Право на силу
Шрифт:
Данил тряхнул головой, отгоняя воспоминания. «Эх, дед, дед, как тебя не хватает…»
– …короче говоря, – Родионыч, оказывается, по-прежнему рассказывал, – все, что поступало в систему Росрезерва, проходило жесточайший отбор и контроль качества. За это отвечал целый научно-исследовательский институт. Словом, за качество хранящегося на складах провианта можно быть спокойным. И если мы упустим этот шанс – другого такого уже не будет. Всем известно, что положение с продуктами питания с каждым годом все хуже. Уже почти нет консервов, заканчивается крупа, сухари. Остатков – на год, не более. Доскребаем шоколад и сухое молоко. Да что там продукты – скоро исчезнет самое необходимое: фильтр-патроны для систем чистки
Собрание зашумело, загудело, обсуждая новость. С мест раздались единичные выкрики. Родионыч поднял руку, утихомиривая народ.
– Голосуем! Кто за?
Лес рук. Данил приподнялся на носки, глядя поверх голов и пытаясь сосчитать. Бесполезно. Абсолютное большинство.
– Кто против?
Вверх поднялось едва ли больше десятка ладоней. Данил скосил глаза на жен – Ирина тоже тянула руку вверх. Беря пример с нее, подняла руку и Ольга.
«…Вот дуры бабы…»
– Абсолютное меньшинство! – подвел итого полковник. – Тогда и говорить больше не о чем. Собрание закончено, прошу разойтись. Командиры групп быстрого реагирования – остаться. Сталкерам приказать не могу, но тем, кто желает принять участие в экспедиции, – добро пожаловать. Обещаю, что по окончании операции не обидим.
Данил дернулся было, намереваясь идти к столу, – и наткнулся на горящие яростной зеленью глаза старшей жены.
– Ты никуда не идешь, – твердо сказала Иринка, ухватив мужа за руку.
– Не дури.
– Не пущу!
– Сказал – не дури! – Данил тоже чуть повысил голос. – Ну-ка домой с Ольгой, быстро! Вернусь – поговорим.
Иринка, прищурив глаза, вскочила, хватая Ольгу за руку. Взметнулись черные волосы, стриженные под каре.
– Поговорим…
Данил вздохнул, провожая женщин взглядом. Усмехнулся. Ну что за человек! Теперь еще дома скандал разруливать. Ольга – та спокойнее, покладистее. А эта – как вулкан иногда. Как дед покойный: в голову втемяшит – не выбьешь.
У стола Родионыча и на креслах в первых рядах собралось уже человек сорок. Данил подошел, огляделся. Ага, Сашка тут, поглядывает на него через головы – ну понятно, уж ему ли не знать, что товарищ уже все решил. Куда один – туда и второй. Герман тут, Михалыч. Тимоха, Тарас и Артем Шалтай, лазающие по поверхности тройкой, – и они здесь. Вон Лёха Шрек над толпой возвышается – у Лёхи родители старенькие уже и три сестры на выданье. Лёха – партизан. После того, первого выхода, когда его чуть миксер не отоварил, отходить далеко от жилища он не решался, но тут, видимо, нужда заставила. Данил не раз приглашал его на поверхность, третьим в их с Сашкой пару, но Шрек только мычал и отрицательно мотал головой – боялся. А жаль, Лёхина сила была бы кстати. Так, кто тут еще… Вон Тандемы. Кроме братьев Данил разглядел также Локатора, Арийца, Бармаглота и Дуремара с Сундуком.
– Не толпимся, рассаживаемся! – голос полковника перекрыл легкий шум, производимый толпой. – Давайте-ка поближе, в первые ряды, чтоб я не орал.
Народ зашевелился, расходясь по местам. Данил присел на кресло, помахал рукой Сашке – подходи. Друг не заставил себя ждать, пробрался сквозь толпу, плюхнулся на занятое для него место.
– Ну чё, идем?
– А то… Твои-то как отреагировали?
– Да как… Расстроились, в общем… Но деваться-то некуда, понимают. Только вот Антохе надо растолковать.
– С моими поговорили б, что ли…
– Ирка?
– Ага. Глазищами сверкает.
– Хы… Это она может, когда что не по нраву, – Сашка ухмыльнулся – Иринку он знал прекрасно, все вместе ведь в одном Убежище росли. – Помнишь, как
– Неразлейвода, – Данил поморщился – вспоминать жуткое время не хотелось.
– Вот и теперь так же будет, – уверенно сказал Сашка. – Поймет. Обстоятельства так складываются, деваться некуда.
Данил вздохнул – хорошо говорить, когда жены смирные и покладистые. У Сашки Маринка – не его старшей чета, все указания и желания мужа выполняет. А Светка, младшая, со старшей пример берет. Так что в доме всегда тишь да гладь.
И все же Иришку он любил. Как не любить: как посмотрит зелеными своими глазищами – так и растворяешься весь…
Почувствовав толчок в бок, Данил вернулся к реальности. Оказывается, пока он тут растворялся, Родионыч уже начал что-то говорить и теперь неодобрительно поглядывал на него.
– Рассказывать о местоположении и конструкции шахты Росрезерва я сейчас не буду. По той простой причине, что сам ничего об этом не знаю. Однако сегодня вечером к нам прибудет майор Аббас, старший каравана. Для особо языкастых скажу отдельно: услышу хотя бы одну насмешливую реплику с места – язык вырву с корнем. Вы меня знаете, мое слово твердо. Да, схлестнулись, да, повоевали, попробовали друг друга на прочность. Но теперь этот майор – наш последний шанс на выживание, на нормальное будущее. А потому – максимум уважения. Ожидаем его в районе девяти. Так что всем, кто будет в составе экспедиции, – прибыть к этому времени в «Тавэрну». Пиво уже оповещен, так что лишнего народа там не предвидится. Майор и доведет более точные сведения – куда мы суемся, что нас ожидает и на что можно рассчитывать в результате победы. Пока же я хочу уточнить только количество. Записываться – по одному.
Домой Данил вернулся в начале седьмого. Пока шел по коридору – прикинул: время есть, сейчас пожевать – и можно в чайную отправляться. Наверняка народ загодя соберется новости-то обсудить!
Предвкушал вкусный и сытный ужин, который наверняка уже наварила младшая, – и совсем забыл о намечающемся скандале. Вспомнил только перед дверью, чертыхнулся про себя. Вздохнул, задерживая дыхание – и как в омут.
Вошел – тишина. Кашей пшенной пахнет, тушняком, грибами… Повозился в тесной прихожей, снимая ботинки, заглянул в жилую часть отсека – вот они, нате вам. Полный набор. На кровати – Ирина с Ольгой сидят, насупленные обе, на диванчике напротив – отец Кирилл. Данил вздохнул – разговора не избежать. Прошел в комнату, сел на свое место во главе накрытого уже стола, стоящего у задней стенки шкафа, отгораживающего малый тамбурчик.
– Здравствуйте, отец Кирилл. Какими судьбами? – в отличие от матушки Галины, Санькиного отца на «ты» он никогда не называл. Так уж с детства повелось – не мог и все тут…
Отец Кирилл внимательно смотрел на Данила, молчал. Иринка с Ольгой тоже помалкивали. Пауза затягивалась.
– Мент, что ли, сдох? Чего молчим? – Данил разозлился, но вида не подал. – Присаживайтесь к столу, батюшка, отужинайте, чем бог послал.
Спокойно положил себе в тарелку каши с тушняком, грибков. Происходящее злило его все больше и больше. Ну, Ирка, ну выдала… Ладно бы просто скандалила – склоки внутри семьи он давно уже научился гасить, – но посторонних зачем впутывать? Выносить сор из избы – последнее дело.
Отец Кирилл кашлянул.
– Спасибо за предложение, Даня, – глубоким, густым голосом, какой, по мнению Данила, и должен быть у батюшки, ответил он, – но некогда мне. Вот, зашел проведать вас – а тут, смотрю, раздор. Содом и Гоморра…
– Никакого Содома, – поморщился Данил, откладывая ложку в сторону. Какая уж тут еда… – Имеет место обычная женская глупость и нежелание отпускать мужа от юбки. Ирина начала, Ольга присоединилась. И вас, как вижу, втянули. В курсе вы, батюшка, из-за чего раздор-то?