Праздник по обмену
Шрифт:
– Выставлять вас будут судебные приставы, – сухо поправил тот, что старше.
– Если до этого дойдет дело, – добавил его младший коллега и ободряюще улыбнулся Сене.
– А вы?.. – недоуменно уточнил Сеня.
– Мы сотрудники банка. Пришли вручить вам уведомление о задолженности. – Сухощавый протянул Сене конверт. – Банк дает вам десять дней на погашение долга в полном объеме.
– Как десять дней? – хрипло переспросил Сеня, стиснув конверт.
– Потом мы подаем в суд и будем требовать выселения. – Сухощавый развернулся и
– С наступающим! – Его молодой напарник виновато улыбнулся, словно извиняясь за плохие вести, и заторопился следом.
А оглушенный Сеня остался стоять посреди лестничной площадки с елкой в одной руке и письмом в другой.
– Ушли? – Из двери квартиры выглянула испуганная Аля. – Что они хотели?
Сеня шумно вздохнул и закашлялся. Конверт задрожал в руке. Аля взяла конверт, вынула письмо, пробежала глазами по сухому тексту и ахнула, прижав руку к сердцу:
– Что же нам теперь делать?
– Пойдем наряжать елку. Что нам еще остается?
Глава 3
Письма Деду Морозу
Утро тридцатого декабря началось для Инги с зеленого чая в постель. Она полночи беспокойно ворочалась на старом диване с продавленными пружинами и чувствовала себя принцессой на горошине. Все же за годы жизни с мужем-банкиром она привыкла к комфорту… и к равнодушию со стороны супруга. Он гордился ею, выставлял на показ, не жалел для нее дорогих подарков – наверняка и к этому Новому году приготовил что-то роскошное, меха или бриллианты. Но Всеволод ни разу не догадался приготовить жене завтрак. Поэтому чашка чая и бутерброды с сыром, которые принес Максим, растрогали Ингу. А ведь у них с Максимом даже ночи любви не было – она вчера так устала, пока наряжали елку, что вырубилась сразу же после душа.
– С добрым утром, моя звезда! – Максим подвинул к дивану журнальный столик, смахнув с него на пол несколько журналов. На обложке одного из них Инга заметила свою фотографию и напряглась. Неужели Максим опять намекает на то, что она успешней?
Но парень нежно поцеловал ее, и у Инги отлегло от сердца. Даже странно, что их знакомство началось с неприязни. На роль, которая досталась Инге, претендовала подружка Максима, и поначалу молодой актер затаил обиду и даже несправедливо обвинил в том, что роль для Инги купил муж. Вот уж глупости! Всеволод категорически отрицал свое участие в кастинге. А затем совместные съемки сблизили их, а с той молодой актрисой, Женечкой, Максим почти сразу же расстался…
– С добрым утром! – Она обняла его. – Спасибо за чай.
Она потянулась к чашке и сделала глоток. Чай был отвратительный – крепкий и такой сладкий, что Ингу затошнило. Как будто Максим специально постарался его испортить. Неужели мстит за то, что Инга вчера уснула, оставив его без внимания?
– Нравится? – Максим нежно смотрел на нее. – Я добавил побольше сахара, ты же любишь сладкий.
Инга поспешно кивнула, чувствуя, как заливается краской. Как она могла так плохо подумать о нем? Все на съемочной площадке знают, что она пьет только зеленый чай и непременно сладкий. Максим так старался сделать ей приятное, что слегка переборщил.
– Как раз как я люблю, – горячо заверила Инга и потянулась к бутерброду, чтобы закусить сладость. Откусила, начала жевать и почувствовала вкус плесени. Максим как раз наклонился, чтобы поднять журналы с пола, и Инга быстро осмотрела кусок хлеба – так и есть, заплесневел. Сказать Максиму, что хлеб испортился, она не решилась. Все-таки он так старался!
– Ты тут хорошо получилась. – Максим собрал стопку, положил сверху журнал с Ингой на обложке и притулил на столик. – Такая ослепительная!
– Скоро и ты будешь на всех обложках, – включилась в диалог Инга, лишь бы не доедать бутерброд. Как бы еще не допивать чай, чтобы не обидеть Максима?
Улыбка парня меж тем погасла.
– Ты же не думаешь, что я ревную тебя к успеху? – нахмурился он.
– Конечно, нет! – горячо воскликнула она и смахнула рукой чашку. Слегка переиграла – хотела только опрокинуть, а уронила на пол. Брызнули осколки, зеленоватая лужица разлилась под ногами.
– Ой, прости! – Инга изобразила смущение и наклонилась за осколками, но Максим мягко перехватил ее руку.
– Не трогай, еще порежешься. Я уберу!
Он собрал осколки и быстро вышел из комнаты, а Инга, минуя разлитую лужицу, подскочила к окну и рванула на себя форточку. Та пронзительно заскрипела, выдавая ее с головой. Инга обернулась на порог – не видит ли Максим, и метнула в форточку бутерброд, второй. Пируйте, вороны! А она уж лучше без завтрака. Девушка развернулась, чтобы прыгнуть обратно на диван, но не успела – Максим вошел в комнату с тряпкой в руках и удивленно смотрел на Ингу.
– Что ты делаешь?
– Что-то душно стало, – соврала Инга и шагнула к дивану, угодив ногой в лужу чая.
– Осторожно, тут могут быть осколки! – Максим не дал ей ступить шага и подхватил на руки. Короткий миг полета – Инга успела разглядеть облупленный, давно не знавший ремонта потолок, и она очутилась на диване. Максим так о ней заботится, виновато подумала Инга, а она бутербродами в форточку швыряется. Подумаешь, неженка! Могла бы и перетерпеть ради любви. Но при воспоминании о заплесневевшем хлебе ее снова замутило. Максим с тревогой взглянул на нее:
– Что с тобой? Ты вся позеленела.
– Ничего, – быстро успокоила Инга. – У меня по утрам давление обычно пониженное.
– Давай я еще чаю с бутербродами сделаю? – предложил Максим, заметив опустевшую тарелку.
– Нет! – нервно вскрикнула Инга.
Молодой человек испуганно замер.
– Нельзя объедаться, – поспешно добавила она. – Надо держать себя в форме.
– Ты и так в прекрасной форме! – Максим улыбнулся и наклонился, чтобы вытереть чай. Подобрал крупный осколок, закатившийся под диван, задержал в ладони.