Правитель Пустоты. Цветок пустыни
Шрифт:
— Да ты можешь толком сказать, что за тварь? — девушка сильно нервничала.
— Это презренные дети Пустого, одного из божков, которому не принято поклоняться. Эти твари здоровые, целиком могут сожрать человека…
Закончить мужчина не успел. Под слабый звездный свет из-за веток деревьев медленно выползло нечто. Его плохо было видно, но даже отдельные части чудища наводили ужас. Огромная многоножка длиной почти под три метра, спина которой была покрыта острыми наростами. Если бы тварь замерла, то в тени ее легко можно было принять за крупное поваленное дерево, но это создание продолжало
Лантея без резких движений оттеснила Аша себе за спину, а у нее в руках уже появился один из костяных ножей. Профессор аккуратно снял с пояса кнут и медленно принялся его разматывать, не сводя глаз с твари. Чудовище остановилось всего на мгновение, но когда запах добычи стал отчетливее, то кошмарное создание одним рывком подняло в воздух верхнюю часть своего туловища, обнажая огромную продольную пасть на животе.
— Лантея, над глазами у твари есть чувствительные усики, она слышит с их помощью, — негромко шептал профессор. — Если срезать хотя бы один, это ее дезориентирует.
Хетай-ра быстро кивнула головой, и в ее руках прозрачным веером расцвели четыре метательных ножа. Девушка бросала лезвия одно за другим, целясь в крошечные глазки и двигающиеся усики, но лишь единственный нож сумел попасть в плоть, и то сильно ниже цели. Твари лезвие не доставило дискомфорта, чудовище явно оценивало обстановку на другом краю поляны.
— Клеомон-сате, Эван’Лин! Кеса! — Аш вновь стал свидетелем странной песчаной магии хетай-ра. Девушка сделала небольшой шар, который моментально устремился к созданию. Подчиняясь движениям рук Лантеи, сфера кружила около твари, пробуя на прочность ее верхнюю броню, безуспешно пытаясь пробить защиту, — чудовище опустилось на землю, скрывая свой живот и пасть, ощетинившись острыми наростами.
— Бесполезно! Их шкура крепкая, — Ашарх следил за происходящим из-за спины своей спутницы.
Тварь неожиданно издала дикий визгливый крик, исходящий из ее нутра, и, ловко изогнувшись, разбила магический шар о свою спину. Как только сфера рассыпалась, озверевшее создание бросилось прямо на хетай-ра. Лантея, стиснув зубы, выхватила оба ножа и побежала навстречу ночному кошмару. Запах гнили от твари разносился ветром по всей поляне. Когда девушка и многоножка встретились на середине, то Лантее удалось избежать мощного натиска и подрезать существу пару ног. Чудовище озверело: оно визжало и металось, раскидывая землю под собой. Хетай-ра невозмутимо убрала свои ножи и поспешила к Ашарху, замершему у дерева.
— Отрава должна подействовать. Скоро она умрет.
Но тварь продолжала извиваться как нелепый червь, щелкая своей зубастой пастью на животе и раздраженно перебирая массой лап. Умирать она явно не собиралась.
— Что не так? Яд точно свежий, я сильно ее ранила, — пробормотала Лантея.
— У этих проклятых созданий все устроено по-другому, на них твоя отрава может и не подействовать. Не думала о таком варианте? — Ашарх настороженно вглядывался в метания существа и неожиданно закричал. — Берегись!
Мужчина успел схватить девушку за плечи и откинуть ее в сторону сильным броском. Но самому ему не удалось уйти с траектории твари, которая тараном бросилась на неприятелей, разозленная тем, что ее ранили. Ашарха отбросило прямо на ствол дерева и сильно приложило спиной. Чудовище с ликованием подняло верхнюю половину своего туловища, обнажая пасть. Недоразвитые верхние лапы с когтями, ранее покоившиеся вдоль тела, уже тянулись к добыче, стремясь скорее затолкать пищу в бездонный рот. Профессора мутило от жесткого удара и отвратительной вони, исходящей из нутра ожившего кошмара. Он совсем не мог сопротивляться напирающей твари.
— Клеомон-сате, Эван’Лин! Дуувим! — крик Лантеи профессор расслышал где-то на грани сознания, уже готовясь к неизбежному. Но спасительная песчаная дымка, возникшая ровно между Ашем и оскаленной пастью, отсрочила гибель.
Вокруг морды твари метался сплошной поток песчинок, заставляя существо закрывать глаза и прижимать усики. Ашарх не стал терять времени: он выкатился из-под чудовища и на четвереньках отполз в сторону. Лантея замерла неподалеку, а все ее внимание было сосредоточено на противнике. Руками они контролировала свое заклинание, сотворенное из остатков песка.
Наконец тварь опустилась на землю, чтобы укрыться от вездесущего вихря песчинок. Именно этим и воспользовалась девушка. Она бросилась к сжавшемуся созданию и ловко взбежала по его хребту, во мгновение ока оседлав голову чудовища. Лезвие кинжала блеснуло в тусклом свете и отсекло один из усиков, пока монстр не успел опомниться после исчезновения заклинания. Существо закричало так, что у странников заложило уши. Гибкой плетью туловище многоножки изогнулось, опрокидывая наездницу.
Ашарх подобрался почти вплотную к противнику, а в его руках уже пел кнут. Оружие било разъяренную тварь по глазам, мешая ей сосредоточиться на девушке. Лантея воспользовалась помощью, и ножи в ее руках замелькали, срезая ножки чудовища. Равновесие было потеряно, тварь повалилась на бок, судорожно пытаясь хвататься маленькими лапами за все вокруг, но Ашарх прицельно наносил удары по ее плоти. Лантея вонзила ножи в открывшийся живот многоножки и с усилием вспорола его от пасти и почти до самого хвоста.
Создание задрожало в агонии, визжа и разбрызгивая вокруг кровь и внутренности, чтобы через десяток секунд упасть замертво.
Аш и Лантея обессиленно опустились на траву. Каждый из них не мог поверить, что мерзкое чудовище все же умерло. Запах железа смешался с вонью гнили в воздухе, а вся одежда странников была измазана слизью и черными кляксами крови твари.
— Похоже, нам придется сменить место стоянки, — профессор нервно хохотнул, поворачивая голову в сторону девушки.
— Я бы не отказалась помыться. А то эта гадость начинает стягивать кожу, — хетай-ра сняла с себя кафтан и тщательно вытерла об него руки.
Путники забрали свои сумки и вскоре покинули негостеприимную поляну. Полчаса скитаний по темному лесу все же принесли результаты: паре удалось выйти к небольшому ручейку с холодной водой. Какое-то время каждый из странников с усердием мылся на своем отрезке течения, счищая с одежды внутренности и слизь твари. Когда со стиркой было покончено, вопрос о разведении костра решился сам собой: организм после пережитой битвы требовал нормального ужина и тепла, а боязнь быть обнаруженными отошла на второй план.