Право на эшафот
Шрифт:
— Ворованное, поди?
— Моё личное, — отрезала я. — Имею право продать, обменять, подарить. Могу поклясться чем угодно и где угодно.
Слова были не пустыми, и Гнус это понял.
— Погодь, — неожиданно прищурился он. — Ты племянница Лусеро, так?
«А вы один из её ночных посетителей?» — хотелось спросить, но я вместо этого благоразумно намекнула:
— Тёте о наших делах знать не надо. Тайна входит в оплату.
— Малёк, вали. Не для твоих ушей разговор, — буркнул Гнус. — Ты никого не приводил, и вообще сеньориту не видел.
Я неохотно
— Не боишься, что я тебя того, а цацки заберу? — неожиданно спросил Гнус. — У тебя ж наверняка не одно колечко.
— Зато у вас одна жизнь, — намекнула я, создавая в руке небольшой, но яркий огонёк. — Так что давайте, вы выполните мою просьбу и мы расстанемся в уверенности, что никогда друг друга не видели.
Сделала я опять наверняка что-то не то, потому что в глазах фальшиводокументчика появились сначала понимание, а потом страх. Но с эмоциями он справился быстро.
— Чего надо-то? — недовольно спросил он.
Я выложила перед ним подорожную.
— Вписать другое имя и мои приметы. Текст могу убрать.
Он покрутил головой.
— У меня есть чистые бланки. Впишу всё, что нужно.
— А меня с ним на границе не задержат?
— Обижаете, сеньорита магесса. Всё в лучшем виде сделаю.
Он вынес из соседней комнаты несколько разных бланков с печатями, на первый взгляд, ничем не отличающиеся от того, что у меня в руках. Но только на первый взгляд.
— На ваших фальшивая печать, — заметила я.
— Да кто их там рассматривает?
— Я вот сразу увидела.
— Сеньорита, вы маг. А где вы магов на границе видели? Только при облавах.
Поскольку я подозревала, что тётя Селия на эту самую облаву точно расщедрилась, рисковать не захотела.
— Нет уж, давайте вернёмся к моему предложению. Я убираю текст, вы вписываете нужное мне.
— Теофренийский документ — не самый лучший выбор, — неожиданно заметил он. — Не любят теофренийцев. К ним Двуединый не милостив.
— Ничего, мне лишь бы из Муриции выехать, там разберусь, на что заменить.
Если милость Двуединого приходит с Сиятельными, то значит, я принесу эту самую милость с собой в Теофрению. Потому что окончательно решила ехать именно туда. Обидно стало за них почему-то. И не только за принцессу, но и вообще за всех.
Я осторожными мазками убрала слова с того места, куда нужно было вписать новые данные.
— Всё стирай. Я не подберу в точности такой же цвет чернил, — проворчал Гнус. — А значит, заметно будет.
Посматривал он на моё колечко жадно. Видно, боялся, что уйду вместе с ним, поэтому, когда я получила вожделенный документ, на котором значилось новое имя, Катарина Кинтеро, и мои приметы, а ему протянула кольцо, он неожиданно предложил:
— Хошь, ещё один забабахаю? На нашем бланке. В подарок.
— А хочу, — согласилась я.
Два документа всяко лучше, чем один, даже если оба фальшивые. Тем более что при беглом просмотре они
— Да вы талантище! — восхитилась я.
От похвалы он не смягчился, скривил физиономию и буркнул:
— Лучше, чтобы о моём таланте никто не узнал.
— Никто не узнает о моём визите — никто не узнает о вашем таланте. И ещё... Не хотите ещё одно кольцо, но уже не за работу, а купить?
Я выложила колечко с небольшим сапфиром, самой простой формы, но камень был чистый, не из дешёвых. Гнус прищурился.
— Ювелир больше даст.
— Ювелира могут разговорить, а на вас не выйдут.
А ещё я понимала, что деньги мне нужны позарез: вещи придётся бросить у сеньоры Лусеро, но путница без вещей, отправляющаяся далеко, вызывает подозрение, а значит, на дилижанс я должна садиться с чемоданом. Бегать и искать ювелира, который бы сохранил тайну сделки, времени не было.
— Ну смотри, чтоб потом обид не было, — предупредил Гнус, высыпая монеты на стол. — Для меня твои цацки — мёртвый груз, им отлежаться надо.
— Обид не будет, — уверила я, забирая деньги.
Удовлетворённые друг другом, мы расстались. Я поначалу пожалела, что отпустили мальчишку, но дорогу к рынку нашла, где и набила корзину продуктами доверху. Удирать я собралась сегодня после обеда, но сначала нужно было усыпить бдительность той, кто считала себя моей благодетельницей. На мои вопросы она отвечала всё неохотней, и я поневоле опасалась, что она если не отправила ещё известие донье Хаго, то сделает это в ближайшее время.
Глава 25
Кролик получился на славу, потому что в последний момент я всё-таки вспомнила про сметану и не ушла с рынка, пока её не купила. Сеньора Лусеро нехотя признала, что готовить я умею, пусть это и не соответствует высокому знанию Сиятельной. Подозрительность из её глаз не уходила, а только усиливалась.
— Сеньора, я хочу прогуляться до университета, — сладко сказала я. — Пока записываться не буду, просто посмотрю, где он находится, как выглядит, да и город мне пока незнаком. Не составите ли мне компанию? Труадон вы знаете хорошо.
— С чего ты взяла? — недовольно спросила она.
— Вы столько лет живёте в Труадоне, — удивилась я. — Должны были изучить его от и до.
— Сиятельные просто так не гуляют, — отрезала она.
Я позволила себе усомниться, потому что Диего, маркиз де Гренина, который бросил мне розу, вполне себе гулял по улицам, ни на кого не оглядываясь. И гулял просто так. Или по делу?..
— Но мы же с вами теперь не Сиятельные? — улыбнулась я. — Можем погулять просто так.
Сказала это я зря, потому что сеньора оскорблённо покраснела и процедила, что она личность занятая, на ней магазин и производство, поэтому гулять по городу просто так у неё нет ни времени, ни желания.