Праздник подсолнухов

Фудзивара Иори

– Нет. Любишь американскую литературу?

– Ага. Это же супержесть. Похоже на Чжуан-цзы, хотя я, пожалуй, единственный, кто так считает. Так вот, в его книге «Черная весна» есть такие строки: «Сны, что мы видим, сделаны из боли расставания». Каково?!

– Ну, если тебя интересует мое мнение, то мне есть что сказать.

– И что же?

– Как быть с теми, кто не видит снов?

Он расхохотался. Я собирался задернуть шторы, когда он сказал:

– Слушай, можно я передам наш разговор Хараде?

– Тебе решать. Спокойной ночи.

Я задернул шторы.

Спустился

вниз. Снова улегся на спину и уставился в потолок. Вряд ли до утра удастся уснуть. А значит, обойдется без боли расставания. Мои расставания закончились семь лет назад. Вместе с болью. Неспящие снов не видят.

Я приехал на Токийский вокзал, когда еще не было шести. Утренний свет пронизывал здание вокзала. Народу почти не было. Ах да, сегодня же суббота – в командировки почти никто не ездит.

За ночь мой преследователь сменился. Хотя идущий за мной мужчина был одет в такой же джемпер и источал тот же запах, все же это был другой человек. Вчерашний крепыш исчез. Субботним утром такси на улицах почти не было, и я изрядно попотел, ловя машину. За это время шпион успел вернуться в свой серый универсал и уже на нем продолжил слежку.

Возле кассы меня окликнули:

– Доброе утро, господин Акияма.

Голос, не лишенный изящества даже ранним утром, принадлежал Хараде. Лицо его освещала та же мягкая улыбка, что в казино, но сейчас он выглядел совершенно иначе. Передо мной стоял не менеджер игорного заведения, не управляющий отелем и даже не секретарь процветающего предпринимателя. Галстук скромной расцветки вместо галстука-бабочки и неброский костюм делали его похожим на клерка, каких полно на каждом шагу. И все же было в нем какое-то неуловимое отличие. Ощущение некой нереальности. От былого облика осталась лишь утонченность, во всем же остальном он, казалось, превратился в совершенно другого человека. Сейчас, при естественном освещении, я с большой долей вероятности мог угадать его возраст – года тридцать два или тридцать три.

– Доброе утро, – ответил я. – Прости, что вчера побеспокоил тебя насчет расписания.

Он пожал плечами:

– Не стоит.

Кивнув, я было направился к кассе, но он достал из кармана запечатанный конверт:

– Я приготовил для вас билет до Киото на поезд, отходящий в шесть ноль семь. Место для курящих в вагоне первого класса.

– Тогда тебе придется его сдать. Первый класс мне не по карману, а билет на свободные места я и сам в состоянии оплатить.

– Я ожидал такой реакции. Тогда, с вашего позволения, я улажу одно пустяковое дельце. Увидимся позже.

– Если судьба сведет.

Он с улыбкой развернулся и быстро зашагал к выходу. Провожая его взглядом, я заметил у колонны стриженного под ежик мужчину. Я узнал в нем своего преследователя. При виде Харады он разинул рот. Харада прошел мимо с совершенно естественным видом, однако мужчина тут же начал медленно сползать по колонне. Осев на землю, он неподвижно застыл у основания колонны, являя собой весьма странное зрелище. Я не услышал даже вскрика. Только заметил, как едва уловимо дернулась рука Харады. Не заметно было и чтобы он использовал оружие. Мимо прошли две девушки, не обратив никакого внимания на валившегося у их ног мужчину. Видимо, приняли его за пьяного.

Все это действительно отдавало сюрреализмом. И сам Харада, и его поведение. Тряхнув головой, я направился к билетной кассе.

Вагон был заполнен примерно на треть. Рядом со мной оставалось свободное место. Когда поезд тронулся, в проходе показался Харада. Быстрый зоркий взгляд и мягкий вкрадчивый голос:

– Не помешаю?

– Отказывать, вероятно, бессмысленно? Я ведь не выкупил соседнее кресло. Могу лишь дать небольшой совет.

– Что за совет?

– Железная дорога не вернет тебе разницу с первым классом.

С самым любезным выражением он опустился в соседнее кресло.

В проходе показалась тележка с закусками.

Харада обратился ко мне:

– Желаете что-нибудь на завтрак?

– Не стоит, я купил еду в круглосуточном магазине. – Разложив столик, я водрузил на него белый пакет. – С твоего позволения, позавтракаю.

– Пожалуйста.

Пока он покупал у торговца кофе, я выложил на столик свой завтрак – молоко в бумажном пакете и шоколадные палочки. Бросив мимолетный взгляд на мои яства, он заметил:

– Довольно оригинальный завтрак.

– Думаешь? Ты вроде хотел со мной о чем-то поговорить?

– Хотел. Мне необходимо ваше содействие и совет.

– Почему я должен оказывать тебе содействие?

– Потому что это связано с вашей бывшей женой.

Вместо ответа я взглянул на него. По его лицу невозможно было что-либо понять. Он щурился, вероятно, от бьющего из окна яркого света. Еще больше отодвинув занавеску, я промолвил:

– Говори.

– Сначала, – сказал он, – вам следует разобраться в сложившихся обстоятельствах.

– Каких еще обстоятельствах?

– Ситуация крайне сложная.

– Чем обусловлена ее сложность и в чем конкретно эта ситуация заключается? Буду признателен, если ты вкратце обрисуешь мне общую картину.

– В настоящий момент действуют две силы.

– Где действуют?

– Вокруг вас.

– Хм… – Я откусил очередную шоколадную палочку. – Одна сила – это вы. Это первое, что приходит на ум.

– Да. Но есть еще наши оппоненты – полагаю, я могу называть их врагами, – так вот, в их структуре имеется некоторый криминальный элемент. Думаю, вы уже догадались об этом по облику и поведению того мужчины, что следил за вами.

– Пока я видел криминальные действия только с твоей стороны в его адрес.

Он улыбнулся:

– Всего лишь небольшое шоу.

– Хм… – пробормотал я. – На мой взгляд, прежде чем рассказывать о своих оппонентах, стоит начать с себя.

– Вы совершенно правы. И все же, господин Акияма, я вынужден пуститься в довольно пространные объяснения. Поверьте, так будет лучше.

– Вот как? Это указание твоего босса Нисины?

– Возможно.

– Художники любят дешевые эффекты. Вернее, бывшие художники.