Прайд
Шрифт:
– Очень, – согласился я, – только, при чём здесь лёд? Ты, вон, вся такая тёплая, приятно касаться!
– Так прикоснись, – разрешила она, – можешь несколько раз. Ничего против не имею.
– Муж заругает, – напомнил я и потянул к себе упругое тело, – он, у тебя, суровый! Охотник на львов. Я, даже боюсь…
Девушка сильно ударила меня под ребро своим твёрдым кулачком.
– Ты – противный! – заявила охотница, – специально хочешь испортить мне
– Угу, угу, – я важно покивал головой, – специально лежал с тобой всю ночь, ожидал утро, хотел испортить тебе прекрасное настроение. Такой был коварный план.
Раздражение (или видимость его) тут же улетучилось. Зара хитро прищурилась и полностью заползла на меня. Её тело приятно прижималось ко мне своими упругими выпуклостями.
– Всю ночь? – недоверчиво переспросила она, – всю ночь здесь, со мной? И чем ты занимался? Спал?
– Мы не спим, – я поцеловал её, – и это хорошо. Иначе я не смог бы насладиться твоим храпом. Такой мелодичный…
– Всё ты врёшь! – она вскочила на ноги и закружилась по комнате, – ух, как же я себя хорошо чувствую! Словно заново родилась!
Зара остановилась и взяла медальон в руку. Погладила его, потом начала внимательно рассматривать. Теперь я хорошо видел плавность, недоступную людям, которая появилась в её движениях.
– Трудно поверить, – бормотала она, – какой-то кусочек металла! Похоже на шутку…
В приоткрытую дверь влезла лохматая голова и стрельнула в меня ярко-зелёным глазом. А, чертёнок! Как её называла Галя?
– Привет, Леся, – сказал я, продолжая валяться на кровати, – чего там твоя хозяйка хочет?
Девчонка внимательно посмотрела на меня, а потом уставилась на Зару, и на её лице отразилось сомнение, пополам с недоумением. Зверёныш наклонил голову и так, и сяк. Не помогло.
– Хозяйка просила выйти во двор, – пробормотала Леся и бешено затрясла головой, отчего общий волосяной беспорядок превратился в настоящий хаос, – вас, одного.
Каждое утро, на площадь, приносили продукты для наших животных. Обычно их забирал Илья, но в этот раз, возможно, не сложилось. Придётся потрудиться самому, после чего устроить выволочку обленившейся кошке. Могла бы и своих питомцев заставить.
– Одевайся и приходи в библиотеку, – сказал я Заре, вопросительно глядящей на меня, – я скоро буду.
– Слушаюсь, мой повелитель, – девушка склонила голову, пряча ехидную ухмылку, – я ведь, вроде бы, теперь одна из этого, твоего прайда, а ты – мой вожак?
Она ещё не понимала.
– Приблизительно так, – ответил я и проследовал за чертёнком.
Леся была весьма задумчива и непривычно молчалива почти весь путь и, лишь около входа, решилась задать мучавший её вопрос:
– Хозяин, кто она? Та, что была с вами. Я видела её вчера – человек человеком. А сегодня она немного напоминает вас. Хозяйка научила нас правильно смотреть и теперь, мы всё видим немного по-другому.
Я присел на корточки и взял девочку за ухо, притянув лохматую голову ближе.
– Послушай один секрет, – прошептал я, – только никому не рассказывай. Это – будущая хозяйка.
– А мы? Мы, когда-нибудь, будем хозяевами? – в глазах девчушки светилась мольба, – я не хочу становиться человеком!
– Не станешь, – я погладил её по голове, – человеком ты уже не будешь.
Продуктов на площади не было. Были гости: женщина и два мужчины. Женщину я узнал – это была та, которую я отпустил с детьми. Сегодня она выглядела намного лучше, чем в прошлый раз: чистые волосы уложены в подобие причёски, вымытая физиономия получила некоторую дозу макияжа, и одежда стала напоминать одежду, а не то ужасное тряпьё.
Стоило мне подойти ближе и все трое, дружно плюхнулись на колени. О чёрт, почему они думают, будто нам это нравится?
– Поднимайтесь, – скомандовал я, – зачем явились?
Женщина пояснила: двое мужчин пришли, добровольно заменить парочку подростков, пойманных нами. Если те ещё живы. Кроме того, она хотела сообщить одному из пленников, о рождении сына. Я внимательно выслушал всё это, а люди сделали ещё одну попытку протереть свои штаны. Проще их убить, ну, или согласиться, чем терпеть подобное издевательство.
– Пошли, – сказал я, после некоторого раздумья.
Пока мы поднимались на второй этаж, женщина изумлённо косилась на Лесю и даже сделала несмелую попытку назвать её каким-то именем. Чертёнок только презрительно присвистнула и ускакала по перилам.
Я открыл двери нашего хранилища и запустил туда гостей. Потом отошёл к широкому окну и некоторое время, наслаждался видом безоблачного неба. Слух пришлось отключить практически полностью, чтобы не досаждали оглушительные взвизги радости, рвущиеся наружу из загона. Спустя довольно продолжительное время, ко мне робко подошла гостья, ведущая за собой, парочку, светящихся счастьем недорослей. Хм, а здорово их разнесло, пока они были здесь.
– Спасибо, хозяин! – похоже, она, с трудом, удерживалась от коленопреклонения, – мы будем всегда помнить ваше милосердие и всё то добро, которое вы сделали, для нас. Холодные перестали нападать, и мы вольны ходить, куда вздумается, без опаски.
– Не стоит благодарности, – сказал я и заметил невысказанную просьбу в её глазах, – говори.
– После того, как вы, хозяин, отметили меня, – она опустилась на колени и прижалась головой к моей ноге. Проклятье! – люди стали слушать и выполнять мои указания. Даже Совет. Но появилась одна проблема: человек, мужчина, из тех, кого вы освободили в клетках. Он говорит, будто хозяева его тоже отметили. Он – плохой человек, глупый, но его слушают, как меня. Я думаю – это неправильно! Как мне поступить?