Право на гол
Шрифт:
– А что вы думаете о Блохине как об игроке?
– Футболист он отличный! – воскликнул Николай Петрович. – У него есть то неоценимое качество, о котором писал в свое время еще Борис Андреевич Аркадьев, которого я считаю нашим лучшим тренером и лучшим теоретиком. Он писал, что самое страшное у противника – быстрота, против которой все средства недейственны. Блохин быстр. Это самое главное потому, что если человек быстрый в движениях, то он быстрый и в решениях.
Беседуя в июне 1981
– Это связано сугубо с какими-то изъянами в характере этого человека, его капризным поведением. А такое не укрепляет команду, – ответил главный тренер сборной.
– А новое приглашение Блохина в сборную в 1981 году вызвано какими-то переменами в нем самом? – спросил я Бескова.
– Ну, приглашение в сборную связано с тем, что он все-таки ведущий игрок в нашей стране.
– И чисто как футболист он вам нравится?
– Блохин импонирует мне своим футбольным мастерством. Он от природы талантливый игрок. Обладает великолепной скоростью, техникой и пониманием игры. И по своим общим игровым качествам он, конечно же, занимает место в числе лучших игроков мира…
Для полноты картины дополним рассказ о Блохине высказываниями его партнеров по сборной.
Капитан сборной СССР 1981– 1983 годов, игрок тбилисского «Динамо» Александр Чивадзе:
– Мне как защитнику довелось играть против ярких футбольных личностей – таких, как Киган, Марадона, Румменигге. Блохин тоже личность. Я это всегда ощущал, когда мы встречались с киевскими одноклубниками. Быстрый и легкий бег, обводка, сильный удар с обеих ног, игра на опережение, удары головой – все, чем должен владеть классный форвард, характерно для Олега. Когда выходил с ним на поле в составе сборной, знал, что главное – не пропустить мяч к своим воротам, а впереди Блохин обязательно что-то сделает, создаст момент и не упустит свой шанс. Мне нравилось его отношение к тренировкам, к играм. В каждом матче он умел себя мобилизовать. Мне импонировали его честность и прямота: выступая на собраниях, Блохин всегда говорил то, что думал. Разумеется, такое не всем нравилось.
Игрок сборной страны и тбилисского «Динамо» Давид Кипиани:
– Блохин выдающийся игрок. Скорость, хороший дриблинг, отличная игра головой, удар левой, великолепная координация – все это в совокупности редко дается одному человеку, а ему эти качества присущи. Он – звезда футбола. И все-таки, на мой взгляд, футбольное дарование Блохина не полностью раскрылось в киевском «Динамо» и как футболист он не исчерпал своих возможностей. К слову сказать, и сам я, по-моему, не полностью раскрылся в футболе. Без ложной скромности замечу, что в ущерб советскому футболу, на мой взгляд, у нас в сборкой была потеряна связка Блохин – Кипиани. Не может быть, чтобы мы, такие разные и в то же время дополняющие друг друга футболисты, не нашли общего языка. Это – укор тренерам. Я так считаю…
Сам Олег никогда не рассказывал мне о своих переживаниях, вызванных его отлучением от сборной. Но я легко представляю, что творилось у него в душе, потому что однажды услышал от Ирины Дерюгиной такое признание:
– Это было в восьмидесятом году, когда мы только поженились. По телевизору показывали выступление нашей сборной в Аргентине. Олега тогда не, включили в команду. Он сидел перед телевизором ни жив ни мертв. Смотрит на экран, а у самого руки трясутся, лицо белое, всего колотит. И – слезы. Это надо было видеть! Такой сильный мужчина – и слезы. Я во время этой телепередачи многое поняла и даже стала вести себя иначе по отношению к нему. Я поняла, что футбол для него – это все! Он без футбола не сможет. Даже когда закончит играть сам, Олег должен оставаться в футболе…
Этот рассказ Ирины я услышал в те дни, когда 29-летний Олег Блохин, не без горячего участия Н. П. Старостина, снова был включен в – состав сборной. Судьбе было угодно, чтобы пути этих ярких личностей отечественного футбола пересеклись в главной команде страны, в которой каждый из них в свои годы был капитаном. В дни 80-летия Николая Петровича Старостина известный спортивный журналист К. Есенин, рассказав об одном из его красивейших голов, забитом пятьдесят лет назад, писал, что он может «еще много лет по-отечески покровительственно смотреть на новое поколение. Но в нем нет покровительственного тона, он всегда современен». И было очень жаль, что вскоре после возвращения Блохина в сборную уже перестал работать с командой сам Н. П. Старостин. А команде так не хватало такого тонкого, чуткого и мудрого педагога, как он. Особенно в те дни, когда она готовилась к XII чемпионату мира в Испании.
Все мечты сбываются?
Есть у нас, футболистов киевского «Динамо» и сборной Советского Союза, давняя добрая традиция: в свободное от тренировок, матчей и учебы время мы охотно встречаемся со своими болельщиками. А болельщики – народ дотошный, все их интересует.
– С годами вам приходится тренироваться больше?
– Во всяком случае не меньше, чем раньше.
– Есть ли у вас талисман?
– В последние годы появился: маленькая матрешка – подарок жены.
Часто мне задавали такой вопрос:
– Каковы причины того, что наша сборная вот уже много лет не может добиться побед в крупных официальных международных турнирах?
На этот вопрос одной фразой не ответишь. Дело, по-моему, в том, что в различные периоды нашу команду (и до того, как я в нее попал, и в годы моего пребывания в сборной) ломали на чужой лад – то на бразильский, то на английский, то на западногерманский, то на аргентинский. Делали это, вероятно, находясь под впечатлением победы очередного фаворита на чемпионате мира. Тем временем советская футбольная школа утрачивала, по-моему, главное – свою самобытность, а многие игроки, слепо подражавшие ведущим зарубежным мастерам, – свою индивидуальность.
Но по натуре я оптимист. Помню, на встрече с рабочими в наборном цехе комбината печати «Рядянська Україна» меня спросили:
– Какое настроение у игроков сборной страны сейчас, после жеребьевки финала XII чемпионата мира, когда вы узнали, что попали в одну группу с бразильцами?
Я ответил:
– Настроение, самое бодрое. Во всяком случае, я по ребятам вижу, что нет того преклонения перед сильными соперниками, какое бывало в прежние годы – «ах, бразильцы!», «ох, аргентинцы!», «ах, ФРГ!» Мы почувствовали свою силу, мы поверили, что можем играть с любым сильным соперником на равных.