Преданный
Шрифт:
— У нас с Хадсоном не такие отношения. — Такие, когда мы занимаемся сексом, и я прошу его о миллионе услуг. Я не такая женщина, а он не такой мужчина… Правда?
Аарон приподняв бровь смотрит на штаны и толстовку Хадсона.
— Судя по всему, я бы сказал, что у вас с Хадсоном именно такие отношения. Таким мужчинам, как он, нравится обладать всей полнотой власти. Дай ему то, что он хочет, похлопай ресницами и попроси об одолжении взамен. Им нравится это дерьмо.
— От всего этого разговора меня тошнит. — Я не преувеличиваю. Мне становится физически плохо при одной
— О, отличная идея! Забеременеешь и тогда…
— Аарон!
— Что? — Он смеется. — Я шучу. Господи. — Брат выкатывает свой велосипед из квартиры.
Болезненное чувство, которое он оставил после себя, остается еще долго после его ухода.
Мой разум был занят мыслями о Хадсоне, я попыталась перенаправить свое внимание и потерпела неудачу. В душе я думала о том, как смыть запах Хадсона со своего тела. Во время стирки — стирала одолженную одежду. Выход из дома тоже не помог. Каждая проезжающая мимо машина заставляла меня подпрыгивать, думая, что это может быть он. Только вернувшись домой и слепо уставившись на коричневое пятно от воды на потолке, я поняла, что переступила опасный порог одержимости.
Размышления над негативными мыслями — это один из способов сломать мой мозг. Пребывание с Хадсоном, похоже, запустило цикл навязчивых мыслей до такой степени, что я стала истощенной и бесполезной.
Не знаю, как долго я здесь сижу, но когда звонит телефон, понимаю, что свет снаружи из желтого превратился в серый.
Мой пульс колотится от волнения при мысли о том, что звонит Хадсон. И хмурюсь, когда смотрю на определитель номера.
— Привет, Элли. — Волна разочарования отбрасывает меня обратно в лежачее положение на диване. Сейчас четыре часа дня. Неужели Хадсон совсем не скучает по мне? Мужчина хоть раз подумал обо мне? Если бы он знал, как много я о нем думаю, то ему было бы противно. Черт, мне самой противно!
— Ты вчера пропустила шоу!
Я могла бы сказать ей то же самое, но никогда не была из тех, кто рассказывает о своих любовных планах.
— Ты имеешь в виду, что произошло что-то еще, кроме моего унизительного драматического ухода после ссоры с Хадсоном? — Произнесение этого вслух вызывает целый виток новых мыслей. Кто видел, как я взорвалась и убежала? Какие-нибудь потенциальные работодатели? Что они должно быть подумали обо мне…
— Гораздо больше. — Она рассказывает о том, как Трэвис подошел к Хадсону и как Хадсон вырубил парня и продолжал пинать его после того, как тот упал.
— Хадсон? — переспрашиваю я сквозь пальцы, прикрывающие рот, с трудом веря в то, что слышу.
— Да! Я знаю Хадсона много лет, и никогда не видела, чтобы он так себя вел. Он вел себя как… его близнец!
— Брат.
Мы оба заканчиваем ее предложение одновременно.
— Да, — говорит она. — Хадсон был диким, Лил. Думаю, он бы убил его, если бы его не оттащили.
— Насколько хорошо ты знаешь Хадсона? — Я нервно прикусываю губу.
— Я не знаю его так, как знаю Хейса, если это то, что тебя интересует.
— Нет… я…
Она смеется.
— Все в порядке. Это справедливый вопрос. Из того,
— Комплекс спасителя? — Камень оседает у меня в животе.
— Я наблюдала это всего несколько раз, но Хейс сказал, что Хадсон неравнодушен к уязвимым женщинам.
Камень в животе превращается в бетон.
— Что это значит?
— Не в сексуальном плане, просто он предлагает им помощь, понимаешь? Ставит их на ноги. Он купил барменше билет первого класса, чтобы она смогла улететь домой в Грецию, попрощаться с больной бабушкой. Однажды я видела, как он дал бездомной женщине стопку стодолларовых купюр и свою визитную карточку. Хейс сказал, что эта женщина сейчас работает горничной в здании Александра. — Элли ждет, что я отвечу, но единственным звуком является ее дыхание.
Хадсон любит помогать уязвимым женщинам. Это не должно быть для меня сюрпризом. То, как он подошел ко мне в ночь рождественской вечеринки, а затем отвез меня в Седону для столь необходимого отдыха. Или как предложил мне деньги после моего увольнения.
— Может быть, Хадсон просто хороший парень, — говорю я, немного защищаясь. — С каких пор желание помочь людям — женщинам — это плохо?
— Это неплохо. Думаю, дело не только в этом. Их мать в удручающем состоянии. Я думаю, Хадсон помогает женщинам, потому что не смог спасти свою маму.
Мое сердце щемит. Бедный Хадсон.
— Он точно защищал твою честь вчера.
Я провожу рукой по лицу и потираю лоб.
— Интересно, что Трэвис сказал ему?
— Я думаю, мы обе можем предположить, что именно он ему сказал.
Должно быть, Трэвис рассказал ему о том, что произошло. Все мое тело словно вспыхивает, разум кружится, воспроизводя ту ночь, когда Трэвис добивался большего, чем я была готова дать. Хадсон знает? И все же, не упомянул ничего из этого прошлой ночью. Почему?
— Я хотела поговорить с Хадсоном, — говорит Элли. — Но парень сразу же ушел. По тому, как тот шел, как будто у него под ногами горел огонь, я решила, что он пошел за тобой.
Я не подтверждаю и не отрицаю это.
— Лиллиан?
— Хм?
Ее вздох звучит так, будто она теряет терпение со мной.
— Что происходит между тобой и Хадсоном Нортом?
Мой мозг перегружен этим единственным вопросом. Я даже не могу связать воедино мысли, не то что слово. Миллион вопросов в сочетании с миллионом чувств, от которых у меня открывается рот и болит в груди.
Когда я не отвечаю, Элли вздыхает.
— Ох, милая. Теперь у тебя проблемы.
ГЛАВА 16
Хадсон
Воскресенье показалось мне самым длинным днем в моей жизни. Дольше, чем тридцатидвухчасовой рабочий день, когда я только начал работать в Норт. И дольше, чем ожидание, чтобы узнать о судьбе Александра после несчастного случая. Даже дольше, чем ожидание телефонного звонка, чтобы сообщить мне, что шестнадцатилетняя роженица, выжила, хотя все шансы были против нее.