Правда о зомби. Секретные проекты спецслужб
Шрифт:
Отметим, что, по современному уточненному исследователями определению, «предание — созданный устно, имеющий установку на достоверность рассказ, основное содержание которого составляет описание реальных или вполне возможных фактов». Как в преданиях, так и в легендах встречаются элементы фантастического, необыкновенного. В легенде вымысел, созданные воображением народа образы занимают главное место. Среди разновидностей легенд наиболее интересны для нас суеверные рассказы, то есть бывальщины и былички. В них повествуется о существах народной демонологии. Среди классических исследований прошлого доныне наиболее известны и авторитетны книга А.П.Афанасьева «Поэтические воззрения славян на природу» (Изд. М., 1869 г.) и сборник
Героями суеверных рассказов являются не только знакомые нам с детства по сказкам лешие, водяные, полевики, русалки, домовые, гуменники, банники, но и колдуны, оживающие по ночам мертвецы. Самые популярные "герои" — черти всех видов и мастей. Вот наиболее распространенные образцы коротких суеверных рассказов.
Старик один в подполье клад зарывал, а сноха видела. Вот он зарывает и говорит: «Чьи руки зароют, те руки и отроют». На другой день старик и помер. Сноха стащила его мертвого в подпол и давай его руками клад отрывать да приговаривать: «Чьими руками зароется, теми и отроется!
Чьими руками зароется, теми и отроется!» Ей клад-то и дался.
В этом рассказе предельно ясно "указывается", что клады достаются тем, кто их ищет и выкапывает по всем установленным древним правилам. Если клад зарывал мертвец, то наиболее удобно его добывать руками самого же мертвеца. С другой стороны, на точное соблюдение правил по верованиям прошлого могли пойти только самые отчаянные головы. По другой версии, клады, отрытые руками покойного или через убийство конкурента-кладоискателя, никогда никому счастья не приносили, атолько влекли за собой проклятия и беды. "В чужих деньгах проку нет", — гласила старинная поговорка.
Более достоверные, реальные эпизоды содержит другой рассказ в сокращении о том, как клад не дался в руки.
Две хлебницы рыли на валу недалеко от Конной слободы. Мимо проезжал барин в коляске с казачком. Кучер остановился напротив рывших землю. Из реки Свияги вылез страшного роста солдат, подошел к казачку, схватил его на руки и понес в омут, под водяную мельницу. А барин с кучером умчались на тройке с молодецким посвистом. Кладоискательницы перепугались и покинули место, понимая, что без молитвы им клада не видать. После этого нашли они одного начетчика-чернокнижника, который по черной книге прочитал, чтобы они отправились этот клад рыть на Пасху. Так они и сделали, а когда стали рыть, от храма Иоанна Предтечи пошел сильный гул. И появился около кладоискательниц не то медведь, не то солдат, который утащил казачка в омут. Без памяти бежали две женщины до самого храма. А чернокнижник после сказал, что клад ушел под землю: это он определил по грозному гулу.
Что примечательного мы можем найти в этой истории? Во-первых, точна география места действия: названа Конная слобода, река Свияга. Во многих суеверных рассказах используются точные указания места действия, что еще более усиливает эффект правдоподобия. Но был ли бесом-душегубом барин, отдавший солдату казачка? Скорее всего использован мотив преднамеренного убийства, невольными свидетелями которого стали незадачливые кладоискатели. Солдат же заранее поджидал жертву по уговору с барином. В старое время нередки были побеги солдат из невыносимой рекрутской службы. Занимательна фигура и чернокнижника. В народе прочно держалась версия, что колдуны по тайным книгам могут если не определять местонахождение клада, то давать советы, как, с какими предосторожностями добраться до него. Грозным гулом кладоискательницам с перепугу мог показаться отдаленный колокольный звон из монастыря. Поиски сокровищ были делом нешуточным, требующим личной смелости. А тут на глазах у женщин происходит преднамеренное убийство. Поневоле померещится присутствие во всем нечистой силы.
Особое место в перечне суеверных рассказов занимают истории о проклятых. Встречает казак в пути молодца пригожего или девицу — и начинается беседа смелого казака с проклятым. Сюжет довольно прост, но имеет свой скрытый смысл, который иногда можно трактовать неоднозначно. Например, проклятый открыто признается, что может быть видимым и невидимкой, что он всецело во власти дьявола. Казак интересуется, какая от этого проклятому польза.
К которой женщине я прикоснусь, — откровенничает проклятый, — ведь она может забеременеть и родить. Вот этого-то младенца, что от меня родится, дьяволы и подцепят и утащат к себе. Дьяволы, видишь ли, какую-то выгоду находят в том, чтобы как можно больше заполучить в свое общество душ и во плоти, и без плоти — особенно дорожат младенческими душами".
В народе бытовало мнение, что черти размножаются так же, как и люди, и даже могут иметь потомство среди простых смертных. Те же, кого проклянут или родители, или близкие родственники, становятся посредниками между дьяволом и людьми, т. е. проклятыми. Дети от них приумножают дьяволово войско. Помимо всего, проклятый — бессмертен. Даже если его убить, он все равно будет по ночам появляться из могилы цел и невредим. Справиться с ними можно по методу борьбы с оборотнями, вампирами, стоит только вогнать в могилу осиновый кол, а перед этим — похоронить проклятого ничком. А лучше всего молва предписывает вогнать в могилу пять кольев: один посреди него, а четыре — по краям.
По другой сказочной легенде, черти размножаются самым фантастическим образом: при луне вскакивают в реку, а потом выбегают на берег и размахивают руками (лапами), стряхивая с себя брызги. Где брызги падут — там сразу же новый бес появляется. Чтобы не создавалось впечатление, что при таком легком способе продолжения рода весь мир давно должен быть заполонен чертями, легенда строго регламентировала сроки размножения: один раз в году, только один лунный вечер.
Некоторые исследователи не отрицают версии, что легенды пострашнее могли специально создаваться то ли представителями скрытых сект, то ли досужими монахами, которые стремились держать в строгости население соседних городков и сел. В некоторых суеверных рассказах, и правда, явно просматривается свой нравственный аспект — попытка оставить потомкам поучения в виде устной истории. Особенно страшным считалось проклятие за какие-либо проступки. От такого человека отворачивались все в общине, и ему часто ничего не оставалось, кроме как, если он не крепостной, покинуть родные места и уйти скитаться. Так в поисках куска хлеба бродили они по близким и дальним дорогам. Их узнавали и создавали о них всевозможные рассказы, вплоть до самых невероятных, будто они вернулись с того света. Одно короткое повествование об этом так и именуется:
Одна старуха много терпела от сына своего. Он был очень злой. Вот один раз он за обедом три раза вырывал ложку у нее и бросал к порогу. Старуха не стерпела и вышла из-за стола, положила перед Богом три поклона и сказала сыну три раза: «Будь ты проклят!» И что-то ему сделалось — не смог он на нее даже руки поднять. А она отрезала у себя прядь волос и связала ему руки. И тут же он и помер. Вот похоронили его. Только земля-то, значит, его не принимает — гроб-то вышел поверх земли. Стали ее просить, чтобы простила сына. Нет, она все не прощает. И пока она ему не простила все, гроб был наружи, да и сама она не могла помереть. Старая-престарая сделалась, и все не умирает. Никто уж ее не стал помнить. Стали, наконец, ее спрашивать, отчего не умирает, она рассказала. Наконец смирилось ее сердце. Благословила сына. И в ту же минуту и гроб ушел, и она умерла.
Приведенный пример наглядно демонстрирует силу психологического воздействия проклятия. Старуха волосом связывает руки сыну. То есть лишает его злобной силы, чтобы оградить и себя, и людей. Заговоренный волос применяется в колдовстве и в других преданиях. Насколько действенно это средство — трудно сказать в наш атеистический век, когда утрачены многие древние знания. Но если верить современным магам и чародеям, то опытный оккультист со способностями может наводить порчу с помощью заговоренного волоса, изготавливать обереги — в зависимости от профиля и моральных принципов колдуна.