Правда варварской Руси
Шрифт:
В городе осталось 5600 солдат и 2700 стрельцов под командованием П. Львова. И армия выступила в обратный путь. Шереметеву на Днепр тоже был послан приказ возвращаться. В Москве победу отметили триумфальным шествием, где главная роль отводилась Шеину. Это уж позже его роль в войне затушевали. А тогда царь щедро наградил его и возвысил, назначил руководить Пушкарским, Иноземным и Рейтарским приказами. Петр повелел основать на выбранном им месте гавань в Таганроге и еще одну верфь, в Брянске, чтобы можно было действовать флотом и с Днепра. А капитану Брюсу было поручено составить карту причерноморских земель.
Крымский хан прислал послов с предложениями заключить мир на выгодных условиях. Но Петр благородно заявил, что без союзников он не желает даже вести переговоры. А если, мол, хотят мира, пусть обращаются
Омрачил радужные настроения только раскрытый в это время заговор против царя. Хотя неизвестно, действительно ли он существовал или недовольные просто по пьяному делу грозили и перемывали кости Петру. Во всяком случае, по доносу стрельцов Елизарова и Силина были арестованы и казнены полковник Цыклер, окольничий Соковнин и стольник Пушкин. А сразу после этого, в марте 1697 г., оставив управление Россией на «князь-кесаря» Ромодановского, Стрешнева и Нарышкина, Петр с «Великим посольством» отправился за рубеж. Чем немало удивил Европу. Нет, не только тем, что едет русский царь. Но ведь для властителей великих держав вообще было не принято разъезжать по чужим странам! Путешествовали те, кто еще не занял трон или потерял его. А монархи пересекали границу только с армией, в войнах. Ну а вот так вот бросить свое государство и отправиться невесть куда, уж наверное, ни французским королям, ни германским императорам даже и в голову не пришло бы.
«Эпоха просвещения»
По принятой в истории терминологии в XVII в. завершилась «Эпоха Возрождения», и к концу столетия мир вступил в «Эпоху Просвещения». Да, как раз в это время стала бурно развиваться наука. Медики вовсю занимались анатомированием трупов. Левенгук изобрел микроскоп. Была основана Гринвичская обсерватория. Ньютон в 1687 г. опубликовал свой главный труд «Математические начала натуральной философии». Лейбниц разрабатывал основы дифференциального и интегрального исчисления. Нетрудно увидеть, что и Россия, прошедшая через реформы Федора, Софьи и стоявшая накануне реформ Петра, по времени не очень-то и отстала от европейского «просвещения».
Причем западная наука все еще засорялась массой нелепостей и предрассудков. Так, непреложной истиной признавалось существование особых «материи теплоты», «материи тяжести», «материи упругости»: например, чем больше «материи теплоты» содержит вещество, тем лучше оно горит. И несмотря ни на какое «просвещение», в Европе все еще продолжали ловить чертей и уничтожать «ведьм». И в Англии, и во Франции, и в Нидерландах. В 1689 г. видный британский ученый и священник Мэзер, один из основателей Йельского университета, издал «Памятные предостережения против колдовства и одержимости». Эта книга способствовала нагнетанию страстей. И в 1692 г. в американском городке Салем дочерям пастора показалось, что их околдовали. Пошла массовая истерия, арестовали 200 человек. Их дико пытали, истязали. Губернатору Фипсу удалось несколько тормознуть масштабы безумия, но 20 женщин и девочек и 2 собаки были повешены как «ведьмы». В 1694 г. «колдунов» жгли в Польше. В Саксонии множество женщин отправил на казнь судья Карпцов. (И, кстати, охотиться за «ведьмами» в Европе будут еще долго. В Австрии подобные дела были прекращены только в 1746 г., в Вюртемберге в 1747 г., в Баварии в 1775 г. В1781 г. была сожжена «ведьма» в Севилье. В 1782 г. по такому же обвинению казнили девушку в Швейцарии. В 1793 г. прошло последнее дело в Познани…)
Отметим и то, что возможности ученых по-прежнему определялись покровительством сильных мира сего. И нередко открытия становились результатом забав и капризов спонсоров. Скажем, развитие анатомии во многом стимулировалось не жаждой знаний, а извращенностью высшего света. Балеты с нагими нимфами уже не возбуждали пресытившуюся знать, и стало модным посещение анатомических театров. Сюда кавалеры и дамы являлись как в обычный театр, получая новые острые ощущения от лицезрения трупов и их препарирования. Ну а достижения химии часто были побочным продуктом алхимии. Так, Август Саксонский, очень нуждаясь в деньгах, содержал алхимиков, чтобы найти способ превращения разных веществ в золото. Золота они не добыли, зато случайно получили саксонский фарфор.
Да и деятельность других ученых зависела не от места рождения, а от отношения к ним. И когда Россия распахнула для них двери, швейцарский естествоиспытатель Бернулли писал: «Лучше несколько потерпеть от сурового климата в стране льдов, в которой приветствуют муз, чем умереть от голода в стране с умеренным климатом, в которой муз обижают и презирают». За теплыми местами ой как гонялись! Тот же Лейбниц приставал к Петру, чтобы позволил использовать Россию в качестве «лаборатории» для разработанных им «научных» структур управления обществом. После Нарвы стал подлизываться к Карлу XII, выражая пожелания, чтобы «молодой король воцарился от Москвы до Амура». А после Полтавы снова переключился на Петра (к счастью, у царя хватило ума проигнорировать его проекты). И, в общем-то, утверждения, будто иностранцы «просветили» Россию, не имеют под собой ни малейших оснований. Шел обычный процесс «утечки мозгов». Но только политика русских царей обеспечивала, что он шел не в нынешнем направлении, а в противоположном.
Жизнь в «просвещенной» Западной Европе оставалась отнюдь не сладкой. За вторую половину XVII в. в результате войн, эпидемий, голода численность населения там не возросла, а сократилась на 20 млн. человек. Смертность была очень высокой даже в самых «верхах». Будущая британская королева Анна родила 10 детей — ни один не дожил до 10-летнего возраста. Девятилетняя война чрезвычайно тяжело отозвалась на всех участниках. В Нидерландах бои, вторжения и передвижения войск подорвали сельское хозяйство, разрушили ирригационную систему, вызывали эпидемии и падеж скота. Государству с 2 млн. жителей приходилось содержать 120-тысячную армию. В 1695–1696 гг. из-за тягот и непосильных налогов произошли бунты в Амстердаме. Началось бегство капитала, финансисты предпочитали вкладывать деньги в более «безопасных» странах. Олигархи составили оппозицию Вильгельму Оранскому (и в 1702 г., после его смерти, опять упразднят пост штатгальтера). И былое величие Голландии сошло на нет, она превратилась во «второсортное» государство.
А вот Англия только выходила на роль мировой державы. В войнах ее островное положение оказывалось выгодным. Страна не знала разорительных вторжений вражеских полчищ. Флот в то время было содержать дешевле, чем крепости и большую сухопутную армию. И налоги в Британии были отнюдь не такими сокрушительными, как во Франции. Сказывалась и внутренняя стабилизация. Хотя меры Карла II и Якова II против сектантов и пресвитериан были непопулярными, но вынудили одних эмигрировать в Америку, других вернуться к англиканской религии. И теперь среди англичан нонконформисты составляли лишь 6 %. Политической силы они больше не представляли. И жизнь пошла спокойная, без встрясок. Люди трудились, наживали денежки, по выходным посещали популярные зрелища — петушиные бои, травлю медведей мастиффами, казни бродяг и воровок… И уже появились первые масонские ложи, которые в 1717 г. объединятся в Лондоне в «Великую ложу» и начнут распространять влияние на другие государства.
Для французов британское благосостояние было недостижимой мечтой. Сен-Симон, биограф «короля-солнца», восторгавшийся началом его царствования, писал: «В конце же своего правления, на пороге нового века, Людовик XIV имел бездарных министров и генералов, страна стала приходить в упадок». Напобеждавшись на разных фронтах, он истратил на Девятилетнюю войну 700 млн. ливров, довел Францию до голода, британские эскадры беспрепятственно приходили и бомбардировали Дьепп, Гавр, Сен-Мало, Дюнкерк, Кале. И королю пришлось согласиться на мир. По условиям договора, подписанного в Рисквике, Людовик отказался от притязаний на Кельн и Пфальц, вернул испанцам Каталонию, очистил часть Лотарингии, Люксембург, Монс, Куртре. И удержал только ранее захваченные города Нижнего Эльзаса и Страсбург.