Правила Зодиаков
Шрифт:
– Нет, нет! Я сама выбрала эту профессию. Она была в списке разрешенных.
– А как же твоя прежняя работа?
– Мне больше нельзя этим заниматься.
– Получается, ты больше не пишешь картины?
Уна испуганно моргнула и виновато отвела взгляд.
– Пишу, – прошептала она. – Дома, по ночам. В те дни, когда не дежурю. Пришлось устроить в ванной нечто вроде мастерской. Там очень тесно, и от влажности портятся краски, но выбирать не приходится. Готовые работы я подписываю старыми датами и прячу в кладовке.
– Значит,
– Меня уволили. Так же, как и тебя из Литературного института. Тебе тоже придется выбирать новую профессию. Интересно, что в списке для мужчин-Рыб?
– Узнаю, когда познакомлюсь с Наставником, – мрачно ответил Отто.
– Надеюсь, он сделает скидку на твое физическое состояние. По крайней мере, пока ты полностью не восстановишься после болезни.
– Думаешь, меня могут обязать разгружать вагоны?
– Нет, что ты! Для людей с высшим образованием не предусмотрены рабочие специальности.
– А что было в твоем списке?
– Сейчас уже не припомню хорошенько… На выбор дается порядка двадцати профессий, и вовсе не все из них плохие. Но когда я знакомилась со своим списком, то, наверное, была в таком шоке, что все варианты показались мне одинаково неподходящими. Помню кассира, наладчика пускового оборудования, водителя трамвая… У меня ведь нет высшего образования, только средне-специальное. Еще был океанолог, кажется.
– Выбрала бы океанолога! Сейчас бы жила на берегу Тихого океана.
– Я не могла. – Уна, не восприняв шутку, серьезно взглянула на Отто. – Как бы я бросила тебя?
– Значит, ты из-за меня подалась в медсестры?
– Не только. Мне всегда хотелось приносить людям пользу. Картины… ну что картины? Сегодня востребованы, а завтра нет. Иллюстрации к книгам и того хуже. Представляю, сколько моих иллюстраций изуродовано глупыми мальчишками, малюющими литературным героям чернильные усы… А так я могла видеть тебя, разговаривать с тобой. Я почему-то не сомневалась, что ты меня слышишь. Мой куратор пошел навстречу – разрешил устроиться именно в эту больницу. Я ведь окончила курсы медсестер с отличием. В отделение реанимации и реабилитации берут только лучших выпускников.
– Я никогда не сомневался, что ты – лучшая.
Губы Уны горестно скривились, словно она собиралась заплакать.
– Наша жизнь уже никогда не будет прежней, – пробормотала она. – Всё разрушено. При других обстоятельствах мы бы сейчас просто радовались тому, что ты вышел из комы. Строили бы планы на будущее, а теперь…
– Никакой критики Правил – надеюсь, ты неукоснительно соблюдаешь это правило?
– Доктор Порвис неплохо тебя обработал.
– Он рассказал лишь суть, но и этого хватило, чтобы я испугался.
– Да, это страшно – поначалу. Потом привыкаешь.
– К такому невозможно привыкнуть!
– Срабатывает инстинкт самосохранения. У кого он менее развит, те пытаются бунтовать. Но для них это плохо кончается. Помнишь Манушичей, наших соседей? Их забрали в июне. С тех пор я их не видела.
– А как Агнес?
Отто заставил себя задать этот вопрос. Не спросить он не мог, и тянуть не имело смысла. Он внутренне сжался, ожидая услышать худшее. Однако к его безмерному облегчению, Уна улыбнулась.
– Ей повезло: не пришлось переучиваться. Декоратор помещений – профессия редкая, но она оказалась в списке женщин-Весов.
– Я очень рад. Она ведь, кажется, собиралась замуж за Роберта?
– Ох, ты же не знаешь! Они поженились. Через полгода после того, как ты попал в больницу. Агнес хотела дождаться, когда ты очнешься, но Роберт отправлялся в многомесячную экспедицию и не хотел тянуть со свадьбой.
– Через полгода после… – Отто быстро подсчитал в уме. – То есть еще до Правил?
– Их не развели, нет! – Уна мгновенно угадала ход его мыслей. – Роберт родился под знаком Льва, а Львам можно создавать семьи с Весами.
– Роберт – отличный парень. Я рад за Агнес.
– Она придет тебя проведать, когда тебе разрешат посещения.
– А когда меня выпишут?
– Не раньше следующей недели. Я смотрела твою карту. Назначен комплекс обследований: магнитно-резонансный томограф, допплерография, консультации кардиолога, невролога, психиатра…
– Психиатра? – Отто усмехнулся. – Порвис решил, что от полученной информации я могу тронуться умом? Ну а если серьезно, я чувствую себя прекрасно и хочу поскорее уйти отсюда.
– Не нужно торопиться! Наберись сил, а заодно осознай тот факт, что мир теперь другой.
Подготовься к тому, что отныне тебе придется заниматься отнюдь не тем, что ты делал раньше.
– К такому невозможно подготовиться.
– Ты должен.
– Предлагаешь уподобиться страусу? Сделать вид, что ничего страшного не произошло?
– Не пытайся изменить то, что уже пытались изменить тысячи людей. И где они теперь? Что стало с их семьями? Я не хочу потерять тебя второй раз, Отто!
– Это уже произошло. Мы больше не муж и жена. Мы не сможем жить вместе, просыпаться вместе, ссориться и мириться… Мы можем только дружить, да и это, как я понял, еще не очевидно.
– Что бы ни было, ты – мой муж, Отто. Был и останешься.
– Не произноси этого вслух! Ты не должна подвергать себя опасности. Мы разведены и теперь чужие друг другу. Понимаешь?
Уна внимательно посмотрела на него и кивнула.
– Ты прав. Мы должны делать вид, что смирились. Ты тоже будешь только делать вид, ведь правда? Ты по-прежнему меня любишь? – спросила она, понизив голос до едва слышного шепота.