Православное понимание экономики
Шрифт:
Соловьев утверждает, что хотя труд является необходимостью, однако сама экономическая деятельность определяется мотивами, вытекающими из нравственных установок человека и общества. Отсюда приговор Соловьева: никаких экономических законов быть не может:
«Хотя необходимость трудиться для добывания средств к жизни есть действительно нечто роковое, от человеческой воли независящее, но это есть только толчок, понуждающий человека к деятельности, дальнейший ход которой определяется уже причинами психологического и этического, а вовсе не экономического свойства. – При некотором осложнении общественного строя не только результаты труда и способ пользования ими – не только “распределение” и “потребление”, – но и самый труд вызывается, кроме житейской нужды, еще другими побуждениями, не имеющими в себе ничего физически принудительного или рокового, например, чтобы назвать самые распространенные, – страстью к приобретению и жаждою наслаждений. Так как не только нет экономического закона, которым бы определялась степень корыстолюбия и сластолюбия для всех людей, но нет и такого закона, в силу которого эти страсти были бы вообще неизбежно присущи человеку как роковые мотивы его поступков, то, значит, поскольку экономические деятельности и отношения определяются этими душевными расположениями, они имеют свое основание не
«Так как подчинение материальных интересов и отношений в человеческом обществе каким-то особым, от себя действующим экономическим законам есть лишь вымысел плохой ребяческой метафизики, не имеющий и тени основания в действительности, то в силе остается общее требование разума и совести, чтобы и эта область подчинялась высшему нравственному началу, чтобы и в экономической своей жизни общество было организованным осуществлением добра.
Никаких самостоятельных экономических законов, никакой экономической необходимости нет и быть не может. Самостоятельный и безусловный закон для человека как такового один – нравственный, и необходимость одна – нравственная. Особенность и самостоятельность хозяйственной сферы отношений заключается не в том, что она имеет свои роковые законы, а в том, что она представляет по существу своих отношений особое, своеобразное поприще для применения единого нравственного закона, как земля отличается от других планет не тем, что имеет какой-нибудь свой особый источник света (чего у нее в действительности нет), а только тем, что по своему месту в Солнечной системе особым, определенным образом воспринимает и отражает единый общий свет солнца».
Помимо Гилярова-Платонова и Соловьева были, конечно, и другие русские мыслители, которые отвергали претензии западной политической экономии на статус науки, но которых Шарапов не упомянул. Среди них – известный русский ученый Н. Я. Данилевский [46] . Николай Яковлевич с иронией говорит о том, что политэкономия заявила о себе как о настоящей науке на том основании, что она открыла экономические законы: «Политикоэкономы гордятся тем, что среди всех нравственно-политических и общественных наук только одной их науке удалось установить законы явлений, то есть такие общие формулы, которые объемлют собою обширный круг фактов, представляющихся уже как необходимый из них вывод, совершенно такой же, как в области наук физических и отчасти естественно-исторических, или биологических» [47] . Данилевский, как Платонов-Гиляров и Соловьев, отвергает утверждения профессоров от политической экономии о существовании каких-то экономических законов: «Все дело в том, что напрасно говорят о каких-то особых экономических законах, ибо все экономические законы суть законы психические в применении к мене товаров и услуг. В самом деле, ведь не происходит же никаких движений и явлений в экономических объектах без того, чтобы они не приводились в движение человеком сообразно с нуждами и потребностями, которыми ведь управляет не что иное, как законы психические» [48] . В качестве доказательства этого своего тезиса Данилевский приводит пример: изменения курсов валют и акций под влиянием биржевой паники. Наверное, можно согласиться, что экономические отношения как и всякие отношения между людьми, зависят от психического состояния и психических реакций этих людей. Но, безусловно, законы психические играют гораздо более подчиненную роль по отношению к законам духовно-нравственным.
46
Данилевский Николай Яковлевич (1822-1885) – русский ученый-естествоиспытатель, социолог, философ, публицист. В 1850-е годы занимался рыбоводством на Каспии, Волге, Русском Севере. Автор фундаментального исследования «Россия и Европа» (1869), в котором заложил основы учения о цивилизации (культурно-исторические типы). Занимался также вопросами экономики (см.: Сборник политических и экономических статей Н. Я. Данилевского. СПб., 1890). Перу Данилевского принадлежит также фундаментальный труд «Дарвинизм» (1885), посвященный критике теории английского ученого Ч. Дарвина (о происхождении человека, естественном отборе и др.).
47
Цит. по: Антонов М. Экономическое учение славянофилов. М., 2008. С. 220.
48
Цит. по: Антонов М. Экономическое учение славянофилов. М., 2008. С. 220.
Следует обратить внимание, что в последних своих работах Шарапов уже не ставит задачи создания русской экономической (и финансовой) науки. Видимо, сказалось влияние упомянутых выше мыслителей – Никиты Гилярова-Платонова и Владимира Соловьева. Сергей Федорович формулирует свою задачу более точно и корректно – разработать экономическую теорию на базе русского понимания добра и нравственности. Фактически речь идет о хозяйственной этике как части общей христианской (православной) этики. Что касается конкретных механизмов и инструментов хозяйственной жизни, то их разработку и применение можно скорее отнести к сфере творчества и искусства. И в этом творчестве и искусстве Шарапов имел талант от Бога.
Шарапов полагал, что насаждение в России западной экономической науки (не только в марксистском ее варианте, но и во всех других) наносит непоправимый ущерб не только экономике страны, но также душам молодежи: «Да, экономическая наука пришла к банкротству, стала схоластикой, и молодой, свежий ум, в нее углубляющийся и жадно стремящийся ее усвоить и на ней построить свое мировоззрение, рискует не найти в ней ничего, кроме игры в слова и понятия, и выйти искалеченным».
Как это справедливо для наших дней! Под маркой «экономического образования» наши власти организовали в университетах и других вузах конвейер, на котором каждый год калечится по миллиону молодых душ, происходит «перезагрузка сознания». На выходе такого «производства» мы получаем биороботов, работающих по западным программам, а не думающих и творческих личностей. Без необходимого «программного обеспечения» такой биоробот превращается в хлам, место которому
49
На эту тему мною был опубликован в интернете (на «Русской народной линии») ряд материалов, в частности: «Самый ценный ресурс в условиях рыночной экономики-это дурак» (30.09.2011); «Кризис современного экономического образования как шанс на спасение человечества» (7.12.2011).
Шарапов постоянно апеллировал к разуму и совести той части российской интеллигенции, которая позиционировала себя как представителей экономической науки. Шарапов призывал интеллигенцию России начать мыслить самостоятельно, по-русски, освободиться от эпигонства, слепого подражания западным теориям, в первую очередь, марксизма: «Не с тем, мм. гг., занял я сегодня эту кафедру, чтобы вступать в какую бы то ни было полемику с вашим “великим учителем” (К. Марксом. – В. К.) или его последователями из обоих спорящих лагерей. Я хотел лишь напомнить вам, что сплотившись под знаменем крупного европейского мыслителя и ученого, совершенно противоположного по складу ума, симпатиям, идеалам и научным методам русскому человеку, русской науке и русской культуре, вы, по крайней мере, не должны идти за ним слепо. Ни за ним, ни за теми, кто облекается в ученую тогу его продолжателей и толкователей. Я хотел предостеречь вас от ложного и совершенно ненаучного пути – брать все на веру или утомлять разум и мысль в дебрях схоластики, из которых нет выхода. Искать Истину, искать свободно и самостоятельно, ничего не принимая на веру и критически относясь ко всякому извне взятому утверждению, ко всему тому, что предлагается под видом аксиом, – вот истинно научный путь и истинно достойный тех, кто так гордо присваивает себе кличку интеллигенции. Не только не избегать критики, но искать ее во что бы то ни стало, не пугаться никакого, как бы оно ни казалось неприемлемым и несимпатичным, мнения. Все проверять своим анализом и совестью да заботиться свято о том, чтобы эта совесть, это чувство правды было вечно живо и деятельно.
Привнесение какой бы то ни было лжи или условности, допущение себя до унижения в форме господства над совестью той или иной страсти, даже той или иной симпатии – слишком опасно для науки. Но менее опасно, чем разменяться на мелочи, уйти в схоластику. А с политической экономией это уже успело случиться».
К сожалению, эта схоластика и грубый, вульгарный материализм были присущи и той политической экономии, которая разрабатывалась и преподавалась в советское время. Иной она и не могла быть, ибо называлась марксистско-ленинской. Мораль, нравственность человека там оказались заложниками «железных» экономических законов. Один из главных постулатов марксистского «символа веры» был таким: чтобы создать нового человека («гармонически развитого», «нравственного», «совершенного» и т. п.), необходимо всемерно развивать производительные силы. Без пьедестала под названием «материально-техническая база коммунизма» о совершенном (в том числе нравственном) человеке мечтать нельзя! Нравственный и совершенный человек без соответствующего «экономического базиса» и «материально-технической базы» – это, по мнению марксистов, буржуазные предрассудки, фантазии идеалистов. Вот такой «символ веры» завел нас в болото застоя и полной деморализации общества, породил в конечном счете крах Советского Союза. О социал-дарвинизме и вульгарном материализме сегодняшней экономической теории и пришедшего с Запада предмета под брендом «economics» говорить не приходится. Фактически за вывесками экономических предметов и дисциплин, преподаваемых не только в России, но и по всему миру, скрывается религия денег.
Там чувство правды, о котором говорил Шарапов, не нужно и вредно. Там, в религии денег, все принимается на веру, ничего не проверяется анализом и совестью. Более того, совесть нещадно изгоняется, ибо она может подвергнуть сомнению сомнительные умственные и нравственные (точнее – безнравственные) конструкции экономической теории, вывести человека из состояния духовного гипноза. Техника духовного гипноза, применяемая жрецами религии денег, очень многогранна. В приведенной выше цитате из Шарапова он, в частности, предупреждает о том, чтобы в постижении экономики не разменяться на мелочи и не уйти в схоластику. Именно этот прием (погружение в мелочи и опора на схоластику) и используют жрецы религии денег, уводя современного человека в дебри математических формул, графиков, моделей, не имеющих никакого отношения к нашей действительности. Все подобные схоластические построения созданы с помощью лукавого приема – использования ложных аксиом, о которых (ложных аксиомах) в дальнейшем объект гипнотического сеанса должен забыть. Формула лукавой аксиомы обычно начинается со слов «Предположим, что…». Выглядит очень наукообразно и действует безотказно. Имеют место опасные для человеческой души манипуляции, которые Шарапов назвал игрой в слова и понятия. Эти манипуляции опираются на новейшие достижения в области психоанализа, нейролингвистического программирования сознания (зомбирования), каббалистики [50] .
50
См., например: «Валентин Катасонов: “Мир находится под гипнозом каббалистических символов”» // Интернет. Режим доступа: http://ruskline.ru/news_rl/2012/01/17/valentin_katasonov_mir_nahoditsya_pod_gipnozom_kabbalisticheskih_simvolov/
Шарапов считал, что русская экономическая мысль (прежде всего в лице двух вышеупомянутых русских мыслителей – Н. Гилярова-Платонова и В. Соловьева) достойна того, чтобы наряду с лучшими достижениями русской культуры стать достоянием всего человечества. По мнению Шарапова, Запад крайне далек от правильного, христианского понимания хозяйственной жизни. Более того, именно в сфере экономики и финансов антихристианский дух западной цивилизации проявляется особенно ярко. Русская экономическая мысль может и должна выполнять всемирную миссионерскую задачу:
«И вот, мы видим, что в этой культуре, в этом умственном богатстве чистые, самодовлеющие учения политической экономии отсутствуют. Огромная русская экономическая литература вся сплошь переводная или грубо компилятивная и комментаторская. Только два писателя, коснувшиеся своим анализом этой области, спускавшиеся туда искать Истину, заявили согласно: один – что это область не самостоятельна, а подчинена и самостоятельных законов иметь не может; под его аналитическим ножом разложились ходячие понятия и произвольно условные термины и дело свелось к первичным элементам жизни, складывающимся совсем по иной схеме. Другой объявил всю западную экономическую науку – мнимою величиною, отказал ей в звании науки и объявил ее законы мнимыми и несуществующими.