Право на жизнь
Шрифт:
— Ардин, ну перестань. Решили же — сегодня отдыхать и наслаждаться.
— Хельме, тут одна только вода два эйрат стоит…
Анхельм решительно взял меня за руку, будто стремясь забрать все мои сомнения.
— Дин, никаких возражений, ладно? Выкинь все из головы. А то Беате нажалуюсь, — шутливо пригрозил он.
Против Беаты не попрешь, железный аргумент. И я действительно отпустила все. Сегодня мне дела нет ни до учебы, ни до переживаний. Мысленно плюнула в принца с его загадочным спутником, забывая и о них. Подумаешь, день Содружества! Я туда не красоваться еду, а по делу. Император, дворец? Пф-ф! Сперва доедем, а там и видно будет.
И все же странно немного, что арн Шентия так внезапно пропал, третий день не видно, не слышно. Ну да перед кем ему отчитываться? И правильно Мекса сказала: орк с возу — глаштину легче. И без его садистских методов прекрасно боевую освою. И уж без синяков и ночных поучений.
— Так это что получается, что-то вроде свидания? — шутливо спросила я.
— Ага, — довольно ответил Хельме. Вот и пойми, серьезно он это сказал или нет.
А когда начали подавать еду, на время стало не до разговоров. Дядюшек духов я, конечно, безмерно ценю, но отчего бы им в следующий раз не прикинуться ровельскими кулинарами! Какими-нибудь Айваном и Ксандрисом, есть же нормальные имена! А то такими деликатесами они меня даже в период «Жанчика и Алексиса» не баловали.
С Хельме было легко. Давно мы уже так не болтали — взахлеб, обо всем подряд, не напрягаясь. Сначала под шипучее розовое вино, затем под медовый чай с заморскими пряностями. Хельме с интересом слушал про мою нехитрую жизнь в Обители, про сестер и воспитанниц, то сочувствуя, то улыбаясь. И сам живо рассказывал о теплой прибрежной Корсталии, где воздух пропитан соленым запахом моря; о своей удивительной семье, где на шесть человек пятеро носят имя Анхельм; о детских проделках и еще сотне вещей.
Спохватились мы поздно, за окнами уже сгустилась ночь, за столиками посетители заметно поредели. А нам же еще в Академию возвращаться! Извозчики в основном с шести до девяти вечера набирали студентов на поездку, а сейчас время уже почти к полуночи. И Хельме снова удивил — на выходе из «Верлегена» нас уже дожидалась небольшая крытая повозка, а кучер даже любезно открыл дверцы. Уже сил не было корить друга за такое баловство.
Удобно расположившись внутри на мягких подушках почти сразу и задремала, пристроив голову на плечо Хельме. Хельме возражать не стал, только мягко обнял, укрыв обоих пледом. Сквозь сон я потом почувствовала теплые губы на лбу и стало совсем уютно и безопасно в такой верной компании. Прекрасный день, удивительный вечер…
10.5. Ронард
Испытав с утра целую череду разнообразных эмоций, его светлость наконец определился к вечеру с главенствующей — он был в бешенстве.
Почему именно сегодня, сейчас?! Будто эти сволочи не могли выбрать более подходящего момента… Ронард резко выдохнул и остановился, намотав до этого не один круг по кабинету в своих личных покоях столичного дворца М’рирт. Нацедил полюбившейся крепкой настойки от братьев Кирс-Анофф; вино здесь не годилось, оно лишь туманило разум, зато ароматный конняк моментально согревал душу и укладывал все мысли по полочкам.
Утро началось с Нердеса. Венценосный брат лично связался с Ронардом посредством фамильного артефакта и сообщил о покушении. Удостоверившись, что император под надежной охраной, а заговорщики обезврежены, Ронард
Ронард даже перестал звать девушку по имени. Ардина осталась в прошлом, в настоящем же был маг с немыслимо разрушительной силой — Тьмой Изначальной — равной которой не видели уже десятки лет. И по большей части от него, Ронарда, зависело, управится ли она с этой силой или разделит судьбу еще двадцати двух бедолаг, поддавшихся темной силе. Пугало то, как она с легкостью схватывала на лету любые приемы. Сейчас очень тонкий и деликатный период — определиться, кто кем управляет: она магией или Тьма ей. Ронард наблюдал за ней исподтишка — с сокурсниками, с этими своими друзьями, Эррано и унварткой, вроде была весела, естественна. Зато на тренировках превращалась в kilde til doden, «несущую смерть», так называли поддавшихся Тьме. Реальную смертельную угрозу она еще не представляла, но Ронард намеренно устраивал провокации, чтобы понять, насколько это возможно.
И она не просто приняла его правила боя на тренировках — нечестные, подлые. Она сама буквально на следующий день стала их применять. Ронард надолго запомнил эту ее полуулыбку, когда послал сразу двоих студентов в атаку не поочередно, а парой — хищная, словно в затаившемся прыжке, больше не признающая навязанных условий.
И вся его уверенность порушилась в один момент, едва он дошел до ректорского кабинета. Ардина стояла с вытянутой ладошкой, что-то с улыбкой спокойно объясняла Никасу. Мэтр Эрдис трогательно придерживал ее за плечи, не скрывая радости. Ронарду хватило одного взгляда, чтобы понять, что это. В его белой половине магии тоже была такая сияющая кроха — искра Света Изначального. Того самого, что низводит на нет любое влияние Тьмы.
Будто выбили воздух из легких. Ронард почувствовал, как переворачивается все внутри, рушится тот айсберг уверенности, что он выстроил, будучи убежденным в своей правоте. Ардина прошла мимо, безразлично поздоровавшись, а он так и не смог сказать ни слова.
— Замени, я в столицу, — только и смог хрипло выдавить он такому же обалдевшему Никасу и поспешил в портальный зал.
Проблемы во дворце оказались гораздо глубже. Заговорщики, покушавшиеся на императора, оказались из своих же приближенных. На что рассчитывали — непонятно. Смена династии явно не планировалась, иначе добрались бы и до принца. Рассчитывали на «новую метлу» в лице Аландеса? Тоже маловероятно, расследование показало, что с принцем этот круг не имел никаких сношений.
За длинный день допросов, вынюхиваний и поставленных на уши охранных служб вскрылось кое-что похуже. Во дворце уже полгода действовала тайная сеть самаконских шпионов. И это за месяц до дня Содружества! Ронард впервые почувствовал, что утратил нюх и свою хваленую интуицию. Нет. Уже второй раз за день. К их чести, действовали они так тонко и скрытно, что Ронард лишь чудом нащупал тонкую ниточку, а затем и раскрутил весь клубок.
Претензий от Нердеса не было. Все-таки, дворцовая охрана была организована грамотно и ничего непоправимого случиться просто не могло. Скорее брат среагировал на непривычную эмоциональную подавленность Ронарда. Не обладая таким тонким чутьем, он списал озабоченность Шентии на чрезмерную заботу о наследнике.