Правильное решение
Шрифт:
Нет уж, со своими страхами она разберется сама. Сама разузнает о маме все возможное - и тогда в лоб спросит у отца, что в ее догадках правда, а что нет. Не убьет же он ее за это...
"Ничего он мне не сделает! Я же его дочка, все-таки. Любимая. Все будет хорошо, - думала Исанн, украдкой облизывая пересохшие губы. Убедить себя в этом оказалось не так-то просто, но девочка очень старалась.
– У меня все обязательно получится. Но для начала надо отвязаться от няньки".
Сибиллу ее объяснение, похоже, немного успокоило. По крайней мере, она наконец-то перестала
– Милая, я разве не говорила тебе, что не стоит забивать головку такими вещами?
– спросила она ласково.
– Ради всего святого, не придавай ты значения всему, что говорят по ГолоСети... им бы, стервятникам, только народ пугать, набивая себе рейтинги! Все будет в порядке, вот увидишь.
– Я тоже в это верю, мадам, - отозвалась Исанн, с трудом удержав на лице полагающееся "милой девочке" выражение. Гувернантка то ли была набитой дурой, то ли считала такой ее.
"Вот и хорошо, если она считает меня глупым ребенком. Значит, ничего не заподозрит".
Пересилив себя, Исанн прижалась к воспитательнице и крепко обняла ее за талию. Сибилла удивленно охнула и неловко погладила девочку по голове, явно растерявшись. Обычно Исанн так себя не вела, потому что твердо знала: гувернантка - всего лишь обслуживающий персонал, и мила с ней только потому, что получает за это хорошие деньги.
А еще она твердо знала, что лучший способ обмануть человека - это показать ему именно то, что он ожидает увидеть. Так папа как-то сказал, а уж он-то во вранье разбирается.
Сибилла хотела увидеть напуганную до полусмерти малютку, которой очень нужно, чтобы кто-то взрослый приласкал ее и успокоил. Вот она и увидит... а заодно перестанет ходить за малюткой попятам, решив, что та будет послушной и смирной.
– Спасибо, Сибилла, - прошептала Исанн, старательно шмыгая носом.
– За то, что вы так обо мне заботитесь. Простите, если иногда я веду себя как противная избалованная девчонка. Я... я не знаю, что делала бы без вас. Вы такая хорошая...
В ответ гувернантка еще крепче прижала ее к себе. Исанн внезапно подумалось, что прикосновения у нее нежные, как у мамы когда-то... и мерзкой фальши в ее ласке, в отличие от Мотмы, не чувствуется. Может, она и правда что-то значит для Сибиллы? Хотя бы немного?
"Дура! Заигралась, называется. Повариха в ресторане вкусно готовит не потому, что хочет клиентов порадовать, а потому что работа у нее такая. А у Сибиллы - делать вид, что она обо мне заботится".
Исанн чуть отстранилась и посмотрела на гувернантку самым милым взглядом, на который только была способна. Боялась даже, что переигрывает, но по лицу Сибиллы поняла, что все делает правильно.
– Мадам, можно я пойду посплю? Мне сегодня ночью было очень плохо, и я совсем не выспалась.
Сибилла ласково взъерошила ей волосы.
– Конечно, детка. Если тебе что-нибудь понадобится, можешь позвать меня в любой момент. И обязательно скажи, если снова почувствуешь себя нехорошо, ладно?
"Чтобы ты тут же доложила об этом отцу. Ну уж нет, не надо мне его врачей!"
– Конечно, мадам.
Вежливо
У самой лестницы Исанн воровато оглянулась по сторонам и, никого поблизости не обнаружив, подбежала к каморке, где хранились всякие хозяйственные принадлежности. Помимо них там имелся запасной комплект ключей от комнат и черного входа - предназначавшегося для прислуги, но давно облюбованного хозяйской дочкой. Убегать из дома через него было очень удобно: система защиты там была автоматизированная, предназначенная охранять дом от незваных гостей, а не ловить непослушных девчонок.
У Исанн внутри все крутило от волнения, когда она, привстав на цыпочки, шарила рукой по полке: а вдруг после ее вчерашнего побега ключ спрятали в место понадежнее? Но нет, вот он - там же, где она всегда его оставляла. Победно улыбнувшись, Исанн сунула ключ в карман и поспешила прочь от места преступления.
Теперь можно было и к себе в комнату идти - изображать до поры хорошую девочку. Только перед этим еще в ванную на втором этаже наведаться и стащить из аптечки упаковку снотворного. Оно, насколько Исанн помнила, было очень сильным: пары капель на чашку кафа должно хватить, чтобы гувернантка и телохранитель благополучно проспали ее побег, а если повезет, то и возвращение.
"Господин Элдбер привык, что я ему каф ношу, когда хочу поболтать. А Сибилла из вежливости не откажется, особенно если милую рожицу состроить и сказать, что я специально для нее старалась".
Все должно было пройти как по маслу. Она усыпит двух главных своих надсмотрщиков, покинет пентхаус через черный вход, поговорит с Мотмой и вернется домой. На случай, если сенаторша замыслит недоброе, Исанн возьмет с собой тревожную кнопку: стоит ее активировать, и очень скоро на помощь придут папины люди, злые и вооруженные до зубов.
Страх и предвкушение кололи тело тысячей иголочек, не давая спокойно усидеть на месте и нескольких минут - трудно, наверное, будет дожидаться оговоренных семи вечера. План казался удивительно простым и выполнимым - и от этого делалось еще тревожнее. Исанн собиралась совершить столько тяжелых проступков за раз, что в голове не укладывалось... и ее, скорее всего, никто не остановит.
А потом будет разговор с отцом. От одной мысли об этом у Исанн холодели руки, и где-то глубоко внутри робко подавала голос маленькая пугливая девочка: "А может, не надо?".
"Ну уж нет, - сердито подумала Исанн, копаясь в аптечке.
– Мне нужно точно узнать, что случилось два года назад. Нужно!"
Может быть, тогда она перестанет снова и снова слышать, как плачет мама. Перестанет видеть, закрывая глаза, ее искаженное безумием лицо и окровавленную шею.
Может быть, тогда она сможет простить папу. Пока что-то не получалось.