Правдивая ложь
Шрифт:
– Ваше Величество! – лепетала она, уклоняясь от жарких поцелуев короля. – Что вы делаете?
– То, на что оказался не способен султан Бейбарс… Мы хотим видеть вас всегда: и днем, и ночью. Если повелитель Египта и Сирии слеп и не смог рассмотреть такую красу, то мы не дадим такому прелестному цветочку прозябать в деревенской глуши.
– Ваше Величество желает жениться на мне? – с изумлением осведомилась Габриэлла.
– Что? Женитьба? – Филипп отстранился от девушки и расхохотался. – Как же я люблю провинциальную наивность. Конечно же, нет, дорогуша. Столь прелестные создания не могут быть верными
– Тогда?..
– Мы хотим обладать вами! Ваши прелести влекут нас, манят, – король с новой силой прижал к себе Габриэллу и вновь прильнул к ее губам. – У вас будет все, чего бы вы ни пожелали: богатство, власть, замки, земли, драгоценности, слуги. Вы будете нашей фавориткой, нашей отрадой, наконец, нашим светилом… ночью. Станьте нашей богиней!
– Но…но…но я не могу! – отбиваясь от Филиппа, упорствовала Габриэлла. – Ваше Величество! В память о вашем друге, моем муже, прекратите это безумие! Прошу вас!
– Друге? – оттолкнув от себя девушку, воскликнул король. – Никогда, слышите? Никогда Жирард не был нашим другом. Более того, мы ненавидели его все эти годы. Отец всегда ставил его нам в пример: Жирард сделал то, Жирард сказал это. Он был лучшим во всем, и отец гордился им, а мы… Мы чувствовали себя изгоем в семье. Младшие братья всегда смотрели ему в рот, играть хотели только с ним, а когда подросли, то на турниры или охоту ездили только с ним. Без Жирарда и шага никто не мог сделать. Как же мы мечтали, лежа бессонными ночами, отомстить за унижения. И мы сделаем это: ты будешь нашей и только нашей. Тебя посадят на хлеб и воду, если будешь упорствовать.
Король вновь грубо прижал Габриэллу к себе и начал покрывать ее лицо и шею жгучими поцелуями. Габриэлла яростно сопротивлялась, стараясь высвободиться. После долгой борьбы девушке все-таки удалось это сделать. Выхватив спрятанный в складках платья кинжал, она приставила его к горлу Филиппа.
– Еще один шаг, Ваше Величество, и я узнаю, какого цвета у вас кровь, – леденящим душу голосом промолвила девушка.
– Вы убьете вашего короля? – хрипло спросил Филипп.
– Если вы еще раз сделаете попытку посягнуть на мою честь, то да, – глухо ответила Габриэлла. – Кстати, хотите знать, почему султан Бейбарс не только не пленил меня и моих людей, но и одарил дорогими подарками? Все дело в том, что клинок моего меча после непродолжительного сражения вот так же чуть не проткнул его горло. Чтобы этого не произошло, султану пришлось поклясться, что он отпустит нас с миром… А теперь я медленно уберу кинжал и спокойно уйду в отведенные мне покои. А завтра утром я беспрепятственно покину дворец. Мне не нужны ни власть, ни деньги, ни богатства.
Я довольствуюсь тем, что имею… Прощайте, Ваше Величество!
Осторожно убрав кинжал, Габриэлла чуть отошла в сторону. Пораженный такой дерзостью и стойкостью характера, король молчал, хотя в его власти было тотчас же арестовать девушку и бросить ее в темницу. Но он продолжал молчать. Грациозно поклонившись, Габриэлла де Сен-Мор удалилась.
– Ведьма! – прошипел Филипп, постепенно приходя в себя после пережитого потрясения. – Ну, ничего, я найду на тебя управу! Твой муж мертв, и никто не защитит тебя! Клянусь небом, ты будешь моей рабыней!
Глава 28
Разоблаченная ложь есть столь же важное приобретение для блага человечества, как и ясно выраженная истина.
Габриэлла собиралась уже покинуть сад, когда услышала тихий голос, доносившийся из зарослей кустарника.
– Госпожа Габриэлла! Госпожа Габриэлла!
Девушка замерла на месте и настороженно огляделась по сторонам.
– Кто здесь? – негромко поинтересовалась она. – Почему вы прячетесь, и что вам от меня нужно?
– Это я, – ответила темная фигура. Кусты раздвинулись, и в лунном свете Габриэлла увидела графа Ронсара.
– Граф? – удивилась девушка. – Как вы тут очутились? Мне показалось, что вы покинули празднество раньше остальных.
– Мне очень нужно было вас увидеть, графиня, – тихо отвечал советник.
– Я тороплюсь, граф Ронсар.
– Госпожа Габриэлла, прошу вас, выслушайте меня!
– Хорошо, говорите, граф, – бросив взгляд на тропинку, ведущую в глубину сада, промолвила она.
– Госпожа Габриэлла, – сокрушенно покачал головой советник, – мне так неловко за содеянное.
– За что? По-моему, вы не сделали ничего такого, за что бы вам пришлось краснеть.
– Увы, это не совсем так, – граф уронил голову на грудь.
– Я вас не понимаю.
– Это я уговорил короля назначить вам аудиенцию. Я только хотел помочь дочери моего давнего друга, Луи Франсуа де Карруаза, а вместо этого навлек на вас беду. Поверьте мне, я даже и предположить не мог, что вы вырастете такой красавицей. Ведь когда я был в последний раз в замке вашего батюшки, вы больше походили на мальчишку-сорванца. И когда я несколько недель назад вновь попал в ваш замок, то поразился тому, как из лягушонки с большими глазами могла вырасти такая прелестная женщина.
– Благодарю вас, граф Ронсар, – улыбнулась Габриэлла, польщенная словами советника. – Но в ваших словах больше лести, чем правды… Но оставим этот разговор. Почему вы сказали, что навлекли на меня беду?
– Простите меня, графиня, но я стал невольным свидетелем этой неприятной для вас сцены в саду. И в связи с этим я еще раз прошу меня извинить.
– Вы ни в чем не виноваты. Вы же не могли предположить…
– Мог, госпожа Габриэлла, и должен был, – прервал ее граф, – йот осознания этого мне становится еще хуже. Но когда я прибыл в замок с приглашением от короля, отступать было уже поздно. Какой же я старый дурак!..
– Довольно убиваться, граф, – серьезным тоном проговорила Габриэлла. – Забудем, что было, и поговорим о том, что есть и что будет.
– Да, да, конечно, – заторопился советник. – Госпожа Габриэлла, вам грозит беда, большая беда. Король не из тех, кто прощает унижения, а уж тем более отказ в… любовных утехах. Ваша дерзость несколько охладила его пыл, но, увы, это только на время. Король Филипп, безусловно, не тиран и не злодей. Он набожен и даже смирен, старается жить по заповедям отца. Но что касается любовных дел, тут король слишком горяч и распутен, и это иногда дает возможность слугам Дьяволам завладеть его разумом.