Праймзона
Шрифт:
И, предвкушая близкий конец перехода, приблизились к третьему.
Белесая дымка — и прежде непроницаемая для взора, как молочный суп — сгустилась вокруг виадука настолько, что каждый член отряда едва различал затылок впереди идущего.
А водопроводные трубы над головами и вовсе перестали быть видны — точно и не было их никогда!
Рутгер обратил внимание на то, что звук его собственных шагов как будто изменился.
Он посмотрел под ноги.
Каменные плиты оставались теми же, что и раньше. Но теперь их покрывала мокрая плесень назойливо-адорнийского
— Какая-то аномалия? — спросил Рутгер у Иманда, указав пальцем под ноги.
— А-а, эта ерунда не стоит внимания… — неожиданно беспечно отмахнулся охотник. — Она зовется “апельсинка” и в здешних местах покрывает почти все предметы. К счастью, это всего лишь растение. И оно совершенно безобидно… Лошади и ослы его даже едят! А охотники из Адорнии — так вообще делают из него напиток, который придает человеку необыкновенной храбрости, но вместе с храбростью отнимает…
Но окончить историю про охотников из Адорнии, у которых волшебный напиток из плесени что-то важное отнимает, Иманд не успел. Потому что всеобщее внимание привлек Людвиг, который шел первым.
— Эй, тут провал! Мост разрушен!
Иманд оставил Рутгера и выдвинулся вперед, одновременно громким голосом командуя:
— Без паники, друзья! Я прекрасно знаю это место. Как сейчас помню свой первый визит в Праймзону — ох и произвела же она на меня впечатление!.. Но это лирика… А если перейти к прагматике, то провал мы будем преодолевать по одному. И для этой цели воспользуемся водопроводом — тем, который у нас над головами!
— То есть нам придется подняться наверх по вон той лестнице? — проявил несвойственную себе догадливость Буджум. Молниеносный указывал на примитивную конструкцию из двух параллельных суковатых жердей, к которым лыковой веревкой были привязаны несколько ступеней-поперечин. — И потом идти, старательно балансируя, по уцелевшим свинцовым трубам?
— И, между прочим, — добавил Рутгер, обращаясь персонально к Буджуму, — на этот раз ты пойдешь как все: пешком! Надо экономить энергию!
— Пешком так пешком, — покорно пробурчал Буджум. — Как скажете, хозяин.
— Первым пойду я, — сказал Иманд. — Проверю, нет ли там каких-либо аномальных ловушек. Второй — Фрида. В случае чего она поможет мне сохранять безопасность нашей импровизированной “переправы”. А дальше как хотите. Главное, чтобы последний бдительно следил за северной половиной виадука…
— Неужели чудь любит высоту? — осведомилась Фрида.
— Нет, не любит. А вот пожрать — пожрать да, любит… И за счастье набить брюхо свежей человечинкой она готова даже подняться на мост, превозмогая животную боязнь высоты…
На южный край пролома в виадуке успели перейти Рутгер, Иманд, Фрида и Буджум.
На северном все еще оставались Дитер с Шелти. При этом было решено, что Дитер пойдет последним.
Ловкий Шелти уже успел залезть на самую верхнюю перекладину самодельной деревянной лестницы, но еще не присоединился к своим друзьям на южном краю пролома и даже не ступил на акведук.
Просунув голову между свинцовыми
Для равновесия егерь расставил руки в стороны. Чтобы не поскользнуться, Людвиг то и дело посыпал трубы перед собой кирпичной пылью, которой набрал полные карманы (так поступал Иманд, и Людвиг решил, что и для него такая мера предосторожности будет нелишней).
Настроение у всего отряда было каким-то сонным.
К этому располагали и усталость от хождения по “сухому льду”, и белесая мгла, и мысли о том, что долгожданный ночлег с ужином, хотя и кажутся такими близкими, в реальности могут состояться еще очень и очень не скоро, а значит надо беречь силы…
Поэтому когда крик Иманда разорвал ватную тишину, некоторые буквально не поверили своим ушам.
— Огневики! — закричал охотник и указал прямехонько в стену тумана.
Фрида с Буджумом, конечно же, сразу схватились за оружие.
Однако самих огневиков они увидели лишь спустя полминуты — в отличие от Иманда у них не было чудо-очков!
И хотя Иманд уже дважды рассказывал им об этой разновидности чуди, реальность по части экзотичности многократно превзошла даже его цветастые рассказы!
Начать с того, что на живые существа огневики похожи вовсе не были. А напоминали они тележные колеса с шестью неровными спицами, зачем-то загоревшиеся сразу по всему своему ободу.
Ярко пылая, эти колеса катились по каменным плитам моста. Вид у них был величественный и недобрый.
И Фрида, и Буджум, и Рутгер немного представляли себе, что будет дальше.
Они уже знали, как атакуют огневики — приблизившись к человеку вплотную, колесо пламени размыкалось, превращаясь в своего рода червя с шестью парами пылающих, змеящихся конечностей. Вслед за чем огненный червь стремительно обвивался вокруг человека — и несчастный, надрываясь от криков ужаса, вспыхивал фатальной вспышкой. Эта вспышка становилась последним, что видела жертва в своей жизни…
Присмотревшись, Рутгер обнаружил, что огневики — их было что-то около дюжины — неодинаковы по размерам.
Какие-то были побольше, величиной с каретное колесо.
Какие-то — поплюгавей, с колесо тележки садовника.
Зато один, особенно крупный, мог состязаться в размерах с мельничным жерновом!
“Страшно сказать, но ведь не исключено, что это целая семья гадов: мама, папа, детишки… Дядья… Тетки… Вышли поужинать…” — подумал Рутгер, хотя и было это совершенно некстати.
Пока лорд Данзас размышлял, лучница и молниеносный открыли огонь.
Фрида, яростно ругаясь, выпускала в приближающиеся колеса пламени стрелу за стрелой.
А Буджум, на чьем лице от натуги вздулись жилы, поливал авангард пламенной гвардии особенно сокрушительными цепными молниями.
Удары молний плавили каменные плиты, высекали из свинцовых труб фонтаны раскаленных капель, а кое-где выбивали из дороги даже огромные осколки лопнувшего от перегрева песчаника.
Однако проклятым огневикам, как видно заговоренным, от этих молний не было никакого вреда!