Правильный пацан
Шрифт:
Вервольф подпрыгнул, рассчитывая перемахнуть через труп и не оглядываясь бежать отсюда как можно скорей и дальше.
В тот самый момент, когда он взвился в воздух, из дверного проема слева вылетел приплюснутый свинцовый слиток, напоминающий по форме блесну.
Заметив уголком глаза что-то напоминающее серебристую вспышку, Вервольф инстинктивно зажмурился.
Через тело он все-таки перепрыгнул, но приземлился уже мертвым, с проломленным виском.
– Плюс полторы штуки, – пробормотал Леха. Математик из него был никудышный,
Три тысячи долларов разделить на два, а потом обе получившиеся половинки сложить заново – это гораздо легче и приятнее, чем просто разделить общую сумму да так и оставить. Даже если в итоге приходится собственноручно замывать кровь, которой тоже стало в два раза больше, чем прежде.
Глава 20
Тише, мыши, кот на крыше
1
– Сколько мы будем торчать в этой дыре, хотела бы я знать? – вздохнула Тамара.
Дневной сон после утреннего возлияния не был ни здоровым, ни освежающим. В комнате, отведенной супругам, не имелось зеркала, но Тамара и без того знала, что выглядит не лучшим образом. Настроение было под стать. Хотелось с кем-нибудь поругаться, а еще лучше – от души поскандалить. В такие моменты женщина всегда ищет, чем себя занять.
Виталий, который проснулся первым и успел поправить здоровье остатками спиртного, наоборот, был настроен довольно благодушно и предпочел бы пофилософствовать на какие-нибудь вечные темы. Риторический вопрос супруги таких перспектив не открывал, поэтому он счел разумным произнести ни к чему не обязывающее:
– Н-да…
– Что «н-да»? – вскинулась Тамара. Ее смятые подушкой волосы опасно топорщились во все стороны.
Покосившись на нее, Виталий подумал, что, когда собственная жена напоминает лохматую ведьму, жди беды. Тем более что гасить семейный скандал некому. Сергей с Ритой проснулись раньше и ушли из дома, оставив в кухне записку. Они, видите ли, решили проведать в психушке Ритину мать. Большое им человеческое спасибо! Потому что настоящий дурдом вот-вот начнется прямо здесь, далеко ходить не надо. Если срочно не сменить тему разговора.
– Родственники нас покинули, – сообщил Виталий, трогая Тамару как бы за плечо, но при этом почему-то касаясь ее груди. – Ложись. Будем спать дальше.
Вместо того чтобы с радостным визгом броситься в супружеские объятия, она недобро прищурилась:
– Это кого ты называешь родственниками, хотела бы я знать?
Виталию, который лежал на спине, забросив руки за голову, срочно захотелось изменить позу. Под немигающим взглядом жены он чувствовал себя маленьким щенком в присутствии взрослой, решительно настроенной суки. Она угрожающе скалит зубы, а он, дурачок, доверчиво подставляет живот.
– Ты что, оглох? – повысила голос Тамара. – Кого ты называешь
Виталий перекатился на бок, подпер щеку рукой и неуверенно пробормотал:
– Серегу, кого же еще…
– Он что, един в трех лицах?
– Зачем сразу в трех?..
– Тогда почему ты говоришь о нем во множественном числе? – Тамара раздраженно взбрыкнула ногами, отбрасывая одеяло.
– Так он сейчас вроде как не один…
– А, так ты Риту имеешь в виду?
– Ну…
– Эту беспородную шавку, которая увязалась за Сергеем, лично я родственницей не считаю!
– Я тоже, – поспешно сказал Сергей, попытавшись поймать жену за руку.
Его пальцы ухватили лишь пустоту, а Тамара, подброшенная с кровати гневной вспышкой, уже металась по комнате, чудом не теряя шлепанцы.
– Как меня бесит весь этот срач! – бушевала она, беспорядочно хватая попадающиеся под руки предметы и швыряя их куда попало. – Ну, блин, отпуск выдался! Всю жизнь мечтала отдохнуть в чужой грязной квартире с тараканами!..
Вспомнив, по чьей вине сорвалась поездка на черноморское побережье, Виталий тоже встал, насупился и отправился на кухню.
– Кофе хочешь? – крикнул он, энергично грюкая чайником.
– Ничего я не хочу! – откликнулась Тамара издалека.
– Ну и ладно, – пробормотал Виталий, выливая в чашку остатки водки. – Обойдемся без кофе.
Когда он возвратился в комнату, выпустившая пар Тамара сидела на кровати и разглядывала фрагмент вечернего неба в оконной раме.
– Голуби как с ума посходили, – бросила она через плечо. – Топчутся по подоконнику и бубнят, бубнят…
– Это они так воркуют, – пояснил повеселевший Виталий, присаживаясь рядом.
Его большой палец как бы невзначай оттянул тесемочку Тамариных трусиков, получил за это звучный шлепок ее ладони и по-черепашьи спрятался в кулак.
– Голуби не воркуют, они каркают, – сказала Тамара, не оборачиваясь.
– Каркают вороны.
– Я хотела сказать: беду накликают.
– С чего ты взяла? – рассеянно спросил Виталий, примериваясь, как бы половчей обнять жену таким образом, чтобы не дать ей вырваться и опять затеять бессмысленную беготню по комнате.
– Они говорят: «умри, умри».
– Да брось ты. Не нагнетай.
– Ай!
Поваленная на бок, Тамара извернулась змеей и вскочила на ноги.
– Акела промахнулся, – огорчился Виталий, но вторичную попытку схватить жену не сделал.
Ему начало передаваться ее скверное настроение. Облезлый коврик поверх вытертого линолеума, ободранные гардины, груды чужого хлама по углам. А за окном уже сумерки, и голуби действительно слишком уж расшумелись, и голова тяжелая. Все, все не так, как надо.
– Скорее бы наши… – Виталий бросил быстрый взгляд на обращенную к нему спиной фигуру и поправился: – Скорее бы Серега возвращался. И чего их понесло в больницу на ночь глядя?..