Правило двух
Шрифт:
Створки внешнего шлюза распахнулись, и То’нату с джедаями спрыгнули на землю, готовясь обнажить мечи при первом сигнале опасности. Воздух вокруг пульсировал необычной и чуждой энергией, за которой безошибочно угадывалась темная сторона.
— Первый и второй отряды — проверить корабль, — скомандовал То’нату. — Третий отряд идет со мной и обследует лагерь.
Девять джедаев спешно устремились к «Лоранде», То’нату с остальными пошли в сторону лагеря. То, что они увидели, подойдя ближе, едва не заставило их зажмуриться от отвращения: кого–то здесь в прямом смысле изрубили на куски.
Расчлененные останки человеческого
Не тронутой осталась одна голова, подобно трофею лежавшая наверху опрокинутого на землю котла. Голова принадлежала человеку: мужчине с длинными, черными волосами, судя по внешности, разменявшему четвертый или пятый десяток. Черты его лица искажала жуткая гримаса боли и ужаса; То’нату не мог даже представить, сколько ран тот стерпел, будучи еще живым.
— Что за безумец мог сотворить такое? — спросил один из джедаев, но мастер То’нату не нашел ответа.
По молчаливому кивку командира, джедаи зажгли оружие. Во главе с тви’леком, они подкрались к маленькой лачуге. Все, как один, остановились, когда То’нату уловил тихий звук изнутри: тяжелые, прерывистые вздохи, перемежаемые дрожащим всхлипыванием.
Драная простыня, занавешивающая открытый дверной проем, не давала заглянуть внутрь лачуги. Тви’лек прибег к Силе, чтобы попытаться понять, кто прячется внутри, но что–то — вероятно, необычная энергия самого лагеря — затуманивало его восприятие.
— Я — мастер То’нату, джедай, — прокричал он, погасив клинок меча. — Мы здесь, чтобы помочь.
Тишину хижины взорвал яростный крик. Из дверей вырвался юноша, размахивая над головой золотистым клинком, зажатым в левой руке. Его правая рука представляла собой обрубок, а в глаза горел сумасшедший огонь.
— Нет! — возопил он, бросившись на джедаев и неистово махая оружием. — Вам никогда меня не взять! Нет! Нет! Нет!
Крики его превратились в безумный вой, и мастер То’нату зажег свой клинок, когда юноша со звериной яростью накинулся на него. Остальные джедаи повиновалась инстинкту, встав на защиту тви’лека. Менее чем за три секунды сумасшедшего юношу сразил рой светомечей.
Когда все закончилось, джедаи приняли защитные позиции лицом к лачуге, держа оружие на изготовку и готовясь к новой атаке. Несколько секунд ничего не происходило, а изнутри не раздалось и единого звука. Жестом приказав остальным оставаться на месте, То’нату подкрался вперед и отдернул простынь, закрывавшую вход.
Внутри лачуги было пусто, если не считать лежавших у самой двери пяти рукоятей светомечей. Мастер–джедай переступил через порог, быстро сложив воедино кусочки мозаики.
Он вспомнил, что Фарфелла пользовался таким же золотым клинком, каким атаковал их юноша. Светомечи, лежащие здесь, были трофеями, забранными убийцей с тел мертвецов, павших на Титоне. Погибший человек был юн, но джедаи знали, что темная сторона дает быструю и легкую силу — силу, достаточную для того, чтобы убить Фарфеллу и его спутников, особенно, если те угодили в ловушку. Сит сразил джедаев и завладел их оружием, но в ходе схватки понес ужасное ранение: потерял кисть правой руки.
Вероятно, он пробовал воззвать к силе темной стороны, чтобы исцелить себя. Но мастер–джедай знал — темная сторона не лечит, она лишь причиняет вред. Похоже, неудачная попытка залечить ранение повредила разум мальчика. Серьезно покалеченный и поврежденный умом, он прилетел на Амбрию в надежде получить помощь у знахаря. Ко времени прибытия он мог быть при смерти, и совершенно беззащитен.
Должно быть, тогда Калеб отослал посыльного дрона, чтобы предостеречь джедаев.
«Повелитель ситов жив. Он убил пятерых джедаев на Титоне. Он на Амбрии у знахаря по имени Калеб. Он тяжело ранен и беззащитен».
Вероятно, знахарь понял, кто такой юноша, когда залечивал его ужасные раны. Но Калеб недооценил силу повелителя ситов — и его крепнущее состояние безумия. Еще до прибытия джедаев, сит встал на ноги. Он пытал и, в конце концов, лишил Калеба жизни за то, что тот разоблачил его. Длительная пытка и кровожадное убийство знахаря, вероятно, еще сильнее травмировали психику юнца, сотворив из него то бесноватое создание, что бросилось на них из лачуги.
Все встало на свои места. Все сходится.
— Мастер, — позвал один из джедаев, заглянув внутрь. — Лагерь пуст.
— А корабль? «Лоранда»?
— На борту ни души, — доложил джедай. — Похоже, кто–то вывел его из строя еще до нашего прилета.
Вероятно, Калеб, — понял То’нату. Хотел убедиться, что сит не уйдет. Если юноша обнаружил диверсию, то это объясняло зверство, с каким погиб Калеб.
— На починку уйдет два–три дня, — сообщил джедай.
— Оставьте корабль мусорщикам, — сказал тви’лек, покачав головой. Было лишь две вещи, которые он хотел забрать из злополучного места. — Соберите останки знахаря. Устроим ему достойные похороны на Корусанте.
Джедай кивнул и поспешил выполнять приказы.
Мастер То’нату наклонился и собрал светомечи товарищей, павших на Титоне, чтобы в дальнейшем выставить их в зале славы Храма. Потеря Фарфеллы и его соратников была ужасной трагедией, равно как и то, что случилось в здешнем лагере. Утешало только одно: теперь можно вернуться на Корусант и с абсолютной уверенностью сообщить Совету, что последний из повелителей ситов погиб на Амбрии.
Он вышел из хижины и побрел к кораблю. Тви’лек знал, что память о жестокой резне на Амбрии будет преследовать его до конца дней. Ему не пришло даже в голову проверить спальную подстилку в углу лачуги. Он не увидел скрытой двери в полу. И не ощутил ученицу и ее лишившегося чувств учителя, под прикрытием ситской магии затаившихся в подвале прямо у него под ногами.
Эпилог
Восстановление «Лоранды» отняло у Занны три дня. Она разместила Бейна в корабле, подключила его к насосу, подающему бакту, чтобы во время починки корабля он мог восстановить силы, и усыпила, чтобы ускорить процесс выздоровления. Теперь, когда их звездолет готов был покинуть Амбрию, она в последний раз зашла проведать учителя.
Тот лежал на спине на носилках, там, где она его оставила, и по–прежнему без сознания. Занна подошла ближе, чтобы проверить жизненные показатели учителя, и веки его распахнулись, обнажив полыхавшие животной яростью глаза. Бейн схватил Занну за запястье, сдавив с силой железной клешни.