядился он, после протянул ещё один лист. — Ознакомься и распишись!
В приказе шла речь о формировании при управлении госбезопасности РКВД специальной оперативно-розыскной бригады. Моя группа прикреплялась к ней для силовой поддержки следственных мероприятий, руководителем назначался замначальника секции-пятнадцать Грин. На другой стороне листа шёл перечень зачисленных в новую структуру сотрудников.
— Руководство республики обеспокоено вовлечённостью в противоправную деятельность операторов сверхэнергии и наличием в уголовной среде целого ряда неприкосновенных персоналий как со сверхспособностями, так и без оных. Поднимайте старые дела, готовьте список тех, кого оградили от преследования по команде сверху. С завтрашнего дня начнёте прорабатывать эту публику.
Степан Александрович откашлялся и сказал:
— Два вопроса!
— Слушаю вас.
— В список могут попасть наши собственные осведомители.
Городец отмахнулся.
— Не проблема! Делайте соответствующие пометки по своему контингенту.
Грина такой ответ вроде бы удовлетворил, и он перешёл к следующему моменту.
— В работе есть и текущие дела. Снимать с них сотрудников контрпродуктивно.
Георгий Иванович кивнул.
— Перераспределением дел займётся подполковник Красовец, обсудите это с ним. При наличии объективной необходимости я поставлю перед руководством вопрос о выделении секции-пятнадцать дополнительных ресурсов. Ещё вопросы?
— Нет, больше никаких.
Грин попрощался с Городцом, кивнул на прощание мне и покинул кабинет. Тогда Георгий Иванович недобро усмехнулся.
— Знаешь, Пётр Сергеевич, а ведь у него было три вопроса. И третий, не заданный: где сейчас Василий Короста!
— Ну что вы опять начинаете, Георгий Иванович? — возмутился я. — Говорю же: не знаю! Но я на его месте давно бы уже был на полпути к Латландской границе!
Городец досадливо поморщился.
— Да на каком ещё полпути? Давно мог границу перейти, возникни такое желание! У него ведь ещё и жена политическое убежище там запросила!
— Это отсылка к…
— Читал я «Вождя краснокожих», не надо мне тут! — разозлился Георгий Иванович и хлопнул ладонью по столу. — А ты, к примеру, в курсе, что все внутренние телефонные переговоры в этом здании пишутся на проволоку?
Меня будто ледяной водой окатили, но я лишь фыркнул.
— Брехня!
Городец рассмеялся.
— И сколько ты готов на это поставить?
— Ва-банк пойду!
— Ну-ну! — хмыкнул Георгий Иванович, поднялся из кресла и отпер сейф. — А всё же презанимательный тип твой приятель Короста! — заявил он, достав папку с завязками. — Ни одного взыскания по службе, характеристика положительней некуда, член соцпартии, а копнёшь поглубже…
Городец сделал театральную паузу, и я махнул рукой.
— Жгите!
— В наш расстрельный список его включили по инициативе аналитического дивизиона. Концов я пока не нашёл, но основанием стала его связь с Зимником. Втёрся в доверие, получил перевод в столицу, ещё и жену под покровителя подложил, обеспечил тем самым ей карьеру, кое-какие материальные блага и заграничную командировку. К слову, Марию Коросту списали в расход по этой же самой причине. За компрометирующую связь с Зимником.