Практикантка доктора Соболева
Шрифт:
Это небрежное, но такое собственническое прикосновение заставляло Любу сидеть и глупо улыбаться, рассеянным взглядом наблюдая за пытающимся прокатится на флайборде Сашкой и то и дело ныряющем в Неву. Ну, действительно, что ещё надо? Мужчина рядом, сын рядом, и она…счастлива…Ещё бы холодок по левой щеке так часто не пробегал от морозного взгляда бывшего мужа, заставляя сердце тревожно сжиматься, и вообще хорошо…
Через пять минут вернулась Зойка и подсела к Вознесенской поближе, начав рассказывать сплетни про одну общую знакомую. Люба
Сашка с друзьями возвратился где-то через час. Сырой и счастливый. Шумной компанией взъерошенных воробьёв они, галдя от полученных впечатлений, налетели на еду. Со всех сторон на взрослых посыпались невнятные, но очень экспрессивные рассказы о том, как же это было, заражая присутствующих будоражащим адреналином и вновь объединяя разъединившиеся было по интересам столы. Через пару минут детского гомона Николай встал со своего места и громко откашлялся, перетягивая на себя всеобщее внимание. Люба перевела взгляд на его мощную сбитую фигуру, скользнула по натянутой на широкой груди рубашке, бычьей шее, тяжелому гладковыбритому подбородку и замерла на стальных, направленных прямо на неё глазах. Внутри тревожно шевельнулось, но Вознесенская отбросила это чувство подальше, не давая так просто вывести себя из блаженного состояния, в котором пребывала. Коля постучал по полной стопке, поясняя, что сейчас будет тост.
— Так, у всех налито? — зычный голос бывшего мужа разнесся над головами приглашенных, — У меня важное объявление. Санька, ну ка иди сюда!
Сашка резко подскочил, чуть не опрокинув своё кресло, и юркнул под руку к отцу. Заулыбался широко, осматривая присутствующих, только от матери почему-то взгляд быстро отвел. Люба ощутила холодок, пробегающий по спине, второй раз и невольно подалась поближе к Соболеву, забирая себе его тепло. Сергей недоуменно покосился на льнущую к нему Вознесенскую и подлил ей вина. Сам же поднял свой стакан с минералкой, так как был за рулем.
— Друзья, — раскатистым басом начал Николай, — Вот и настал этот день, когда мой сын перестал быть ребенком и ступил на порог взрослой жизни. Ещё пока внутрь не зашел, конечно…Так, рядом топчется, но…
Коля засмеялся, трепля Сашку по макушке, и все остальные гости заулыбались вместе с ним.
— Но он уже не дитя! У моего сына уже есть мечты, желания и самое важное — цели! Нет ничего более жалкого, чем бесцельный мужчина, и я благодарю Бога, что он мне послал такого упертого, твердого в своих стремлениях мальчишку!
Коля снова на мгновение прервался, чтобы зажать раскрасневшегося Сашку в медвежьих объятиях, а Люба не сдержалась и шмыгнула носом, быстро смахнув предательскую влагу с уголков глаз. В груди разбухала щемящая нежность, застревала комом, подступая к горлу. Её сынок…Такой взрослый…
— И главная мечта Саши сейчас — стать капитаном дальнего плавания, — продолжил Николай торжественно, выше задирая рюмку
Коля сделал паузу и резко повернулся к замершей Любе, ловя её лицо цепким горящим взглядом.
— …я помог своему сыну поступить в Морской колледж при одном из лучших Морских университетов нашей страны в Новороссийске, которым заведует мой давний друг, профессор, доктор технических наук и просто чудесный человек Роман Анатольевич Кулик. Неделю назад мне подтвердили, что Саша зачислен на первый курс.
Николай повернулся к сияющему и дрожащему от волнения Саньке, обращаясь уже только к нему. Сгреб так, что того и видно не стало.
— Уже всё оговорено, тебя ждет прекрасное будущее, сынок…ты только учись, пацан. А я всегда помогу… — захрипел, тиская сына.
— Спасибо, пап, спасибо… — Саша говорил тихо, едва различимо, хрипя из-за сдавленных отцом ребер. Но расслышать было легко, так гости в шоке замерли, не дыша.
Люба открыла рот, пытаясь ухватить разом выбитый из лёгких воздух. В голове безбожно зашумело, картинка поплыла. Она ощущала будто не своим телом, что Сергей, сидевший рядом, крепче сжал её руку, попытался привлечь к себе. Резко отстранилась, вытягиваясь в звенящую болью и непониманием струну.
— Новороссийск? — едва выдавила из себя срывающимся голосом Вознесенская, вперила неверящий, полный отчаяния, взгляд в мужа, — Новоро…?
Захлебнулась словом.
— Ты не можешь так, Коль, не мо… — замолчала, так как голос окончательно подвел.
Он что же? Увозит сына от неё? Увозит??? И Сашка знал, получается…Готовился к тому, что уедет. И не говорил ничего…Внутри резануло и больно скрутило…
Вот так. За что?
26.
Выжженная пустыня. Вот кто она. Внутри так пусто, что дышать больно. Словно лёгкие каждый раз лишь всасывают вакуум, не захватывая желанный кислород. Люба будто пыталась вынырнуть и не могла. Не могла. Голова была чугунная от слёз. Мысли ворочались в мозгу подобно ленивым червям. Вся тяжесть атмосферы упала ей на плечи, прибивая к земле. Осознание, что это специально всё, добивало свистящим хлыстом. Плевать на Николая, но Сашка…Как он мог? Неужели он не понимает???
— Люб, на, — перевела воспаленный, невидящий взгляд на Соболева, подающего ей дымящуюся кружку.
Машинально приняла её, не интересуясь содержимым. На автомате сделала глоток, вновь глядя на ночной уже город за окном. Скривилась…
— Там егермейстер, — тихо хмыкнул Сергей, поясняя яркий травяной алкогольный вкус, — и чай зеленый, пей.
— Жуткое сочетание, — пробормотала Люба. Сильнее сжала ледяные пальцы на горячих керамических стенках, пытаясь забрать тепло напитка себе.
Странно. Внутри всё пылало и тлело, а снаружи колотило так, что зубы то и дело начинали отстукивать дробь.