Практика Сергея Рубцова
Шрифт:
— Значит, было у вас мечтание не так давно, — продолжал Сергей, поглядывая то на ладонь, то в глаза женщине. — Мечтание сладостное, но сомнительное.
— Это насчет чего? — спросила толстуха, настораживаясь.
— Вроде, как будто, насчет денег, богатства. Так линия показывает. Помечтали вы раз, два и колебаться стали. Вроде деньги легкие, сами в руки идут, а все-таки боязно на сердце — дорога к деньгам далекая, хлопотливая, кто его знает, что может приключиться… Так я говорю, милая? Правильно мне линия указывает?
— Ну, ну, — кивнула головой толстуха и покраснела. — Ты дальше давай рассказывай.
— Дальше цифра идет, а за ней дальняя дорога…
Сергей запнулся и потер рукой лоб. На него смотрели улыбаясь не только шахтер, Соня и старая учительница, но и подошедшие пассажиры из других купе. Толстуха учащенно дышала и тоже улыбалась, но ее улыбка казалась жалкой, вымученной.
— А цифру где ты видишь? Что еще за цифра? сказала она, беспокойно оглядываясь.
— Вот узелок, сходятся линия вашей жизни и линия богатства, — совершенно серьезно показал какое-то место на ладони Сергей. — И цифра — восемь тысяч рублей в бумажках или на аккредитиве.
— Ой! — вскрикнула толстуха, точно ее укололи. — Батюшки! Что за глаз у тебя, парень?
Она вырвав свою потную руку из пальцев Сергея и испуганно, в сильном волнении смотрела на него.
— Отгадал! — сказала Соня восторженно. — Цифру отгадал!
— Ну так что ж, настоящее и будущее узнать не желаете? — небрежно спросил женщину Сергей.
Заколебавшаяся было толстуха опасливо протянула ему свою руку.
— Чего уж, гадай до конца. Только ты не очень. Говори, чтобы мне только понятно было.
— Это с превеликим нашим удовольствием, — весело сказал Сергей. — Значит, сумма верная? Ну, тут дорога была, как я уже говорил, незнакомый город, снова хлопоты, беспокойство и снова цифра. Та же сумма — восемь тысяч, только не кучкой и не в бумагах, а по кускам, в материалах вроде. Так я говорю, милая?
— Так, так, — заторопила его женщина, снижая голос до шёпота. — Ты это пропускай. Ты мне будущее скажи
— Будущее? — Сергей скептически хмыкнул и наклонился над ладонью толстухи. — Тут линия вашей жизни расходится на три пути. Один путь — неприятности, убыток понесете, другой — хлопоты и сомнительное богатство, третий… Ох, нехорошо линия показывает… Третий — встреча с форменным человеком, какого вы очень остерегаетесь, и казенный дом.
— Больница, что ли? — со слабой надеждой прошептала женщина.
— Нет, тетя, вроде, тюрьма… — сказал Сергей и выпустил руку женщины. — Да, да, тетя, настоящая тюрьма.
Толстуха шумно вздохнула и вытерла платком потные щеки. Лицо ее было красным, как помидор.
— Ну, угадал он у тебя? — спросила какая-то молодая бабенка в ситцевом платочке, просовывая голову между стоящими на проходе пассажирами.
Вместо толстухи, ответил шахтер. Он сказал неприязненно:
— Тут и спрашивать нечего. Видите, она сидит, как рак вареный. Ясно, понятно, что у нее за хлопоты…
В купе громко засмеялись. Толстуха озлобилась.
— Нет, ты если гадальщик правильный, ты мне другое скажи, — закричала она Рубцову, поправляя выбившиеся из-под платка волосы.
— Как моего мужа звать, когда, какого дня меня в церкви крестили? Вот тогда я тебе поверю!
Сергей ни капельки не смутился.
— Это, тетенька, не смогу. Образование не позволяет… Я ведь сразу вам говорил, что изучал только белую магию, а имена и дни крещения — это уже к черной магии относится.
Новый взрыв хохота покрыл его слова. Сергей скромно улыбнулся и, вытащив папиросу, отправился в тамбур. Там его и нашла Соня, сгоравшая от нетерпения узнать секрет «гадания».
На вопрос девушки Рубцов ответил вопросом.
— А как вы думаете, кто эта женщина и что это за восемь тысяч в материалах?
— Я сразу заподозрила, что она, очевидно, спекулянтка. Но как вы угадали, что она взяла с собой в Москву восемь тысяч?
Сергей слегка смутился, и какая-то тень скользнула по его лицу.
— Зачем вам это, Соня? Давайте поговорим о другом.
— А все-таки? Мне очень хочется знать. Вы удивительный человек.
— Сейчас я вас разочарую. Ничего удивительного. Я заметил, что эта женщина все время что-то подсчитывает на бумажке.
— Я тоже заметила, но ведь она разорвала эти бумажки на мелкие клочки.
— Да, но одну бумажку скомкала и бросила на пол, под веник проводнику. Я незаметно поднял ее. Там были все ее расчеты — ей не терпелось подсчитать возможные барыши. Вот и весь фокус. Как видите, я поступил не совсем красиво.
— Почему? Ей это гадание должно пойти на пользу. Значит, «форменный человек» — это милиционер?
— Милиционер или прокурор. Она поняла…
Соня рассмеялась. Свежее лицо ее с пухлыми сочными губами разрумянилось, ветер, влетавший в открытую дверь, шевелил мелкие кудряшки на голове. Глядя на нее, Сергей улыбнулся. С тех пор между молодыми людьми завязались дружеские отношения, и они часто выходили в тамбур поболтать наедине о всякой всячине. Беседовать с Сергеем Соне было легко и приятно. Однако девушка заметила одну странность в поведении своего нового знакомого: он почти не рассказывал о себе и ловко уклонялся от ответов на ее вопросы. Она узнала только одно — так же, как и она, Сергей родился и живет в Синегорске.
— А где вы живете, на какой улице? — спросила она.
— В центре.
— А работаете?
— На самом большом заводе…
Он явно чего-то не договаривал.
Когда поезд прибыл в Синегорск, Сергей поступил очень невежливо по отношению к Соне. Едва они вышли из вагона, как он сразу скрылся в толпе пассажиров, даже не попрощавшись с девушкой.
Соня жила на окраине города. Туда ходил автобус, но автобус почему-то запаздывал, и девушке пришлось стоять в длинной очереди очень долго. И тут она снова увидела Сергея. Уже без чемодана и шляпы с каким-то свертком подмышкой он пересекал привокзальную площадь, направляясь к постовому милиционеру. Милиционер выслушал его и показал на трамвайную остановку. Сергей кивнул головой, видимо, поблагодарил. Он побежал и успел прыгнуть на площадку тронувшегося трамвая.