Право остаться
Шрифт:
– Ты же знаешь, Марк, – он развел руками, – наш бизнес – это очень опасная штука. Стив Палмер – не первый и не последний, кто словил свинцовую вишенку.
– Это уже не бизнес, – Брэдли выплюнул окурок сигары и оскалился, – это уже личное.
– Марк, я понимаю твои чувства, – напрягся законник, – но нам в Вустере неприятности не нужны. Это тебе не Ривертаун, а ты здесь не шериф.
– Не переживай, город трогать не собираемся.
– Хочу, чтобы здесь было тихо, – продолжал парень. – Надеюсь, что ты меня понимаешь…
– Тьфу. – Марк зло скривился
– Не доводи меня до греха…
– И что ты сделаешь? Напишешь на меня жалобу? Да пошел ты, приятель!
Напротив дома Франчески располагалась лавка старьевщика. На улицу было вынесено несколько разномастных стульев с образцами товара. Стеклянные бусы соседствовали с помятым тазиком для бритья, а картина, написанная размашистыми мазками, – со старой дамской шляпкой.
– Зайдем, – предложил Брэдли. Он прикусил очередную сигару и больше не обращал внимания на помощника шерифа. Как сквозь стекло смотрел. Мутное.
Старьевщик, который как раз собирался закрывать лавку, был похож на жука-богомола. Худой, с длинными руками, испачканными в зеленой краске. Видимо, он недавно что-то красил – в помещении стоял резкий запах. Как оказалось – дверь. Марк чуть не вляпался, но вовремя отдернул руку и выругался.
– Какого черта!
– Добрый вечер, сэр, – в унисон с ним сказал я.
– Добрый вечер, господа… – проскрипел старик. – Извините, но я уже закрываюсь.
– Вот и славно, – пробурчал Брэдли. – Вы хозяин этого… заведения?
– Да, сэр. Чем обязан?
– Напротив вашего дома… – начал Марк, но старик даже не дослушал. Взмахнул своими руками и начал трясти головой:
– Нет, сэр! Ничего не видел!
– Вообще?
– Клянусь! Я уже стар и очень плохо вижу. – Он даже прищурился, будто хотел доказать, что и на самом деле слеп как крот.
– Врешь, старый хрыч… – протянул Брэдли.
– Сэр, я правда ничего не знаю.
– Старик, не вынуждай меня сердиться. Ты же красил чертову дверь, а значит, пялился на улицу. Давай, будь умницей, расскажи, кого ты видел, и мы с приятелем уйдем.
Старьевщик перестал размахивать клешнями, вздохнул и покосился на улицу, где стояли помощники шерифа, наблюдавшие, как в труповозку убирают тела убитых. Быстро они управились. Старик понял, что эти ребята ему не помогут. Даже если успеет выскочить. Он вздохнул еще раз, а Брэдли, судя по багровеющей шее, начал выходить из себя.
– Мистер… – вмешался я и достал из кармана несколько серебряных монет, – мы с другом не собираемся создавать проблемы для вашего бизнеса. Полагаю, что эта небольшая сумма поможет освежить вашу память. Наймете маляров. Зачем вам самому пачкать руки в краске, не правда ли?
– Точно, – буркнул Брэдли. – Тем более что красить со сломанными руками неудобно.
– Они вроде целые, – хмыкнул я.
– Да, пока что целые. Если он не перестанет придуриваться, то ненадолго.
– Ты хочешь сломать ему руку?
– Почему бы и нет? Этот старый пень дурит нам голову, а я должен терять время? Скажи, оно мне надо?
После этих слов старик окончательно поник. Мне показалось, что его длинное и худое лицо еще больше вытянулось и стало похоже на кусок вяленого мяса. Окончательно потеряв надежду на служителей закона, которые болтались на улице, старьевщик заговорил. Он рассказывал медленно, делал продолжительные паузы и вообще надеялся, что нам надоест его допрашивать и мы уйдем. Как бы не так. Времени у нас мало, но ничего – потерпим.
– Это была повозка… – начал он.
– Повозка или экипаж?
– Да…
– Что означает это «да», старый ты пень?!
– Мне показалось, что это был закрытый экипаж.
– Ты что, издеваешься?! – Брэдли не вытерпел и грохнул по прилавку кулаком. Хороший у него удар. На соседней витрине даже стекло треснуло.
– Было уже темно, сэр… – пролепетал старик.
– Погоди, Марк. – Я взял его под руку и почувствовал, как он напряжен. Ему бы выпить сейчас. Иначе таких дров наломает, что не обрадуемся.
– Алекс… – Брэдли почти рычал, – эти суки…
– Этот старик здесь ни при чем.
– Я ему сейчас голову оторву!
– Это нам не поможет. Позволь, я сам с ним поговорю.
– Тьфу! Делай как знаешь… – Он развернулся и вышел на улицу.
Из лавки старьевщика я вышел через полчаса. У дверей стоял Брэдли с помощниками шерифа. Они молчали и старательно смотрели в разные стороны.
– Ну как? – спросил Марк. – Удалось что-нибудь узнать?
– Нет, – кивнул я и покосился в сторону служителей закона. – Этот старый пень не хочет говорить.
– Сволочь…
– А вы, джентльмены, – я посмотрел на парней, – не будете с ним общаться?
– Была бы охота даром время терять…
– Ну-ну…
Вдобавок ко всему нам пришлось ехать в участок, где нас долго допрашивали. Хорошо, что мы успели обсудить некоторые детали. Само собой, никто не собирался рассказывать этим бездельникам ни про Кротова, ни про наши дела. Один из помощников вспомнил заварушку у Харта, но Стив Палмер прибыл в город немного позднее, и связать эти два дела было невозможно. На прощанье мужчина, который записывал показания, сделал небольшую паузу и поджал губы.
– Я бы не советовал вам задерживаться в Вустере, мистер Талицкий.
– Это еще почему?
– Вы здесь всего ничего, а проблем…
– Кому именно мы доставили проблемы? Вашим приятелям? – хмыкнул я.
Он или сделал вид, что не понял, или решил не обращать внимания на почти открытое оскорбление.
– Прощайте, мистер Талицкий.
– Не прощаюсь, – ответил я и поднялся.
39
Никогда бы не подумал, что смерть Стива Палмера так ударит по Марку Брэдли: ведь это не первая смерть, с которой мы сталкиваемся на пути. Брэдли стал хмурым. Он никогда не был особенно добрым, но сейчас в его глазах плескалась глухая, черная злоба. Я уже видел такой взгляд. Сегодня утром. В зеркале.