Правда
Шрифт:
– Что ты хочешь обсудить?
– Ты прекратишь свое общение с Мередит Бэнкс, а также воздержишься от любых последующих планов, которые ты лелеешь, в отношении общения со средствами массовой информации.
Это было плохо сформулированная просьба, звучащая более как приказ.
Она откинулась на спинку кресла и улыбнулась:
– Прямо сейчас?
В его ответе не было ни намёка на юмор:
– Не дави на меня. Я устал и, прямо скажем, неожиданным образом, совсем не в духе.
Внутренне она усмехнулась, понимая, что звонок
– Что ж, я бы хотела обсудить что-нибудь другое.
– Я бы хотел не отходить от темы.
– Тогда, кажется, мы в тупике. Возможно, тебе стоит уйти. Мы можем продолжить эту тему в другой день или нет.
– Ты не будешь менять темы. Неразглашение наших отношений не подлежит обсуждению.
– Я не припоминаю, чтобы я подписывала что-либо, ну кроме чистой салфетки. Между нами даже не было брачного договора. Таким образом, на меня не наложены юридические ограничения по поводу того, что я могу или не могу разглашать.
Тони шагнул ближе:
– Юридические нет. Как насчёт этических или моральных ограничений?
– А эти соображения действовали в случае с моим захватом или в наших с тобой отношениях ?
– Я пытался тебе объяснить, что поначалу нет, но потом они имели значение.
– Тони, я тоже устала. У меня нет сил разгадывать твои шарады. В мои планы не входит разглашать что-либо о твоей настоящей личности средствам массовой информации, если это то, о чём ты беспокоишься. Однако мне стало известно о многих ложных представлениях в свой адрес во время наших отношений. И я планирую исправить все эти ошибки.
– Зачем?
Она села прямо и воспользовалась словами, которые он ей говорил:
– Потому что я могу.
Промелькнувшее выражение на его лице выдало его неудовольствие.
– Мир хочет знать, а я хочу рассказать.
– Этого не произойдёт.
Он поставил свой бокал на столик и подался вперёд:
– Я приехал, чтобы подчеркнуть, что это – пустая трата твоего времени. На текущий момент моя юридическая команда усиленно работает над тем, чтобы не допустить разглашение любой информации о нашем браке или наших отношениях в печати. Если что-то просочится в интернет или ещё куда-либо, незамедлительно последует гражданский иск в отношении тебя, Мередит и виновных сторон.
Клэр позволила бокалу задержаться у губ, наблюдая, как Тони бросает перчатку к ее ногам. В конце концов, она заговорила:
– Что ж, по крайней мере, на сей раз ты набрался смелости, чтобы доставить данный ультиматум лично, вместо того, чтобы отправить Брента.
Упоминание посещения Клэр в тюрьме заставило Тони выпрямиться.
– Я был зол по поводу заявления.
– Ты донёс свою точку зрения, на сей раз моя очередь.
Тони улыбнулся: - Да, я помню, тебе понравилась твоя очередь.
Она проигнорировала намёки с его стороны и выдвинула свою просьбу:
– Я хочу, чтобы ты пообещал мне.
–
– Я хочу гарантий для людей в моей жизни, связанных со мной и друзей, которые у меня появились, что они не подвергнутся опасности.
– Моя Клэр, ты слишком много возлагаешь на меня. Я бизнесмен. У меня нет возможностей причинять вред кому-либо, не говоря уже о тех, кто связан с тобой.
На сей раз Клэр выпрямилась:
– Саймон, Джон… эти имена говорят тебе о чем-нибудь? Как насчёт моих родителей, твоих родителей? Есть ли ещё? Я и представить не могу сколько их может быть.
– Я не несу ответственности за весь этот список. И объясни точно, о чём ты просишь.
– На самом деле, не думаю, что я о чём-то прошу. Я говорю, без тени сомнения, что если что-то случится со мной, моими друзьями или людьми, связанными со мной, моя история и правда, стоящая за нашими отношениями, станет достоянием общественности. Я продолжу работать над статьями и остановлю выпуск до того, как это всё подвергнется гласности. Однако если что-то произойдёт со мной или моими друзьями, всё станет достоянием общественности. Ты можешь воспользоваться рычагами управления, чтобы устранить ущерб, но только после того, как первоначальная реакция общественности разнесется по всему миру. Как ты знаешь, когда репутация задана, то её сложно изменить.
Тони сильнее сжал ножку бокала с вином, и поменял тему:
– Я не хочу видеть тебя с кем-то ещё. Ты моя и принадлежала мне очень долгое время.
Хотя его слова бросили её в дрожь, Клэр смогла отреагировать на это с долей скептицизма:
– Это не твой выбор. Ты послал меня подальше!
– Нет. Ты убежала, ты выехала из нашего гаража.
Его слова были приглушенными из-за сжатой челюсти.
Клэр встала:
– Тони, я закончила с этим разговором. Я устала; тем не менее, у меня есть ещё несколько требований.
Она не ждала знака подтверждения с его стороны, но продолжила:
– Джон вышел из тюрьмы. Я хочу, чтобы его лицензия на право заниматься адвокатской деятельностью была восстановлена. Ты забрал её, не отрицай. Теперь верни её обратно. Я буду расценивать это как знак доброй воли в отношении нашей договорённости.
– Он никогда мне не нравился.
– Я более чем уверена, что данное чувство было и остаётся взаимным. Тем не менее, он не заслужил того, что ты с ним сделал. Кстати, ты знаешь, кто отправил мне коробку?
Тони поднялся, прошёл к двери, но остановился и развернулся к ней.
– Да.
Его голос звучал уверенно.
– Моя дорогая, данную информацию знают не многие. Мой список кандидатов был весьма ограниченным. Не заняло много времени, чтобы подтвердить моё предположение.
Она последовала за ним к двери. Посмотрев вверх на его лицо, она спросила:
– Кто?
– На сегодня Клэр, до свидания. Могу я попросить твою руку?
Она следила за ним с подозрением:
– Зачем?