Праймзона
Шрифт:
Засев на самой высокой смотровой башне крепостной стены, Рутгер сквозь щели в деревянном щите бойницы с напряжением всматривался в опушку южного леса.
Именно там Буджум, который, выполнив поручение, возвращался из замка Анабеллы, заметил кортеж лорда Ферткау.
В общей сложности Рутгер располагал теперь шестью героями. К Шелти, Буджуму, Фриде и Людвигу полчаса назад прибавились восстановленные из каталистов Дитер и Тео (который, к счастью, в этот раз вышел из прайм-индуктора в своём обычном облике). Также
Людвиг был так рад видеть своего волка-помощника, что дал обет самолично приготовить для героев оленье жаркое. Приготовить для пира по случаю победы!
Да, героев теперь было шестеро.
Но у Рутгера все равно не было ни малейшей уверенности, что лорда Ферткау удастся одолеть.
Во-первых, Шелти, согласно их же собственному плану, было суждено погибнуть в первую секунду боя.
А во-вторых, Рутгер еще не забыл, как недавно его малочисленные и слабые герои мерялись силой с головорезами Ферткау… Так что оставалось надеяться лишь на могущество прайм-бомб и силу первого удара.
Для того, чтобы этот “первый удар” стал как можно более эффективным, в атакующую группу Рутгер выделил львиную долю своих сил.
Тео предписывалось сблизиться с врагом, используя свою сверхспособность мерцающей телепортации.
Буджум должен был вовсю форсировать свой летающий меч.
Людвигу вменялось мчать во весь опор на Зубане с мечом наголо, причем егерь должен был заодно доставить к цели и тихоходного Дитера с его крысами.
Одна лишь Фрида оставалась при Рутгере и Иманде в качестве телохранительницы и средства дальней огневой поддержки.
Наконец кортеж лорда Ферткау медленной золоченой гусеницей выполз из леса.
О-о, там было на что поглазеть!
Начать с того, что такой богато изукрашенной кареты Рутгер не видел и у самого императора!
Даже оси на каретных колесах были позолочены!
Место кучера — и то было украшено аркой, увитой цветочными гирляндами!
А корпус кареты был сработан из вскрытого драгоценным лаком орехового дерева. Оно было отполировано до нефритовой гладкости, да еще и украшено серебряными накладками!
Карету лорда влекли четырнадцать упитанных лошадок, запряженных цугом.
На головах лошадей качались высокие розовые плюмажи. А их спины были украшены попонами с вензелем Ферткау.
Но четырнадцать лошадей были нужны не только для того, чтобы подтвердить высокий статус владельца кареты. А и, так сказать, технически.
Ведь тяжелая карета везла не одних лишь лорда Ферткау и конюха, но и борзострельные пищали изобретателя Бонавентуры, а заодно и всех героев (кроме Эдны)!
Изобретатель Бонавентура — тот стоял сзади, на специальной площадке, вцепившись в поручни. Он любил дышать свежим воздухом. У изобретателя имелся собственный люк, при помощи которого он мог быстро переместиться на скрытое внутри кареты вращающееся сиденье, с которого наводились и приводились
Гигант Тургрим, которому не нравилось стоять и который вообще не любил напрягаться, а уж тем более — перенапрягаться, ехал спереди, на укрепленном сиденье по соседству с возницей.
К слову, его дюжая туша полностью закрывала лорду Ферткау окошко переднего обзора. Так что тот при всем своем желании не мог бы увидеть через него Медную Крепь, красиво освещенную полуденным солнцем.
А тень Нора — та сидела на крыше кареты, с видом подвыпившей содержанки, и озорно болтала ногами в воздухе. Одного взгляда на ее позу хватило бы, чтобы понять: ни о каких сраженьях в эти минуты девушка даже не помышляет!
Ну а Эдна, как обычно, следовала за каретой на своей пантере по имени Пуговица.
Глядя на Пуговицу, Рутгер невольно поморщился. Он ужасно боялся хищных кошек! В особенности — кошек, управляемых героинями! На секунду зазевался — и такая киса одним ударом лапы снесла тебе полчерепа!
Помимо кареты, обсиженной со всех сторон, кортеж состоял из дюжины всадников и двух дюжин плетущейся в хвосте чуди. Здесь были и понурые рогатики, и еще два леших (от обоих нестерпимо разило болотом и перегаром, но Рутгер этого, конечно, знать не мог!).
Кортеж ехал медленно. Как будто знал: он движется навстречу собственной судьбе.
Наконец первая пара лошадей миновала мост.
За ней прошла и вторая. Вот уже и третья степенно зацокала копытами по влажным булыжникам дороги, ведущей от рва к воротам.
Наконец колеса кареты застучали по доскам подъемного моста!
— Да что там Шелти медлит? Заснул, что ли? — проворчала Фрида, которая стояла за спиной Рутгера.
Лорд Данзас не ответил. Откуда ему было знать? Связи ведь с Шелти не было никакой.
Но вот настал миг, когда на мосту одновременно оказались и карета, и Эдна верхом на пантере. Этого-то коварный и терпеливый Шелти и дожидался!
— Да здравствует справедливость! Пусть будет проклят лорд Ферткау! — выкрикнул Шелти. Вслед за чем изобретатель выпустил на волю чудовищную силу своих прайм-бомб.
К небесам устремились раскрошенные в щепу сосновые бревна. Обломки кареты, разваливающиеся на части борзострельные пищали, золоченые колеса, несчастная пантера, обрывки одежды и парча обивки, сбруя, гирлянды и плюмажи!
Дико, безумно заржали лошади и, зачуяв свободу от упряжи и возницы, бросились кто куда!
Рутгер рывком поднес к губам сигнальный рожок и протрубил общее наступление.
С места сорвались Буджум, Тео и Людвиг с Дитером верхом на свежем, небывало энергичном Зубане.
В негласном соревновании победил, конечно же, Тео.
Он первым подскочил к израненной взрывом Эдне и безжалостно добил ее ударом обоих своих мечей.
Бонавентуре досталось так крепко, что когда на него обрушился молот Буджума, изобретатель был уже мертв.