Предания севера
Шрифт:
– Они прорвались! Сомкнуть ряды, сомкнуть ряды!
– отчаянный крик, сопровождавшийся оглушающим шквалом торжествующего рёва, оборвал мою короткую передышку. Перехватив поудобнее меч и закинув за спину истыканный стрелами щит, я углубился в городские кварталы...
***
Алое зарево пожаров кроваво-красными бликами играло на низких тяжёлых тучах. Столбы густого чёрного дыма поднимались над крышами неказистых низеньких домиков. Начинал накрапывать мелкий дождик...
Потом начался пожар. Какой-то особо ретивый приспешник этого проклятого лорда кинул факел на сеновал. Огонь тут же перекинулся на ближайший дом, потом на следующий... Вскоре горели уже все городские окраины. Люди, надеявшиеся пересидеть весь этот ужас за надёжно запертыми засовами, сгорали заживо. Те, кому всё же удавалось вырваться из этого погребального костра, попадали под мечи и стрелы воинов врага. Они не щадили никого.
Я тихо крался по одному из проулков центрального города, пытаясь найти хоть какое-нибудь мало-мальски надёжное укрытие, которое воины Вольрада обыщут в последнюю очередь. Пересидеть, пока всё не закончится - других идей, как выбраться из этой преисподней, у меня не было. Можно, конечно, присоединиться к уцелевшим горожанам, которые всё ещё удерживали главную площадь, но, боюсь, боги уже отсчитывают последние мгновения их жалких жизней. Сейчас пожары в нижнем городе поутихнут, и враг хлынет к ратуше со всех сторон, по пути вырезая всех, кто решил, что за надёжными каменными стенами и прочными засовами безопаснее, чем среди обороняющихся...
Внезапно, где-то впереди раздался гулкий топот ног, периодически приглушаемый отрывистыми командами.
– Савгир, Аверн - таверна, Орност - проулок, остальные - за мной. Покажем этим невеждам, что значит гнев истинного короля!
– хриплый, словно карканье старого немощного ворона, выкрик глухим эхом раскатился между домами.
– Будет сделано!
– дружный рёв нескольких десятков глоток стал ему ответом.
Дагор меня сожри, неужели эти сукины дети уже и сюда добрались! Как же не вовремя...
В проулке спрятаться было некуда - дома с двух разных улиц плотно прилегали друг к другу своими каменными спинами. Бежать обратно тоже бессмысленно - отряды врага совсем скоро заполонят весь квартал. Разве что...
Я с трудом втиснулся в крохотный закуток, предназначенный для сбора дождевой воды, и принялся ждать. Одно мгновение, другое, третье, слышится треск вышибаемой двери, вопль ужаса, переходящий в сдавленный хрип, стук окованных сталью ботинок по мокрым камням мостовой. Ближе, ближе, ближе...
Я аккуратно извлёк небольшой кинжал из старых потёртых ножен, поудобнее перехватил
'Всё чисто!' - хриплый выкрик гулким эхом прокатился по переулку. Раздались удаляющиеся шаги.
Ну нет, братец, так просто ты от меня не отделаешься! Уж больно мне сейчас нужна твоя котта*.
В два прыжка я настиг нерадивого бойца. Взмах кинжала, хруст раздираемой плоти, хриплое бульканье - и вот его бесчувственное тело валяется на грязной мостовой в луже собственной крови. Всё случилось в считанные мгновения.
Я с трудом перевернул этого здоровяка на спину и принялся стаскивать красную котту с белым орлом на груди. Сейчас она была больше похожа на жалкую тряпку, порванную в нескольких местах и измазанную грязью и кровью, но мне сгодится и такая. Лишь бы бойцы Вольрада в горячке боя принимали за своего.
Одёжка пришлась мне впору. Конечно, кое-где её растрёпанные лохмотья свисали чуть ли не до колен, а местами наоборот - не могли скрыть под собой блестящие кольца кольчуги, но выбора особо и не было. Неловко расправив плечами натянувшуюся на спине тряпку, я поудобнее перехватил меч и вышел на улицу...
Получилось! Бегущие мимо бойцы не обращали на меня никакого внимания. Впрочем, оно и понятно - какое кому может быть дело до раненого воина, когда впереди уже маячат главная площадь и ратуша, с большим трудом обороняемые остатками горожан.
Враг организованными отрядами продвигался вперёд, захватывая квартал за кварталом. Трещали вышибаемые двери, орали от ужаса недобитые крестьяне, пели боевые рога. Вспыхивали и затихали схватки, оставляя после себя груды истерзанных трупов. Звенела сталь.
Я осторожно, стараясь не путаться под ногами у наступающих, пересёк улицу и скрылся в грязном узком переулке. До южной башни оставалось всего ничего. Бротвина там, конечно, уже не будет, но, если ему удалось выбраться из этой кровавой вакханалии, зовущейся боем, то у одинокого бойца, переодетого в форму Вольрадовских приспешников это и подавно получится...
Тусклый блеск стали тяжёлой серой молнией просвистел в каком-то пальце от моего лица. Я невольно отпрянул назад, выдернул из ножен кинжал и приготовился к схватке. Из небольшой выемки в стене буквально вывалилась фигура неудачливого бойца, путающаяся в грязном, темно-синем плаще.
Ну замечательно. Схватки со своими - именно то, чего мне больше всего не хватало в этом проклятом дне.
Боец, тем временем, кое-как справился с нелепой рваной тряпкой, накинутой на плечи, и собрался, было, снова атаковать, но, внезапно, опустил меч и грязно выругался.
– Проклятье, Арбейн, ты что делаешь?
– достаточно грубый голос взрослого мужика под конец фразы сорвался на тонки мальчишеский визг.
Ооо, так это наш старый знакомый. Кажется урок, преподанный мной перед боем, ему впрок не пошёл. И как он только умудрился уцелеть в этой кутерьме, выряженный словно на парад?