Право выбора
Шрифт:
По сравнению с этой открывшейся вдруг пилоту истиной, все остальное, от разговора с господином Андерсом и до истории о Канцлере включительно, казалось простой и совершенно ничего не значащей мелочью.
Вскоре его мысли на эту тему стали набирать обороты и теперь сменяли друг дружку, словно пробегающие мимо столба вагоны несущегося на полных парах поезда.
Вначале Марк думал о своем бывшем инструкторе Альваре. Точнее, о том, сможет ли тот его убить. Умышленно убить того, кого он же с таким усердием обучал. Пилоту как-то упорно не верилось, что тот сможет это сделать. А если и сможет, с какими глазами он после этого явится на полигон? Что он скажет Пчелке и кураторам? Как те это воспримут? Лера же его банально раздавит. Его от ее гнева ни рукопашный бой, ни пистолет, ни скафандр не спасут.
Марк мысленно что было сил потряс головой из стороны в сторону.
Альвар его убивать точно не станет. Максимум, прострелит плечо или руку, что (пилот нервно сглотнул, представив, как пуля входит ему в тело.) тоже не очень приятно. Но вот другие столь гуманны с ним не будут даже в теории, и даже, скорее всего, наоборот будут специально целиться в голову. Чтобы наверняка. Им ведь пообещали за него сто тысяч, а это даже для большинства столиц деньги более чем приличные. Может, их и выдали Альвару для чистоты эксперимента? Чтобы бывший инструктор во время экзамена не делал ученику поблажек. А что, Сестра его подери, это ведь логично? Кстати, кто они такие и откуда взялись? Были ли они в глайдере, когда Марка из него вытолкнули, или появились уже потом?
Мужчина покопался в памяти в попытке найти ответ на этот вопрос, но отыскать он его так и не смог.
Следом его мысли сами собой переключились уже конкретно на Тантру.
Интересно, как та отреагирует на новость о том, что ее пилоти больше нет? Наверное, устроит истерику. Порушит оборудование. Ее рано или поздно поймают и обездвижат. А потом? Что с ней сделают потом, Марк даже представить себе не мог.
Пилоту хотелось спать. Но спать сейчас было категорически нельзя.
Спустя какое-то время посреди полянки буквально на ровном месте и за считанные минуты нарисовался костер с висящим над ним на какой-то распорке котелком, а в руках у усевшихся вокруг него людей появились, насколько мог судить наш герой, миски.
– Мне даже тупого ножа не дали, - чертыхнулся про себя все так же лежащий в своей берлоге пилот.
– А для себя даже посуду не забыли.
Его желудок, не иначе как почуяв рядом нечто более съедобное, чем жухлая хвоя, снова стал подавать признаки жизни. А вдобавок (словно у него сейчас было не достаточно проблем), Марк почувствовал, что у него затекли ноги. Если в мире где-то и существовало живое воплощение беззащитности, то оно носило имя нашего героя.
Глава 4
– Ну, что скажешь, командир?
– едва различимым для остальных и гарантированно не слышным для Марка шепотом обратился сидящий справа от Альвара мужчина к бывшему инструктору нашего героя.
– Как по мне, так перспективный он. Зеленый, конечно, до ужаса, но толковый. По крайней мере, учиться хочет и умеет.
– Мужчина периферийным зрением скользнул по тому месту, где затаился Марк, при этом зрачок его правого глаза буквально на долю секунды мигнул едва различимым красным огоньком.
– Мы демонстративно спиной к нему сидели, хочешь - нападай, хочешь - беги, а он даже не пошевелился. По голове со всей силы получил, даже не ойкнул. Такой позор от меня... и тот спокойно пережил, хотя мы все представляем, что он, как салага, в этот момент испытывал. До этого почти сутки по всем правилам работал. Жрет, что найдет. А не нашел он практически ничего. Против Демона твоего красиво отработал. И все это, заметь, "на сухую"... При наличии хорошей "спецухи", думаю, из него вполне может выйти толк. Не за эти твои ничтожные три месяца, конечно, а где-то месяцев за восемь-десять, минимум, но...
– Согласен, - аналогичным шепотом присоединился к разговору мужчина, сидящий по другую руку от Альвара.
– Не вижу смысла его дальше ломать. Если хотите, можете считать меня добрым.
– А с... омовением, - подключился третий голос, - вы, кажется, переборщили. Не правильно это как-то... Совсем не правильно.
– Ты про "правильно" - "неправильно", вообще не зарекайся, - ответил зачинщик всего этого разговора.
– Нет у нас таких понятий. Альфонс вот вообще изо всех сил искренне влюбленного в какую-то мерзкую старуху из себя изображал в свое время. В постель с ней ложился... А это тоже не очень-то приятная процедура была, наверное... Все, закрыли тему!
– Кхе-кхе.
– Сидящий неподалеку и с аппетитом наворачивающий похлебку из миски блондин откашлялся в кулак, давая понять, что данная тема для разговора ему искренне неприятна, и он не против, чтобы эта дискуссия прервалась.
Тему действительно закрыли. Все темы.
Командир подразделения молчал, однако по его лицу было видно, что он тщательно, что-то обдумывает.
Так прошло еще примерно час или полтора.
.***
Это был провал. Марка просто выдернули из его укрытия, под руки дотащили до костра, усадили напротив огня, накинув на плечи какую-то не то куртку, не то шаль, и сунули в руку алюминиевую кружку с чем-то горячим, и, судя по запаху, вкусным. То, что в него никто не собирается стрелять, дошло до нашего героя далеко не сразу.
***
– Башку свою вперед наклони и не дергайся, - приказал кто-то сзади. Пилот послушался и почувствовал на затылке жжение. Достаточно сильно, надо заметить. Но Марку было на это плевать. Ему сейчас было практически на все плевать.
– Хм!
– констатировал все тот же "лекарь" и недовольно несколько раз после этого цокнул языком.
– Печально.
– Что там?
– сухо поинтересовался бывший инструктор нашего героя по специальной подготовке.
– Всю рацию кровью залило и грязью засыпало, вычистить бы, по идее, надо основательно. Плюс гематома. Да и вообще, тут все хоть и не смертельно, но печально.
– Выводы?
– По идее или по уму?
– По идее.
– По идее, он вполне способен продержаться еще. Ничего смертельного тут нет. А в больничке так и вовсе за два часа в порядок привести можно. Даже следов не останется.
Экзаменуемый почувствовал, как его голову начинают бинтовать. Быстро и весьма умело. Но и на это ему тоже было плевать.
"Они сразу могли меня поймать и просто со мной игрались... Они просто игрались...
– вертелись у Марка в голове, перемежаемые с самой нецензурной лексикой, на которую он только был способен, мысли.
– И об... опозорили тоже специально..."
Теперь на будущем пилота, как, впрочем, и будущем всего проекта "Тантра" можно было ставить крест. Хотя... Пилот поймал себя на мысли, что если он прямо сейчас сорвется и кинется в ночь, то у него, возможно, еще будет шанс. Или не будет. Они ведь знали, где он лежит, значит, без проблем поймают еще раз.
Такого ощущения беззащитности Марк не испытывал с того момента, когда умер его дед, и будущий пилот остался совершенно один на этом свете.
***
– Эй, друг, ты чего завис?
– кто-то дружески хлопнул Марка по плечу, но мужчина никак на это не отреагировал, в очередной раз заочно прощаясь со своей Пчелкой, которую он, скорее всего, больше уже никогда не увидит.